4. Европейский союз примет все необходимые меры по защите компаний и банков стран-членов ЕС от возможных «вторичных» санкций Вашингтона.
К сожалению, на данный момент конкретики по четвертому из перечисленных пунктов пока маловато. В документе ЕС обозначены два принципиальных направления защиты европейского бизнеса от вторичных экономических санкций Вашингтона:
Первое – выплаты компенсаций европейским компаниям за ущербы, которые они понесли в результате экономических санкций.
Второе – право (а, может быть, даже обязанность) компаний, понесших ущербы от санкций, подавать в суды исковые заявления на виновников таких ущербов. В идеале такие судебные дела должны завершаться выплатами компенсаций за ущербы виновниками. А указанные возмещения ущербов должны возвращаться в бюджет ЕС, из которого ранее потерпевшая компания получила компенсацию.
Принципиальная схема действия «блокирующего регламента» понятна и не вызывает возражений.
Но, к сожалению, конкретного механизма его функционирования пока не обнародовано. Да, скорее всего, его нет. Из каких источников Брюссель собирается покрывать ущерб европейских компаний? Из общего европейского бюджета? – Но он крайне мал, а в связи с выходом из ЕС может стать еще меньше. Из Европейского стабилизационного механизма (фонда)? – Но его едва хватало на то, чтобы поддерживать на плаву Грецию. Программа помощи Греции в августе завершилась. Но на очереди с протянутой рукой стоят Италия, Португалия, Испания и другие европейские страны, у которых суверенный долг составляет 100 и более процентов ВВП.
А против каких виновников ущербов должны подавать исковые заявления европейские банки и компании? Против американского президента Дональда Трампа? Или против Государственного департамента, Министерства финансов, Министерства юстиции и других ведомств США? Если это сделает, например, какой-нибудь европейский банк типа BNP Paribas, то для него это будет самоубийство.
В общем, пока «блокирующий регламент» Брюсселя для европейского бизнеса как мертвому припарка. Он, как это ни прискорбно, реагирует на управляющие сигналы, которые идут из-за океана, из Вашингтона, а не из Брюсселя.
Хотел бы ошибаться. Хотел бы верить, что Брюссель сумеет наполнить «блокирующий регламент» конкретным содержанием. Но если Брюссель действительно собирается спасать Европу с помощью «блокирующего регламента», тогда я посоветовал бы сделать его более широким. Сейчас он предусматривает защиту Европы от санкций США против Ирана. Но для Европы гораздо более актуальной является защита от санкций США против России. Потери Европы на российском направлении на порядок больше, чем на иранском.
Турция
Победа Эрдогана: президент продолжит борьбу с Центробанком Турции
Итак, на досрочных президентских выборах в Турции 24 июня победил Реджеп Тайип Эрдоган, набравший более 52 % голосов. Экономические, финансовые и политические эксперты в этой связи активно обсуждают, каким будет курс Турции в ближайшие годы. Целостной долгосрочной стратегии развития страны Эрдоган народу в ходе предвыборной кампании не предлагал. Президент – тактик, который может неожиданно для всех менять свои решения и оценки, приспосабливаясь к внутренней, и особенно внешней конъюнктуре. Достаточно в качестве примера напомнить о тех «кульбитах», которые продемонстрировал Эрдоган во время своего предыдущего срока президентства в сфере турецко-российских отношений. Попытка государственного переворота в Турции в 2016 году (закончившаяся к счастью для Эрдогана неудачей) привела к резким «корректировкам» президентской политики как внутри страны, так и на международной арене.
Напомню, что в кресло президента Эрдоган сел в 2014 году. До этого с 2003 года в течение более десяти лет возглавлял правительство. Казалось бы, на посту премьера он должен был заниматься прежде всего вопросами экономики. Но, как отмечают эксперты, в бытность премьером Эрдоган особенно в экономическую тематику не погружался. Турецкая экономика демонстрировала неплохую динамику которая обеспечивалась за счет иностранных инвестиций. Текущим оперативным управлением многих отраслей и производств занимались немецкие инвестиционные банки. Как говорится, иностранный капитал «дул в паруса» турецкой экономики. В отдельные периоды времени по темпам прироста валового внутреннего продукта (ВВП) Турция даже опережала Китай. Например, в 2010 году прирост ВВП составил 8,9 %. На конец 2004 года общий объем накопленных в турецкой экономике иностранных инвестиций составил 7 млрд. долл. Только за один 2013 год Турция получила 5,1 млрд. долл, прямых иностранных инвестиций (почти в два раза больше, чем в 2012 году), а в 2014 году – рекордную сумму в 12,5 млрд. долл.
К моменту, когда Эрдоган сел в кресло президента страны, Турция находилась на 17 месте по размеру номинального ВВП и на 13 месте в мире по величине ВВП, рассчитанного по паритету покупательной способности. Турция числилась в списках мировых лидеров по производству сельскохозяйственной продукции, текстиля, автомобилей и запчастей, морских судов, строительных материалов и бытовой техники.
Но аккурат в то время, когда Эрдоган из кресла премьер-министра пересел в кресло президента страны, турецкое «экономическое чудо закончилось». И ему, как президенту пришлось ломать голову над тем, как решать непростые экономические проблемы в условиях, когда поток иностранных инвестиций перестал надувать «паруса» турецкой экономики.
В четвертом квартале 2014 года начался резкий спад экономической активности в стране. Государственное управление статистики в Анкаре сообщило о рекордном уровне торгового дефицита в 2014 году: экспорт составил 158 млрд, долл., импорт – 242 млрд, долл., дефицит – 84 млрд. долл. Эксперты объясняют ухудшение экономического положения Турции тем, что Брюссель дал однозначно понять новому президенту Эрдогану: членство Турции в Европейском союзе в обозримом будущем не светит (вероятно, Запад насторожили избыточно националистические настроения нового главы государства). В свою очередь, эти прозрачные намеки Брюсселя повлияли на настроения иностранных инвесторов.
Те же эксперты полагают, что Эрдоган пошел на обострение отношений с Москвой ради того, чтобы показать свою «нужность» Западу и добиться вхождения страны в Европейский союз. Этот номер не прошел. Брюссель не подобрел по отношению к Анкаре. Плюс к этому попытка военного переворота в 2016 году, подготовленного, судя по всему, при содействии западных «друзей». Это привело к восстановлению отношений с Москвой, а с Западом отношения остались «прохладными». А раз так, то и западных инвестиций в прежних объемах в страну уже не притекало. Эрдоган стал постепенно склоняться к тому, что надо менять экономическую политику страны. Во-первых, следует делать ставку на внутренние источники развития. Во-вторых, учитывая небольшие масштабы экономики страны и вытекающую отсюда зависимость от внешних рынков, надо искать надежных партнеров. Ни Америка, ни Европейский союз таковыми уже не выглядели в глазах Эрдогана после событий 2016 года. Взоры Эрдогана устремились на восток – в евразийском направлении. Особенно – в сторону России и Китая.
