Затем пожал руку Андрею и кивнул напрягшемуся гному.
— Здорово, Андрей! Приветствую, уважаемого Бавура! Вижу, вы уже успели познакомиться. Бавур, просьба отнестись со всем уважением к князю Проклятого Дома — его клан одним из первых станет на пути потенциальных захватчиков, возжелавших разрушить храмы наших богов. Обороноспособность Долины — задача архиважная, сейчас не время набивать сундуки золотом. Кстати, я сегодня буду иметь беседу с Ауле — думаю, что род Камненогов, да и ты лично, заслужил самых теплых слов перед Великим Отцом. Благосклонность Ауле бесценна, не так ли? А что тут у вас, проект замка? Смету уже подбили? Сколько получилось?
Желтый ноготь гнома нервно заерзал по пергаменту, соскабливая лишнюю единичку. Бавур вскочил, один его глаз преданно уставился на Первожреца, другой, умоляющий, на Андрея:
— Все готово, ваше Первосвятейшество! Мы ж не Широкозады какие, все понимаем! Все заради победы! Девять крохотных миллиончиков всего, в убыток работать будем, ночей не спать — но не допустим врага лютого к храму Великого Отца! Вы уж замолвите словечко, упомяните скромного Бавура. Тут, кстати, выборы старшин на носу…
Анунах недоуменно глядел на лицедейство, однако пришедшая в голову мысль заставило его хищно улыбнуться:
— Да, Глеб, Бавур реально хорош! Он сам предложил включить в сумму заказа оружие гномьей работы на три сотни бойцов. Не голыми же руками им драться, так ведь, Бавур?
Гном нервно сглотнул, его щека дернулась, но перечить не посмел:
— Все честь по чести, как уговаривались! Триста клинков, классом не ниже «Редкого».
Андрей сокрушенно покачал головой:
— «Уникального», Бавур, «уникального»!.. Запамятовал ты что-то.
Лицо тома раскраснелось, казалось, вот-вот — и его хватит удар. В беседу вновь вмешался Первожрец:
— Ну, вот и славно! Благое дело, достойное похвалы! Приступайте к постройке немедленно, миллион предоплаты князь переведет вам в ближайшее время.
Мастер нервно выдохнул, кивнул и заторопился прочь, пока не всплыли новые детали договора.
Андрей проводил его взглядом, затем восхищенно покрутил головой:
— Охренеть, Глеб! Вот это скидка! Да ты его на десять миллионов опустил плюс экипировка!
Первожрец улыбнулся:
— Я знаю… В этом замке без моего ведома даже мухи любовью не занимаются.
Андрей на мгновенье замолчал, переваривая, краснея и вспоминая, чем они с Даной занимались вчера в гостевом крыле. У его принцесски основной пик активности приходится на ночь, что зачастую и определяет род занятий.
Глеб заржал:
— Забей, никто за вами не следит, это я образно…
— Не пугай так. С Ауле действительно сегодня встречаешься?
Первожрец мигом стал очень серьезным:
— Конечно, никакого динамо! В мире магии, работающих клятв и пожизненных проклятий к своему слову надо относиться очень серьезно. Да и репутацию, которую я кропотливо, кирпичик за кирпичиком, строил сломанными руками с перебитыми пальцами, следует ох как беречь…
Я проснулся от пьянящего запаха луговых цветов и горячего девичьего бедра, бесцеремонно закинутого поверх моих ног. Осторожно повернул голову — Лизка даже во сне улыбалась все так же загадочно.
Тихонько выбрался из своего королевского ложа — размеры, мягкость и дороговизна отделки кровати позволяли ее называть так без малейшей иронии. Одеваясь и негромко позвякивая пряжками легкой повседневной брони, я помимо воли любовался изящной фигуркой, символически прикрытой тонким шелком простыни.
А может, ну их на фиг, эти дела? Нырнуть сейчас в койку и… Абсолютная память быстренько подсказала, на что способна дроу, интуитивно осознавшая, ЧТО я для нее сделал, и страстно желающая отблагодарить. Нет уж, времени на еще один восьмичасовой секс-марафон у меня нет. Да и кошечку эту пора гнать с дивана, пригреет себе место, заявит на него права — не отмахаешься потом!
Я пощекотал розовую пяточку, неосторожно выглядывающую из-под простыни. Дроу возмущенно фыркнула, изящная ножка взбрыкнула и спряталась в шелковых складках. Ах так?
— Младший сержант Мона Лиза, подъем!
Бах! Постель буквально взорвалась, мелькнула смуглое тело, блеснула сталь, и через мгновенье прямо передо мной вытянулась в струнку обнаженная дроу с парными саями в руках. И где она их только прятала?! Лиза разглядела, что непосредственной опасности нет, ее тело расслабилось, поплыло, изгибаясь в звериной пластике. Приняв подобающую для соблазнения позу, она хищно сверкнула глазами и жадно потянулась ко мне.
Я судорожно сглотнул и шарахнулся назад, позорно уронив поднос с фруктами, оглушительно зазвеневший на мраморных плитах.
— Отставить! Мона Лиза! Ты в первую очередь элитный гвардеец! Одевайся и бегом в казарму — задание на день будет доведено до ухорезов после штабной планерки. Исполнять!
Вновь фыркнув, на этот раз иронично, Лизка повернулась ко мне спиной и, даже не сомневаясь, что я не свожу с нее глаз, с пластикой пантеры зашагала к своей кожаной сбруе, небрежно брошенной на одно из кресел. Вот откуда это у нее? Тысячи манекенщиц, наблюдай они эту картину, полезли бы за мылом и веревкой, стыдясь своей дерганой и якобы сексуальной походки.
Я обреченно вздохнул: вот где взять силы для сопротивления? Чуть севшим голосом негромко произнес:
— Вечером зайдешь…
Лизка невнятно пожала плечами. Хм, вообще-то, я не спрашиваю, а приказываю!
— Младший сержант Мона Лиза, сегодня вечером заступаете на охрану личных покоев главы клана!
Дроу повернула голову, удовлетворенно улыбнулась и проворковала одним лишь тембром голоса, пройдясь коготками вдоль моего позвоночника:
— Слушаюсь, командир!
За дверью спальни заелозили, створка пару раз приоткрылась, а затем резко распахнулась от удара чьей-то задницы в прожженных штанах, неаккуратно заштопанных стальной проволокой. Ну что поделать, если именно так выглядели легендарные Брюки Безумного Мастера, дарившие своему обладателю целых двадцать единиц к Големостроению. Кстати, всего две пары на кластер, экипировка у Приблуды была выдающаяся.
Руки у белоруса были заняты, поэтому заходил он точно так же, как и открывал дверь — пятясь задом.
— Глеб, Бэрримор сказал, что ты уже проснулся, короче, закончил я работу над…
Тут мастер повернулся, и его взгляд напоролся на Лизу, неторопливо и демонстративно медленно застегивающую крохотные пуговки поддоспешной блузы, расшитой филигранными узорами Дома.
— Над чем?
— Над твоим посохом… Ой, извини, я не знал!
Я улыбнулся:
