Зуб ископаемой акулы входил в короткий список из дюжины сокровищ, покоящихся на дне Мёртвого Океана, превратившегося ныне в пустыню Фронтира, с её редкими озерцами в смертельно опасных оазисах.
Нечастое и феерическое зрелище – один удит рыбу, а его охраняет измотанная и окровавленная звезда наёмников. Брежнев на рыбалке в зоне боевых действий, не меньше!
Крак! Вкусно хрустнул арбуз под неказистым на вид клинком.
Чавк-чавк! Смачно впились в сочную мякоть идеальные зубы десятка разумных. Хищные клыки орков и эльфов, сверкающие резцы гоблинов, несокрушимые моляры троллей. Даже гном-непись, единственный выживший из Бухого Отряда, и тот жевал с задумчивым выражением на лице, насторожённо смакуя гигантскую ягоду.
– Народ, глядите, кого я поймал! – нарушил сосредоточенную тишину клановый друид-птичник, использующий прирученных крылатых для плохонькой высотной разведки. Зрение у пернатого хищника специфическое – словно разглядываешь чёрно-белое фото сквозь каплю грязной воды.
Вечно загаженный помётом наплечник его доспеха был пуст – то ли схарчили сокола, то ли кружил где-то в недосягаемой вышине, ожидая сеанса единения разумов.
Измазанные в земле руки друида (побочный эффект от копания кореньев и возни с растениями) бережно сжимали испуганного воробья.
– Матёрый… – гордо прошептал птичник. – Третий уровень! Прикиньте – прикрываю я отход террор-группы из саб-кластера независимых хохлов, причём выложился – до дна! Пять гектаров Колючкой засеял! Остатков маны – только соплю пролевитировать… И тут – мимо пролетает это чудо в перьях! Воробей! В Друмире! Да ещё багнутый какой-то, не опознанный системой!
Друид ласково пригладил перья взъерошенной птицы и продолжил:
– Я тогда ещё про осколки реала не слышал ничего, думал, квестовый или коллекционный, а может, и вовсе чей-то сорвавшийся с привязки фамилиар… Едва успел фолиант со свитками достать и кастануть «Гнев Василиска!». Хватило бы дракона обездвижить, не то что этот комочек цвета детской неожиданности… Минус сотня золотых, не считая горсти оникса в качестве ингредиентов! Там под удар много кто попал, включая шального стелсера и прайд пустынных львов. Пришлось спешно делать ноги…
– Так продай! Пять сотен дам, я Катьке подарю, она по реалу жуть как ностальгирует… – вмешался невысокий эльф-энчантер, аккуратно пряча в карман семечки халявного арбуза.
– Вот тебе! – продемонстрировал грязный кукиш друид. – Единственный в мире воробей – он бесценен, как скрипка Страдивари!
Предмет обсуждения, до того переводивший испуганный взгляд с одного разумного на другого, принял гордый вид и согласно чирикнул.
– Между прочим, Командир! – перевёл на меня взгляд любитель пернатых. – Там какой-то жутко жадный хохол, продавал в общем чате хаски! Говорит – единственная, на весь виртуал. Причём со всеми прививками и ГЛОНАСС-микрочипом под шкурой! Миллион голды хотел, гад!
Хаски… Я мечтательно зажмурился.
В Друмире почему-то нормальных собак не было. Либо диванно-плюшевые создания в виде фановых аксессуаров, либо МОБы-мутанты в качестве предметов фарма. Те же гнолы, не к ночи будут помянуты.
А вот чтоб «друг человека», «первый помощник в охоте и охране» – так хрен там.
– Круто… Но безумно дорого… – только и вздохнул я.
Друид оживился.
– Вот и парни так подумали! В общем, забили стрелку с этим продавцом, встретились под видом покупателей, поговорили…
– И что?
– Ну и прут его теперь сюда!
– Кого?! – не врубился я. – Хаски?
– Нет! Как раз хаски мы будем из него выбивать! А тащит наша террор-группа самого хохла вместе с его виртуальной котомкой и заныканной в ней собачьей конурой!
– Хулиганы… – одобрительно улыбнулся я.
Утёр губы от сладкого сока и повернулся к энчантеру, уже выкатывавшему из сумки очередной арбуз. Поток желающих прикоснуться к халявному прекрасному не ослабевал.
– Где добыл-то? – указал глазами на зелёно-полосатую дичь.
Тот ухмыльнулся.
– Ты не поверишь, командир! Чистили от разбежавшихся пауков город, вышли на базарную площадь. А там непись сидит. Багнутая, как этот воробей. И целый загон арбузов на продажу! Дед такой зачётный, словно из арабских сказок сбежал. Правда, поначалу какие-то суммы бумажные требовал, но и на серебро согласился. Поторговались – всласть! У него ещё, кстати, дыни есть! А рядом – лепёшечная, правда, торговца не видел, но запах! Чуть слюной не изошёл!
Я переглянулся с офицерами штаба и устало покачал головой – идиот… Ему б за огра играть, а он высшего эльфа выбрал.
– Сюда этого деда! Срочно и со всей деликатностью! Кажись, занесло к нам самую натуральную палатку бахчевых…
Глава 12
Санкт-Петербург. Петропавловская крепость.
Командир пожарного расчёта капитан Акимов сидел на подножке автомобиля «Скорой», невидящим взглядом смотрел на бушующее пламя и даже не вздрагивал, когда фельдшер заливал ледяным аэрозолем его обожжённую спину.
– Так не бывает… – прошептал капитан, глядя, как пятятся бойцы перед стеной ревущего огня.
Пожар пятой категории – вещь страшная сама по себе, без всякой мистики. Однако на этот раз стихия проявила… м-м-м… разум?!
Акимов вздрогнул от пришедшей в голову мысли и обновлённым взглядом оценил поле боя.
Пламя контратаковало с флангов, тихо кралось по стропилам крыш и стремительно замыкало кольца окружения, пробиваясь в оперативный тыл через подвалы, канализацию и кабельные колодцы. Искры объединялись в стаи, дым рисовал в небе руны неизвестного алфавита. Отравленный продуктами горения разум замечал среди лепестков огня танцующие фигуры, а уши то и дело ловили отголоски нечеловеческого смеха.
Капитан был готов поклясться: юркие и злые тени – не плод воображения! Озверев от ярости боя, он лично задавил кубометрами пены один из гибких полупрозрачных силуэтов! Галлюцинация была настолько реалистичной, что Акимов даже нагнулся над поверженной фигурой, стремясь получше разглядеть неведомого врага.
А уж то, что он нашёл среди мокрого пепла, – пожарный не отдаст никому и никогда, разве что внукам на смертном одре! Ведь хрен бы он вышел живым из горящего здания, если б не странная висюлька на толстой золотой цепочке.
Экипажи третьего и девятого отделений до сих пор косятся на него недоверчивыми взглядами. Еще бы – после того как рухнула крыша, он не меньше сотни ударов сердца слепо бродил среди пламени, выискивая спасительный путь наружу…
Над головой загрохотали лопасти тяжёлого пожарного вертолёта. Зависнув над очагом возгорания, он за считаные секунды сбросил из подвесного ковша три тонны воды.
Пламя возмущённо рявкнуло, на мгновенье присело, а затем выбросило из себя липкий протуберанец, атакуя висящий на тросе ковш водосборника. Казалось бы, чему там гореть? Сплошная сталь. Но ведь запылало!
