Это счастье, что Богданов к ней подошёл. Лошадь вздохнула прямо ему в лицо. С таким облегчением!
— Я тоже бы подошла, — сказала Ася.
Богданов знает. Он потому и рассказывает. Обидно, что нечего было этой лошади дать. У Богданова сахар в кармане был. Но потерялся, там дырка. Лошадь сахарные крошки у него с ладони слизала.
— Надо ей завтра снести, — сразу решила Ася.
Если она только завтра будет. Богданов не знает, как эта лошадь работает. По каким дням? Когда у неё выходной?
Ася хотела сказать, что можно каждый вечер к цирку ходить. Это близко. Дома даже не хватятся. Но не успела уже сказать. Вдруг сразу заснула. И Богданов всё равно не услышал бы. Он уже спал.
А как эта книга — «Всё о лошади» — попала Богданову под подушку, до сих пор неясно. Это просто какая-то тайна.
Ласковый друг для души
Фингал, Богданов и Ася перебежали через дорогу и оказались в сквере. Ася взяла Фингала на поводок, мало ли что. И правильно сделала, потому что сразу им навстречу шагнул мужчина. У него были руки в карманах и большой подбородок.
— Твоя овчарка? — спросил мужчина.
— Моя, — подтвердила Ася.
— С родословной?
Ася и это подтвердила.
— А родители где же? — спросил мужчина. Его большой подбородок, на который Ася невольно почему-то всё время смотрела, тяжело шевельнулся в шарфе.
— Дома, — сказала Ася.
По крайней мере, когда Фингал, Богданов и Ася уходили, они были дома. Они ещё спали. Ася надеялась, что и сейчас ещё спят.
— Интересно, — засмеялся мужчина с подбородком. — Тебя послали?
Ася ничего не ответила. Никто, конечно, не посылал. Фингал, Богданов и Ася сами ушли, пока они спят.
— И сколько за него хочешь? — спросил мужчина.
Ася даже не сообразила, о чём он.
— Она ничего не хочет, — хмуро сказал Богданов.
— А ты кто такой? — удивился мужчина, будто только сейчас заметил Богданова. — Это же не твоя овчарка.
— Я Фингала не продаю, — обиделась Ася.
А Фингал зарычал сквозь намордник. Он, конечно, даже представить себе не мог, что можно его продать. Что кто-то даже может такое подумать! И, наверное, решил, что этот мужчина с подбородком приценяется к его Асе. И ужасно оскорбился за Асю.
Так и рванулся к мужчине. Хорошо, что Фингал был на поводке!
— О, злющий… — почему-то обрадовался мужчина.
Если бы Ася Фингала сейчас спустила, он бы не радовался.
Но вообще-то напрасно Фингал так уж не мог представить, что кто-то кого-то вдруг может продать. Не Фингала, конечно! Но вообще. В этом сквере, под берёзами, мирно шелестящими остатками своих листьев, все как раз продавали кого-то…
Грустное, если подумать, место.
Сидит, например, сенбернар. Нервничает! Ещё вчера хозяйка так его обнимала. А сегодня даже не смотрит в глаза. Рядом стоит, как чужая. И почему-то, вдруг чувствует сенбернар, — даже хочется на неё рыкнуть. На хозяйку-то?! Он прямо сходит с ума, — чувствует сенбернар. Или щенята играют в песке. Возятся. Хватают друг друга за лапы. Их рыжая мама, похожая на лисицу, лежит тут же и радуется, какие у неё дети. Вдруг кто-то начинает щенят хватать, щупать, заглядывать в рот, есть ли зубы. А хозяин помогает заглядывать, кричит на рыжую маму, чтоб не мешала, толкает её ногой, уговаривает кого-то. Щенята испугались, визжат…
Одна женщина — худенькая, в красном берете — даже продаёт своего ребёнка. Около неё коляска стоит. Женщина наклоняется к ней и другой женщине что-то говорит. Наверное, сколько она хочет за своего ребёнка. Ужас какой!
Ася заглянула в коляску.
Ой, там котята! Пищат. Она их в коляске привезла. Чтобы котятам удобно. Не будет же эта женщина продавать своего ребёнка! Он дома, с бабушкой. Что за чепуху эта девочка болтает? Где, кстати, её родители? Куда они смотрят? Она продаёт котят. Пушистых. Сибирских. Почти что даром. А эта девочка ей мешает! С овчаркой! Или ей нужен котёнок? С кем она пришла?
— Со мной, — объяснил Богданов.
Ася поскорей отошла. И Богданова увела.
А мужчина с большим подбородком всё ходит за ними. Ему Фингал очень нравится. Он им любуется.
— Мне такой нужен, — говорит. — Сторожить дачу. К такому никто не сунется. Может, всё-таки продашь?
Фингал рычит сквозь намордник. Этот мужчина ему уже противен. Чего он к Асе пристал?
— Ничего она не продаст, — сердится Богданов.
— А ты кто такой? — удивляется мужчина, будто он Богданова только сейчас заметил. Так Фингалом любуется, никого не видит.
Крыса Нюра, которая сидела у Аси под курткой, влезла ей на плечо и теперь осматривается. Такая официальная обстановка кругом! В такой официальной обстановке её уже «Ларисой» не назовешь, тут надо только по паспорту.
— Нюра, хочешь гулять?
Ася пустила её на дорожку. И пошла с Фингалом вперёд, не оглядываясь. Нюра сразу побежала за Асей, след в след. Догнала и у Аси на джинсах повисла. Уже лезет вверх по штанине. И опять вскарабкалась на плечо. Тут её любимое место! Нюра-то никогда не потеряется.
— Прямо как собака, — смеётся мужчина с подбородком.
— Мамочка, давай возьмём эту крыску, — просит какой-то мальчик у своей мамы.
В школу, наверное, ещё не ходит. Ишь, какой прыткий — возьмём!
— Она же страшная, — ужасается его мама.
— Нет возьмём, — просит мальчик. — Нет, красивая!
— Ну, хоть крысу продай, — всё пристает мужчина с подбородком.
Сам Фингала хочет погладить. Фингал рычит и ставит шерсть дыбом. Ася, честное слово, его бы сейчас спустила.
— Никого она не продаст, — сердится Богданов.
— А зачем вы тогда пришли? — удивился мужчина.
— Мы Сенатора ищем, — говорит Богданов.
— Какого еще сенатора? Может — сразу президента?
Всё ему объясни. У тёти Нели пропал её пес, Сенатор. Он обиделся! У него чувство собственного достоинства исключительно развито. А тётя Неля ему сказала: «Чтоб глаза мои на тебя не смотрели!» И Сеня сразу ушёл. Из дому. Теперь они его ищут.
— Ой, не могу, — смеётся мужчина. — Чувство собственного достоинства! И сам из дому ушел? Не могу!
Чего не может? Странный какой.
Может, Сенатора кто-нибудь поймал? И сейчас продаёт насильно на этом рынке? Ведь сегодня же воскресенье. Нужно тут дежурить! А у тёти Нели запись на радио, она сегодня не может.
— И чего вы сделаете, если его продают?
— Отнимем, — сказал Богданов.
— Ой, не могу, — смеется мужчина. — Силой?
