Вот такие парни и приносят в противостояние что-то свое, личное…
Смятые лучники рванулись навстречу накатывающимся рядам азиатов, а оттесненные от принудительно схлопывающихся порталов русичи откатывались к нашим рядам. Те, кто мог и хотел, уходили персональными гейтами, остальные вливались в строй, размазывая по лицу чужую юшку и белозубо скалясь, отвечали на радостные приветствия моих бойцов. Резко разросшийся оборонительный периметр включал уже больше тысячи воинов и вызывал беспокойство занимаемой площадью. Мало того, что всхлипнувший напоследок купол приказал долго жить, так еще пропорционально увеличивались шансы на то, что у кого-то из противников найдутся координаты для прыжка внутрь нашего строя. Но вроде пронесло, хвала Павшему!
Первая волна нападающих докатилась до наших рядов, вмиг превращая жаркий полдень в фрагмент фильма ужасов. Сотни всевозможных петов, фамильяров, духов и другой нечисти врубались в человеческие тела, сминая их массой и тотальным пофигизмом к урону и собственной жизни. Тысяча вражеских магов сплавляла несчастную землю в стекло и впервые заставляя жалеть о том, что наши силы собраны в крепкий кулак, а не размазаны тонким слоем по пустыне, очень уж шкалила концентрация заклинаний на квадратный метр поверхности. Персональные и массовые щиты дохли за секунды, вспыхивали и гасли зонтики Малых Куполов, полторы сотни наших клериков работали на износ, причем десяток из них я подсадил на манопоток с алтаря, и парни магичили без перерыва с глазами шальными да дикими.
Мы медленно пятились, перемалывая вражеский зверинец, когда первые узкоглазые воины протиснулись между костяными да хитиновыми боками и присоединились к мясорубке.
Спасибо кругу за идеальную форму! У нас не было флангов и тылов, против нашего построения нереально было создать хоть сколько-нибудь значимое количественное превосходство — сотня бойцов внешнего кольца в один момент времени дралась с такой же сотней противника. Средний уровень китайцев был повыше, но им мешали подталкивающие в спину конкуренты, торопящиеся добраться до русского мяса, и отсутствие оттертых в сторону вспомогательных классов — клериков, баферов и иже с ними. Вражеские роги тоже остались не у дел, а вот наши продолжали резвиться, хаотично выпрыгивая из порталов и творя локальный Армагеддон. Ох, и разоримся мы сегодня на ингредиентах, недешевое это удовольствие — межкластерные переходы…
За спиной часто били стрелометы, коренастые гномы бережно и с недоверчивой радостью вставляли в стрелоприемник массивные кассеты боеприпасов с мерцающими холодным фиолетовым светом наконечниками. Ну да, расщедрился я на самые дорогие расходники — деньги-брызги! Зато сейчас каждый агрегат лупил, как станковый гранатомет АГС-30, щедро засевая вспышками взрывов пространство перед собой.
Чуть в стороне несокрушимо держали линию механоиды Инженерного Отряда, не столько нанося урон, сколько снижая входящий и компенсируя его бешеной регенерацией — такую конфигурацию големов заказал я у наемников. Однако, судя по докладу, псевдожизнь анимированного железа продлится еще две-три минуты, затем — долгий отдых для саморемонта на складе технарей. Золото вновь утекало сквозь пальцы, дорогое это дело, полноценная война, надолго меня не хватит. Как говорил Цицерон: «Деньги это нерв войны…»
Дальше монолитная линия строя чуть расступалась в стороны, давая пространство машине смерти в виде Умки, сеявшего страх и ужас мифриловым стволом танковой пушки, благословленного силой двух богов. Несмотря на кажущийся разрыв в обороне, желающих в него соваться становилось все меньше. Лес могильных камней перед альбиносом уже давно превратился в ноголомные надолбы, а враги предпочитали засыпать тролля стрелами и проверять прочность шкуры убойной магией. От самоубийственного рывка вперед Умку удерживала только стоящая за спиной Бомба, временами прикрывающая фланг гиганта и вполголоса нашептывающая что-то успокаивающе-восхищенное.
В центре защитного круга умиротворенно гудели три разноцветных портала, связывая земли далекого Фронтира со зданием Гильдии и парочкой кланов, не пожелавших сменить своим бойцам точки привязки. Тоненькие ручейки воскресших бойцов, восстановившиеся кастеры, посыльные и поставщики расходников — арки переходов пульсировали безостановочно. В какой-то момент рядом со мной незаметно появился Стас, решивший своими глазами оценить размах битвы. Минута вдумчивого наблюдения, и я обернулся на знакомый голос:
— Фарш невозможно провернуть назад… Вот и выпустил ты очередного джинна из бутылки. Глеб, ты хоть понимаешь, что твоя идея с портальной корректировкой местности близка к гениальности и в корне меняет тактику сражений? Теперь для того, чтобы захватить вражеский замок, потребуется вдвое больше сил, и то при условии, что нападающие сами промаркировали окружающую местность и хоть как-то способны парировать мгновенную вылазку и удар в самое слабое место обороняющейся стороны. Возможность за секунды создать многократный локальный перевес в живой силе — многого стоит… Надеюсь, у тебя есть в загашнике решение этой проблемы?
Я загадочно улыбнулся и с удовольствием крепко пожал протянутую руку. Соскучился я за хитроватым, но надежным и компанейским особистом.
И все-таки нас сминали — текущие пять к одному на одном душевном подъеме не перемолоть, а светить все козыри мне не хотелось. Помогла правильно выбранная тактика — я строил картину боя на тупом удержании основных сил противника, игнорируя уничтожение рядовых боевиков и сосредоточиваясь на захвате его элитных и наименее защищенных частей. Кастеры, осадная машинерия, штабисты и тыловики. Чуть где мелькал отряд с повышенной концентрацией золотой гравировки и пышных плюмажей — мгновенно шла снайперская наводка корректировщика, и на их голову тут же сыпалась группа захвата. Дошло до смешного: стоило мне отлучить одного-двух бойцов из выбранного скопления, как остальные дружно разбегались, словно тараканы при включившемся свете, стараясь затеряться в толпе и прикинуться ветошью.
В какой-то момент количество перешло в качество. Энтузиазм китайцев угасал на глазах, солидно уменьшившееся количество кастеров противника не могло уже оперативно отлечивать и ребафить воинов, штабы оказались рассеяны и деморализованы, большая часть офицеров попала в плен или слиняла под шумок. Противостояние забуксовало, еще парочка атакующих волн нахлынула по инерции и была отбита без особого напряжения, а затем наступил отлив, и масса вражеских войск отхлынула от измятого круга, плохо различимого за гребнем надгробий.
Я вгляделся в растерянные лица азиатов и понял — сейчас или никогда, минутной слабостью надо пользоваться, додавливая противника и вырывая нежданную победу, пусть даже в виде ничьей.
Командую в штабной канал:
— Прекратить огонь! Универсальный сигнал к переговорам!
Не дожидаясь вертикального запуска в небо «Ледяной Кометы», исторически сложившегося аналога белого флага, я раздвигаю стену из загнанно дышащих воинов и неторопливо начинаю свой путь по истерзанной земле, навстречу противнику. По правую руку величаво вышагивает Багира, за спиной хрустит спекшийся в стекло песок под тяжелой поступью Умки. Три фигуры спокойно идут к противнику…
