Угу. А вот ещё одно отвлечение подвалило. Да такое, что век бы не видать!
— Полагаете, нам по пути? — уточнила я у безопасника, не особенно надеясь на отрицательный ответ.
— Определённо. У меня тут неподалёку как раз были некоторые дела, так уж совпало…
— Понимаю.
Мы молча миновали оживлённую часть парка и вышли на довольно тихую, безлюдную в это время аллею.
— Мы получили ваши отчёты, — сказал он. — И должен заметить, что они показались нам недостаточно подробными.
Печально, но не удивительно. Всё же, характеристика включала в себя ровно столько, сколько должен был сообщить обычный преподаватель; то есть, ничего такого, что уже наверняка не значится во множестве других отчётов.
— Сожалею, что не смогла помочь, — отозвалась я. — Но, боюсь, больше мне сообщить нечего.
— Вы уверены в этом?
— Вполне, — я со средней степенью убедительности изобразила сожаление. — Боюсь, драконы были не слишком откровенны.
— Вот как, — безопасник тихо хмыкнул. — А я бы на вашем месте ещё раз подумал, профессор Лофф. Ведь, если я понимаю верно, вы не стали драконьей парой… Так что вам придётся жить — и строить дальнейшую карьеру — здесь. И вот как знать… пока что политический климат благоволит вашему другу-сиду. Но — надолго ли? Жизнь, как известно, мероприятие экстремальное и переменчивое. И полезные знакомства в ней играют не последнюю роль.
Как же я устала.
— Да, куда мы без знакомств, — улыбнулась я, старательно не понимая намёков. — И мне очень хотелось бы быть вам полезной, правда! Но…
— О, не недооценивайте себя! Полагаю, вы, как куратор и приближенная особа, всё ещё можете быть полезны. Эти драконы так таинственны, право. Столько вопросов — и ни одного ответа! По каким причинам драконы Ртути так торопливо ищут пару младшему наследнику, если старший недавно женился? Почему в Драконьей Империи был так стремительно возвышен лорд Гохорд, старый приятель нашего любезного премьер-министра? Что вы можете доподлинно сказать о нынешних взаимоотношениях между драконьими семействами? Каковы планы Империи на островные провинции?.. Ответ на любой из этих вопросов может стать для вас счастливым залогом крепкой дружбы с нашим ведомством.
— Звучит поразительно заманчиво. Тем не менее, ни одного из этих ответов у меня нет. И едва ли может быть: я простой преподаватель.
— Жаль, — вздохнул он. — Правда, очень жаль! А ведь вам действительно была бы полезна наша дружба, профессор. Ведь все мы бываем снисходительны, когда речь идёт о друзьях… и закрываем глаза на всякие милые мелочи. У вас есть прошлое, профессор Лофф. И у ваших учениц, и у ректора… драконы уедут, а вы — останетесь.
Я повернулась к нему и заглянула в глаза.
— Спасибо, что так озабочены моей судьбой, — сказала ему сухо. — Но вынуждена признать, что не могу вам помочь. Ещё что-нибудь?
Пару мгновений мы смотрели в глаза друг друга. Безопасник открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же был прерван.
— Джана! — Дин вырос рядом с нами, как из ниоткуда. — Вот ты где! Мы же договаривались, что я встречу. Так куда ты запропастилась?
Ну вот что, спрашивается, хоть он вытворяет? Но появился вовремя, вот тут ни отнять, ни прибавить.
— Извините, — сказала я безопаснику. — Боюсь, мне пора.
— Разумеется, профессор Лофф. Моё почтение, молодой господин! Хорошей вам ночи!
— Благодарю, — надменно бросил Дин и подхватил меня под локоть. — С вашего позволения…
Я послушно последовала за ним — хотя бы потому, что скандал привлёк бы ещё больше внимания.
Но раздражения моего это не отменяло.
— Что на тебя нашло?! — прошипела я, когда мы отошли на достаточное расстояние. — Тебя же просили: деловой тон! Ещё и обстоятельства…
— Правильные обстоятельства, — отрезал Дин. — Он должен знать, что ты не одна, что ты под защитой. Я постараюсь уже завтра-послезавтра связаться с вашим премьер-министром и разобраться с этой проблемой. Но до того они должны думать, что ты со мной… Если уж этот твой остроухий ректор не может тебя защитить, то придётся мне подсуетиться.
— Не называй его “остроухим”, — отрезала я. — Это — расизм. Я же не называю тебя “ящерицей” или “химерой”, правда?
— Вон оно что? Значит, против “твоего” ты не возражаешь?
Я хмыкнула и попыталась вырвать руку. Дин не выпустил. Больше того, он развернул меня к себе, сжал, как тисками. Я замерла: в глазах его переливалась, мерцая, ртуть.
— Студент Дин, вы на грани спонтанного превращения, — сказала я строго.
— И кто, спрашивается, довёл меня до этого?! — рыкнул он.
— Ты сам, — отрезала я, тоже распаляясь. — Или я виновата в том, что не оказалась твоей парой? Или что не решилась на дурацкую детскую авантюру с ложью? В этом я виновна перед тобой?!
— Ты прыгнула в объятия этого ректора — и недели не прошло! А ещё говорила, что между вами ничего нет!
— Между нами много чего есть — кроме того, что ты подумал. И вообще, быть может, это к лучшему, что мы не пара? Я не хочу связывать судьбу с ревнивым истериком!
— Ещё скажи, что это было не то, о чём я подумал! — рыкнул он.
— Каждый думает в меру своей распущенности. Я не собираюсь оправдываться перед тобой!
На пару мгновений мы застыли, тяжело дыша и бешено глядя друг на друга.
Потом… я честно не знаю, кто потянулся вперёд первым.
Возможно, даже я сама.
Поцелуй получился страстным, наказывающим, сердитым — без капли нежности. Дин прижимал меня к себе так, как будто хотел вплавить в себя. Будь я человеком, точно бы остались синяки… но едва ли нас обоих это заботило в тот момент.
Я не знаю, сколько времени это продолжалось. И чем бы кончилось — ведь вскоре я обнаружила себя прижатой к стене в узком проулке. Наверху, над нами, звучали тихие голоса, доносились запахи еды и специй — очевидно, над нами располагалось чьё-то кухонное окно.
Это, пожалуй, меня и отрезвило.
— Нет, — я резко оттолкнула Дина, использовав силу фомора... Впрочем, тут не стоит иллюзий: он сделал два шага назад только потому, что позволил себя оттолкнуть.
Мы оба тяжело дышали. Его глаза были расплавленным металлом, мои же наверняка казались чёрными провалами в ночи.
