Хрен вам, найдется и для нее принц на белом коне! Ольга мысленно показала кукиш сидящим за соседними столами менеджерам и чуть вздрогнула, при воспоминании о мужиковатой Ларе, что в последние недели активно принялась оказывать ей знаки внимания. Разнервничавшись, девушка плюнула на конспирацию, рванула ручку ящика стола и вытащила коробочку с подарком. Зашуршала бумагой, бережно разворачивая упаковку и любуясь калейдоскопом живых картин.
Со стороны их отдел сейчас напоминал вольер с жирафами во время кормежки. Торчащие из-за мониторов любопытные головы, вытянувшиеся на невероятно длинных шеях. Устоявшаяся картина мира шла вразнос, забитому гадкому утенку женского коллектива вырисовывался джекпот. Ну, открывай же скорей, не томи, на что там расщедрился таинственный ухажер?!
Ольга, наконец, справилась с оберткой и, ахнув от восторга, вытащила наружу широко рекламируемый и узнаваемый даже первоклассниками топовый коммуникатор «АйКом-9». Как громко шептались на всех углах подставные покупатели, нанятые креативщиками-маркетологами: «Ах, на миллиметр тоньше и на шесть грамм легче!» и глазами так наигранно по сторонам: зырк-зырк, вы, мол, слышали? Бегом в магазин, льготное кредитование с отрицательным процентом!
Девушке было наплевать на искусственно привитые толпе потребности менять гаджеты раз в квартал, но если честно — то ее комм отставал от топа уже на четыре поколения, и доставать его, отвечая на звонок, становилось все менее комфортно. Окружающие потребрабы морщили нос и вешали на нее пожизненное клеймо «лохушки» и «деревенщины».
Оля продавила запястьем вечный гелиевый браслет из морф-пластика, дождалась анатомической подстройки по форме кисти и с легким душевным трепетом мазнула пальцем по сенсору, активируя девайс. Все-таки очень дорогая игрушка, сто сорок золотых рублей — ее зарплата за три месяца беспорочной службы. К сожалению, за бумажные, или как их по старинке называли «деревянные», импортные товары не продавались — правительство, как могло, поддерживало внутреннее производство.
Пока Ольга восхищенно любовалась идеальной голографической картинкой, нанесенный на внутреннюю поверхность коммуникатора мазок спецлака под воздействием тепла и биохимии кожи изменил свои физические свойства и размяк, позволяя распрямиться сжатой в пружину крохотной игле.
Тоньше пчелиного жала, едва способный пробить кожу, крохотный пустотелый инъектор содержал в себе один миллиграмм синтетического батрахотоксина, что в двадцать раз превышает смертельную для взрослого человека дозу.
Яд, не имеющий эффективного противоядия, был полностью идентичен тому, который вырабатывают древесные лягушки-листолазы, окрашенные в вызывающе яркие цвета, и, главное, отлично подходил для имитации несчастных случаев — нанятый киллер не хотел раньше времени тревожить остальных жертв и пускать по собственному следу полицию.
Секунда резкой боли в руке, судорожно дернувшиеся мышцы, и Ольга испуганно охнула, дыхание девушки перехватило, а сердце на секунду остановилось, затем бешено заколотилось вновь, в диком и рваном ритме. Токсин прервал потоки нервных импульсов в клетках, что в случае с сердечной мышцей привело к мгновенной аритмии, фибрилляции и практически необратимой остановке сердца.
Судорога выгнула дугой молодое сильное тело, сбитая ваза с цветами полетела на пол, заставляя соседей по офису вновь, на этот раз испуганно, вскинуть головы. Вид девушки, хрипящей и хватающейся за сердце, парализовал страхом одних и пробудил к действию других.
Встревоженный старший менеджер выбежал на панические крики из своего закутка с односторонне прозрачными стеклами. Как и положено по должности, он сориентировался первым и торопливо забубнил в коммуникатор, вызывая реанимационную бригаду, благо одна из них всегда дежурила в центральном офисе, очень уж удобно он был расположен, прямо в центре Москвы.
Медики примчались быстро, ребята привыкли к оперативности — в их работе счет идет на секунды, а немалые бонусы рассчитываются по сложной формуле, куда входят такие показатели, как количество минут, проведенных мозгом без снабжения кислородом, уровень насыщенности тела клиента медикаментозными препаратами и ширина спектра реанимационных мероприятий. Парамедик довольно грубо оттолкнул добровольца, неумело тискающего грудь девушки, изображая то ли массаж сердца, то ли искусственное дыхание. Рядом деловито засуетились остальные члены бригады, активируя и подключая диагностирующее оборудование.
Кислородная маска, подозрительно частые щелчки дозатора автоматической аптечки, киношно-знакомые разряды дефибриллятора. Десять тяжелых минут борьбы и, наконец, старший бригады поднялся от тела девушки, расстроенно покачав головой.
— Безнадежно. Внезапная коронарная смерть.
Реаниматор нашел взглядом старшего менеджера, который, помимо воли, косил глаза на стройные оголившиеся ноги девушки и разорванную до пупка блузку. Медик нахмурился и перекрыл своей могучей фигурой обзор управленцу:
— Прошу разрешение на старт процедур, согласно протоколу «А2-прим»!
Плешивый управленец вздрогнул, мечтательно-слащавое выражение сползло с его лица, сменившись на мордочку загнанной в угол крысы. В последнее время дела в «Алькоре» шли все хуже, потенциальные клиенты явно не стремились превращаться в замороженный окорочок и массово голосовали рублем, делая ставку на оцифровку. Зарплаты заметно просели, перспективы не радовали, толковые сотрудники стали уходить. И тогда он сам, предварительно проверив медицинские карты персонала, выступил с инициативой, призванной удержать людей на рабочих местах. Каждому сотруднику — персональную корпоративную страховку, гарантирующую обещанное бессмертие в виде заморозки! А как убедительно он вещал на совете, демонстрируя диаграммы и указывая, что, применив такой способ поощрения еще десять лет назад, им ни разу не пришлось бы оплачивать гибернацию. Убедил на свою голову! Не прошло и недели после торжественного собрания и вручения страховых сертификатов, как наступил первый предусмотренный договором случай.
Уловив, как сгущается атмосфера в помещении и тяжелеют направленные на него взгляды, менеджер пожевал губу и бросил:
— Разрешаю! В холодильник ее!
Повернувшись, он поплелся к себе в кабинет, натужно вспоминая, остался ли еще коньяк в припрятанной с прошлого корпоратива бутылке? А за его спиной уже набирала обороты отлаженная машина криозаморозки — бодро шелестели резиновые колесики каталки, раздавались зычные и властные команды бригадира реаниматоров, что-то торопливо бубнил в комм штатный юрист «Алькора».
Зыбкий Шанс протянул свою ледяную руку и положил ее на плечо девушки, уже бредущей по бесконечному коридору навстречу ослепительному свету…
— Передавай привет Паучихе!
Прохрипел я в лицо врагу, глядя, как его зрачки расширяются от ужаса, а рот распахивается в беззвучном крике.
Клинок в теле жертвы мелко завибрировал, как голодная псина при виде куска парного мяса, а затем принялся совершать жадные глотательно-поступательные движения, шинкуя плоть и поглощая душу сорвавшегося. Я в отвращении отшатнулся и попробовал разжать руку, но не тут-то было: жрец, инструмент и жертва — все это работало лишь в пугающем единении и мало чего стоило поодиночке. Злобный артефакт пропустил короткий разряд через мою руку, парализуя ее и заставляя мышцы судорожно сжаться, намертво обхватив чёрную рукоять. Шесть паучьих лап, до сего момента сложенных вместе и составляющих тело клинка, с металлическим лязгом распахнулись, словно растопыренные пальцы ладони, и, пронзив ребра жертвы, показались из тела, явив испуганным взглядам окровавленные шевелящиеся когти.
