– Хватит! – закричал полицейский. – Вы сами напросились. Еще
одно слово – и я рассажу вас по разным машинам, чтобы у вас не было возможности
разговаривать.
Он опять пересел вперед, нажал на кнопку, включил рацию и
сказал:
– Говорит машина девяносто один, говорит машина девяносто
один. Позвоните лейтенанту Трэггу. Сообщите, что две птички, которых я держу по
его приказу, поют странные песни. Что мне с ними делать?
– Машина девяносто один, – ответил голос, – передать вашу
информацию лейтенанту Трэггу?
– Да. Вы знаете, где он. Там есть телефон. Позвоните ему.
– Вообще-то наш разговор был только… – начал Мейсон.
– Заткнись!
Мейсон пожал плечами и заметил:
– Ну, если вы так…
– Я сказал – заткнись!
Мейсон подмигнул Делле Стрит и замолчал.
Полицейский повернулся к адвокату и его секретарю и
посмотрел на них своими маленькими, глубоко посаженными глазами угрюмым
оценивающим взглядом.
Через несколько минут открылась дверь дома, где убили Розу
Килинг, по ступенькам сбежал лейтенант Трэгг и направился к машине.
– В чем дело? – спросил он.
Полицейский большим пальцем показал на сидевших сзади.
– Эти птички не перестают петь, – сказал он. – Я заставил их
прекратить шептаться, и они начали трепаться на каком-то непонятном языке через
мою голову, когда я сел между ними.
– Ясно. Мейсон, – обратился к нему Трэгг, – я думал, вы
понимаете намеки. Теперь вижу, что нет. Вылезайте!
– Но, господин лейтенант, я просто…
– Вылезайте!
Полицейский открыл дверцу, схватил Мейсона за отвороты плаща
и заявил:
– Когда лейтенант говорит «Вылезай!», это означает –
вылезай. Ты слышал?
– Слышал, – ответил Мейсон.
– Пойдемте со мной, – приказал Трэгг.
Мейсон последовал за ним на крыльцо. Внезапно Трэгг
остановился и сказал:
– Подождите, мне надо дать задание моему человеку.
Мейсон присел на перила, а Трэгг с полицейским отошли в
сторону по цементной дорожке, которая вела к тротуару. Они посовещались шепотом
пару минут, потом полицейский направился обратно к машине, а Трэгг вернулся к
Мейсону.
– Чего вы добивались, мистер Мейсон? – спросил лейтенант.
– Я считаю, что мне доставили уже массу неудобств, – ответил
адвокат. – Я ведь рассказал вам все, что знаю, и меня ждет работа.
Трэгг кивнул.
– Более того, – продолжал Мейсон, – у мисс Стрит в офисе
много неотложных дел.
Трэгг поджал губы, уже собирался что-то сказать, но
сдержался.
– Или ей, или мне надо вернуться в контору, – настаивал
Мейсон.
Трэгг, очевидно, изменил первоначальное решение и внезапно
крикнул полицейскому, сидевшему в машине:
– Отвези мисс Стрит к ним в офис, оставь ее там и следуй
указаниям.
– Есть, – ответил тот и сразу же завел машину.
– А вы возвращайтесь со мной наверх, – обратился Трэгг к
Мейсону. – Мне надо с вами еще кое-что обсудить.
– Рад быть вам полезен.
Большая полицейская машина с шумом отъехала.
– Я бы хотел, чтобы моя секретарша добралась до офиса в
целости и сохранности.
– О, не беспокойтесь, не беспокойтесь, – заверил Трэгг
адвоката. – Мой человек будет обращаться с ней, как с коробкой яиц. Он у нас
один из лучших водителей.
– Но неоправданно подозрительный.
– Это зависит от того, что понимать под словом
«неоправданно». Он сказал, что вы шептались.
– Я хотел дать Делле указания по поводу одного дела.
– Вы можете доверять нашей благонадежности.
– Мне не надо доверять ничьей благонадежности. У меня есть
право ведения дел, и, естественно, я не обязан передавать задания своей
секретарше по полицейской сети…
– Ладно, ладно, – прервал его Трэгг, – не обижайтесь,
Мейсон. Я просто хочу получить от вас честный рассказ обо всем случившемся.
Вернемся назад на несколько минут, а потом не вижу причин вас задерживать.
Покажите мне, как была приоткрыта дверь, когда вы пришли.
– Я не могу с уверенностью ответить на ваш вопрос, господин
лейтенант. Мне показалось, что я услышал сигнал, – вы же знаете эти
электросигналы, открывающие замок.
Трэгг, внимательно следивший за Мейсоном, кивнул и
отрывисто-грубо сказал:
– Продолжайте.
– Ну вот. Мне показалось, что я услышал сигнал после того,
как позвонил. Я не уверен в этом. Я надавил на дверь, она открылась, и я,
естественно, предположил, что на мой звонок ответили.
– Так была щель между косяком и дверью или нет?
– Я действовал механически. Я услышал сигнал, или мне
показалось, что я услышал сигнал, и я толкнул дверь.
– А сейчас вы не думаете, что это был сигнал?
– Навряд ли мертвая женщина могла нажать на кнопку.
– Правильно, – согласился полицейский, а потом спросил: –
Делла Стрит была с вами?
– Да.
– Вы, господин адвокат, конечно, не пытаетесь скрыть никаких
улик?
– Что вы имеете в виду – улик?
– То, что говорю.
– Насколько я понял, вы имеете в виду улики, касающиеся
убийства. А что до всего остального, то у меня есть не только право, но и
обязанность не сообщать кому бы то ни было то, что мне известно.
– Ну-ка объясните, что вы тут напридумывали.
– Я должен защищать интересы своих клиентов и не разглашать
полученную от них конфиденциальную информацию.
– Сохранять конфиденциальность вы, бесспорно, должны, но это
не означает, что вы имеете право скрывать какие-либо улики.
– Я могу скрывать любые улики, – заявил Мейсон, – если
только это не улики, указывающие на преступление.
– Может быть расхождение во мнении касательно того, какие
улики указывают на преступление, а какие нет, – заметил Трэгг.
– Возможно.
– Я не хочу, чтобы вы считали, что за вами последнее слово в
этом вопросе.
– Вы думаете, что я что-то скрываю?
– Меня просто интересует, как вы вошли, и все, – ответил
Трэгг.
