— Нет, — я покачиваю головой, — хотя если честно я не спрашивала. Просто я так не могу. Все эти страстные служебные романы с коитусами на рабочих столах — не про меня. Я для этого слишком скучная.
— Любая женщина в любой момент своей жизни может начать быть оторвой, — Артем улыбается краем рта, но смотрит на меня с неожиданной серьезностью.
— Для меня секс — требует доверия. Близости. Хорошего знакомства. Я не умею по другому. Извини, если как-то ввела тебя в заблуждение.
— Эй, эй, не так быстро, — Артем встряхивает головой, — каким образом ты от «давай не сейчас» перешла так близко к «удали мой номер»?
— А ты разве не хочешь? — бросаю на мужчину удивленный взгляд, — я ведь отказала и… Тебе ведь гораздо проще найти кого-нибудь еще.
— Я не хочу «кого-нибудь еще». Хочу тебя, Снегурочка, — емко и довольно жгуче отрезает Тимирязев. Нет, правда, это наверняка бы сработало с кем-нибудь, кто смертельно жаждет отношений и быть нужной хотя бы кому.
— Ну, прости, — я чуть пожимаю плечами, — ты мне нравишься, Артем, но я не настолько хорошо тебя знаю. Может нам все таки стоит вернуться к рабочим отношениям?
— Знаешь что? Нет! — Тимирязев категорично качает головой и со сквозящей в движениях раздраженностью падает обратно в рабочее кресло, освобождая меня от своей давлеющей близости, — если тебе так нужно сближение — ты сегодня со мной обедаешь. Без отмазок. Будем узнавать друг друга получше.
Ох, блин! Вот такого ответа я от него неожидала. Ожидала взрыва, гадостей, обвинений, типа «ну ты же целовалась, а значит вводила в заблуждение, что хочешь», а он…
— Артем!
— Брысь, — он бросает на меня косой взгляд, — иди крась губы или что там девочки перед свиданиями делают. Мне надо чуть-чуть перевести дух.
Что ж, пожалуй, это наиболее простой способ решения проблем…
— Анжела, — Артем окликает меня у самой двери, и обернувшись, я вижу его с весьма скептичным выражением на лице, прокручивающим в длинных пальцах черную блестящую ручку.
— Час дня. Мой столик ты знаешь. Если не придешь — я пойму, что мой интерес не взаимен и оставлю тебя в покое. Мой ресурс терпения тоже исчерпаем.
Вот так просто. Решай сейчас, Энджи! Второго шанса, нужно полагать, не будет.
35. Энджи
Пожалуй, одним из самых главных достоинств работы в Артемисе была моя высокая мобильность.
Во времена работы в «Рафарме» — крупнейшем фармацевтическом концерне на рынке — я была шестеренкой в идеально выверенном механизме. И мой бывший босс — вот уж кто умел идеально распределить работу между сотрудниками, так, чтобы на всех приходилась здравая часть нагрузки. Под моим ведением находился только один отдел, я отвечала за него, за него же и отчитывалась. Основная часть моей работы происходила внутри офиса.
Артемис не был настолько отстроен и отлажен. И я занималась организацией и согласованием работы сразу по всем направлениям. Сказывалась, ох как сказывалась экономия на административном ресурсе. Под мое бы веденье двух-трех таких же гарпий как я, мы бы с сжатые сроки справились с муштрой персонала до нужного уровня.
Но — я была одна, а работа была везде и было её много! И не всю работу можно было делегировать телефонной связи и письмам. Почти везде было гораздо проще явиться лично, и выдать инструкции. Или проследить, чтобы работы действительно на практике велись точно так же, как в отчетах.
И это было хорошо, потому что прогулки мне были нужны. Я даже заставила себя их полюбить.
Из кабинета я вышла ровно за час до назначенного Артемом обеда.
Отчасти — из-за того, что нужно было заглянуть в гостиницу, навестить штатного водителя — этот персонаж был просто уникальным телефоно-ненавистником. Нет, мобильник у него был, но почти всегда был выключен. Так и хранился в выключенном виде, в плотном саркофаге из фольги, утрамбованном в бардачок.
А тут еще ко всему прочему, мой телефон тоже разрядился, пришлось оставить его в кабинете. В последнее время он вообще постоянно подавал нехорошие симптомы разряжаясь быстрее обычного. Дело шло к его скорой смерти и меня это не радовало.
А еще — я нервничала.
На самом деле, оказавшись поставленной перед выбором — я не была уверена в том, какое решение мне принимать.
И дело было совсем не в том, что я обиделась на Артема на выставленные условия. Я вполне их поняла, если честно.
Он уже несколько недель наворачивает вокруг меня круги. Шлет цветы, стейки эти дурацкие, подарил куртку, позвал на скачки, которые был намерен проиграть — явно для ощущения незримой поддержки.
А все чего он дождался с моей стороны — это пара поцелуев, в которых он и был инициатором.
Понятно, что после четко высказанного отказа, ему захотелось от меня отдачи.
Вот только я не была уверена, что могу эту отдачу дать.
Никогда не была сильна в отношениях, если честно.
В то время как мои однокурсницы бегали по вечеринкам, влюблялись, крутили романы, предавались человеческим порокам, разочаровывались, били сердца направо и налево — Анжелочка писала свои курсачи, бегала на стажировки, работала на свое блестящее резюме, старалась наладить связи с полезными людьми.
Мальчики… Были какие-то мальчики. Были, садились со мной за парту, приглашали меня куда-то, но…
Мне было некогда, я училась.
Дима, мой бывший жених, странная статистическая ошибка моей личной жизни, и тот случился как побочный эффект от делегированной «общественной работы». Когда меня попросили подтянуть одного очень не успевающего однокурсника, пообещав взамен рекомендацию для стажировки.
Честно говоря, тогда я даже не сразу поняла, что он за мной ухаживает. Ему пришлось об этом вслух сказать. И я не была в него по уши влюблена, но Дима был приятен, и зависать с ним было приятнее, чем дома в компании моего «веселого» папаши, которому всегда было недостаточно моих достижений. А уж если он выпивал — тут и так было полно рассказов на тему, как сильно я должна стараться в учебе, раз уж не повезло родиться красавицей.
И тут — Дима. Который мнется, краснеет, но с завидным упорством накручивает вокруг меня круги. К тому же, он даже кого-то там бросил ради меня — мне об этом по секрету сказала его сестра.
Или не совсем бросил, скорей отшил назойливую поклонницу появившейся девушкой, я не вникала.
По-настоящему прониклась к Диме я только когда забеременела. Ведь это благодаря нему, внутри меня поселилось чудо…
Не стало чуда — кончились и чувства к Диме.
Тем оглушительней было для меня оказаться влюбленной. По настоящему. Как в первый раз. Взрослой, мать её, тетенькой!
Все к тому моменту уже десять раз переболеют этим. Одна Анжелочка умудрилась как-то прощелкать весь свой пубертат и познакомиться с первой любовью аж в двадцать шесть.
