– Держи, Асклепий, держи! Это то, что надо! – Я довольно потёр руки.
Если он ещё минут десять так простоит – победа за нами!
Однако вмешательство богов не осталось незамеченным.
Внимательный взгляд чужой богини помимо воли заставил вздыбиться шерсть на загривке, а естество в штанах. Прекраснейшая?!
Скрытый наблюдатель не выдержал, приоткрылся, и небеса содрогнулись от истовой ярости!
– Сука очаговая! Предательница! Из-за тебя ослаб Пантеон, а боги близки к развоплощению!
Тучи сверкнули падающим метеором. Зло оскалившаяся Гестия не испугалась, а топнула ножкой в ажурном сапожке и легко прыгнула навстречу.
– Внимание! Вражда Пантеонов!
– Смена отношений между Светлым и <_безымянным_> пантеоном ухудшилась до: Ненависти!
Бум! Жахнул над головами близнец Тунгусского метеорита! С рёвом и мявом две божественные кошки сцепились друг с другом. Ненависть лупила молниями во все стороны, кровь мешалась с Искрами, а чудесный шёлк волос – с клочьями одежд небожителей.
Сегодня у каждого появился шанс подобрать кусочек олимпийского хитона Гестии или заполучить невесомую прядь Прекраснейшей. На наших глазах творилась история и рождались религиозные реликвии!
Асклепий тревожно вскинулся, прервал каст массовой лечилки и нервно уставился на небо.
Я нахмурился:
– Уважаемый, не обижайте Гестию своим недоверием к её силам. Поверьте моему скромному опыту – она не простит вам вмешательства! Пусть каждый бьётся на своем фронте! Войска молят о помощи!
Последнюю фразу я уже кричал – ибо всеобщий мат, а именно так отреагировали бойцы на исчезновение масс-хила, требовалось заглушить.
Однако Асклепий лишь отмахнулся и принялся усердно посылать лучики здоровья в небесную высь.
Какого хрена?! Влезать в бабскую драку, пусть даже божественного размаха, в то время когда брошенная без поддержки, истекающая кровью армия сливается ударными темпами?!
Я выхватил из кармана собственноручно вырванное сердце Светлоликого и сделал шаг к Асклепию.
– Паства! Требует! Помощи! – чеканя слова и едва сдерживая ярость, прохрипел я в удивлённо-испуганное лицо бывшего смертного.
Адамант сдался! Слиток плавился от жара Искры, разумный металл довольно урчал, ласково прижимаясь к коже и обнимая руку до самого локтя. На глазах потрясённого врачевателя творилось подвластное лишь богам чудо.
Я сжал кулак, затянутый в сверкающую розовую перчатку, многозначительно занёс руку и приказал:
– К бою, союзник! Лечи!
Глава 10
Метрополитен Нью-Йорка, линия Пелем.
Машинист электропоезда зажмурил глаза и всем телом навалился на рычаг тормоза. Колодки наглухо заклинили стальные колёса, длинные усы искр раскрасили тьму нелепым праздником. Однако остановить инерцию тысячетонного состава метро было не так-то просто.
Бум!
С глухим ударом локомотив подмял под себя что-то чуждое строгой чистоте подземного туннеля.
Качнувшись вместе с замершим поездом, машинист жалобно всхлипнул. Сошёл с ума или нарвался на безумного диггера-реконструктора?
В сетчатку намертво въелся невероятный образ. Освещённый мощными фарами локомотива, между полированных балок рельс застыл невысокий перепуганный гном с ржавой киркой в одной руке и блёклым фонарем в другой.
Перебивая воспоминание, из первого вагона раздался скрип сминаемого металла и дружный вопль ужаса.
Впившись взглядом в экран системы наблюдения, машинист увидел, как чья-то закутанная в тёмный плащ фигура легко отжала створки дверей, плавно скользнула внутрь вагона и счастливо улыбнулась. Во всю сотню острых, как стальные иглы, зубов.
Очередной крик первобытного ужаса пронёсся по тёмному и уже такому чужому туннелю метрополитена.
Поле боя вновь сверкало целительной магией божественного масштаба. Асклепий изливал в реальность свою волю и время от времени косился на левое плечо, которое дружески сжимала моя рука. В латной перчатке. Адамантовой, ага…
У нас не забалуешь! Создан лечить – вот и твори, на радость людям…
Он, в принципе, и сам не против. Но уж слишком его подмяла величественная махина истинной богини. Гестия полностью замкнула на себя всё внимание бывшего смертного…
Я поощрительно улыбался кривоватым оскалом, с тревогой мониторя батл-чат и общее колыхание плотной массы войск.
Поле боя практически скрылось за маревом всплывающих цифр урона, лечения и красочных вспышек прошедших критов и удачных комбо.
Поморщившись, я с заметным усилием поднял менюшку графических настроек. Интерфейс рябил, кнопки вдавливались с трудом, неохотно поддаваясь воле не последнего в Друмире существа. Убрав цифровое отображение урона, отпустил на волю трепещущую и вырывающуюся из рук панель. Хм, а смогу ли я ее вызвать повторно?
Несмотря на массовое столпотворение, виртмир больше не лагал, никто не орал в чат про «грёбаное слайд шоу». Вот и приятный бонус от срыва мира – никаких проблем с шириной канала, древним процессором вирткапсулы и мощностью серверного железа. Реал как он есть – с запахом потрохов из вспоротого живота, хрустом лопающихся от ударов ребер и солоноватым вкусом крови.
Может, пора застолбить за кланом производство фаянсовых унитазов? Направление перспективное…
На виски давил фонящий чужими инстинктами канал связи с Гончими. Стая вела Большую Охоту, приучая молодняк к крови и прокачивая щенков ударными темпами.
Псы ловко отбивали от толпы паука пожирнее, загоняли его в глухой тупичок, где уже скалили мелкие зубы кутята последнего выводка. Навешанные на них пластины лёгкой композитной брони из ремкомплектов дроидов и длинные копья напарников из свежесозданной группы «К-9» дополняли картину засады.
Всё это дело крыла пара выделенных мною клериков и гоблин-виночерпий с бочонком крепкого кофе и мерной пипеткой в руках. Гончие-таки подсели на бодрящий напиток. Единственно что – экспериментальным путём нащупали свою дозу, дарящую бафы, но не лишающую разума.
После прошлого боя подросли и Даша с Кошей. Призрачные птенцы апнулись до четырёхсотого уровня, номинально догнав костяную мамку. Подростки вымахали до размеров тяжелой фуры и раскрыли в себе множество новых талантов, в том числе к портальным перемещениям.
Теперь Доминошка кружила в небе и жалобно взывала к совести непослушных детишек. Сбежавший из-под надзора молодняк полностью отдался пьяной ярости боя. Самоконтроля хватило лишь на то, чтобы держаться вместе и не давить своих.
Дракоши жадно рвали пауков, выбирая наиболее крупные и редкие экземпляры согласно собственному изысканному вкусу. Птенцы лихо уничтожали арахнидов, умудряясь при этом восстанавливать собственные хиты и обкатывать широкий спектр боевых умений.
