Я бы не отказалась от артефактов, отпугивающих Волкова или Рысьину, но боюсь, местные таланты вряд ли соберут такое, да ещё и за имеющиеся у меня деньги.
— А для чего используют вот эти, в виде волков? — кивнула я на витрину. — Вы сказали, это самые востребованные. От воров? Защитные?
— Что вы, сударыня, разве могут защитные быть столь дешёвыми? Это отпугивающие, — степенно ответил приказчик, заставив меня почувствовать себя совершенно нищей. — Вы, наверное, только недавно приехали в наш город?
— Сегодня, — подтвердила я.
— Поэтому и не знаете, что в окрестностях много волков. Без наших артефактов ни один обоз не выезжает.
— А если бы выехал?
— Разумеется, не доехал бы, сударыня, — ответил приказчик. — Облавы на волков устраивают регулярно, но это не очень-то помогает. — Он понизил голос: — Ходят слухи, что Соболевы не ладят с Волковыми, если вы понимаете, о чём я.
Я важно покивала, хотя понятия не имела, могут ли оборотни привлекать своих звериных братьев для решения проблем в человеческом обществе. Но если могут и даже сами возглавляют, получается, артефакты на них тоже действуют? Я с новым интересом уставилась на витрину.
— Анна, вы не в музее, — сочный голос мисс Мэннинг вдребезги разбил мои размышления. — Я вас позвала с собой не для того, чтобы вы любовались выложенными тут вещицами.
— Для другого она здесь и не нужна, — кисло заметил Песцов.
Впрочем, в этот раз его дурное настроение было связано не со мной, а с выбранной певицей «компенсацией»: камешки на золотом браслете были хоть и мелкие, но чистые, поэтому цена его кусалась даже для Песцова, который наверняка уже не раз подумал, что его «чистая вдовушка» обходится куда дешевле несговорчивой мисс Мэннинг.
— Анна, как вам? — Певица покрутила рукой, заставив камушки отозваться переливчатым блеском. — Можно это принять как извинение за некрасивый поступок Дмитрия, когда он бросил нас с вами на миссис Соболеву?
— Филиппа, речь шла не об извинении, а о вашем согласии на частный концерт, — насторожился Песцов.
— Хотите сказать, Дмитрий, вы совсем не считаете себя виноватым передо мной? — капризно надула губы мисс Мэннинг.
Песцов сжал зубы, наверняка, чтобы не брякнуть, что если и считает, то уж точно не на такую сумму. На браслет он смотрел страдальческими глазами, словно это было не украшение, а часть его собственного тела. Очень важная часть. Можно сказать, жизненно необходимая.
— Филиппа, дорогая, мне казалось, что мы закрыли уже ту неприятную тему, — наконец выдавил он. — И мой подарок вам вовсе не призван что-то загладить. Он призван… выразить восхищение вами и вашим талантом.
Мисс Мэннинг поощрительно улыбнулась, но Песцов развивать эту тему дальше не стал. Я же стояла рядом с ними и недоумевала, зачем меня позвали.
— Но если он вам не нравится, — невозмутимо продолжил Песцов, — то мы можем выбрать что-нибудь в следующий раз. Более достойное вашей красоты и талантов.
— Мне нравится, — быстро возразила мисс Мэннинг. — Но я считаю несправедливым, что Анна осталась обделённой.
Признаю, в этот раз она умудрилась поразить до глубины души не только Песцова, но и меня. Песцов опомнился быстрее.
— Какое мне дело до обид вашей переводчицы, Филиппа? — сухо спросил он. — Или это уже её просьба?
— Мне от вас ничего не нужно, Дмитрий Валерьевич, — сразу решила внести я определённость. — Просьба мисс Мэннинг для меня такая же неожиданность, как и для вас.
— Неужели?
— Дмитрий, не будьте же таким. — Певица взяла его под руку, почти прижавшись. Наверное, это имело бы смысл, не будь на ней столько одежды. — Сделав подарок Анне, считайте, что вы сделали подарок мне.
— Вы хотите, чтобы я подарил ей такой же браслет? — недовольно фыркнул Песцов. — Не слишком ли это для столь скромной персоны, как ваша переводчица?
— Разве я говорила о браслете, Дмитрий? — Певица сияла улыбками, обращёнными по большей части не на дарителя, а на подарок. Впрочем, пока не оплаченный — вон как за ним внимательно наблюдают оба приказчика, стоящие рядом. — Думаю, Анне вполне достаточно маленького скромного колечка.
— Колечка? — возмущённо нахмурился Песцов.
— Скромного серебряного колечка, — подтвердила мисс Мэннинг и подошла к витрине с серебряными украшениями. — Например, вот это.
Она ткнула пальцем, и приказчик, правильно поняв этот жест, вытащил указанное кольцо с мрачным чёрным ониксом. Сама бы я такого в жизни не выбрала, подозреваю, что и мисс Мэннинг не стала бы его носить, но при этом почему-то пыталась всучить мне. Это кольцо точно не было артефактом, мне даже вглядываться в него не надо было, цена за себя говорила сразу.
— Мисс Мэннинг, мне не нужно кольцо от мистера Песцова, — воззвала я к её благоразумию. — Это может быть неправильно понято.
— Вот именно, — поддержал меня Песцов. — Филиппа, дорогая, я согласен делать подарки вам, но не вашей обслуге.
Певица не прислушалась ни к нему, ни ко мне. Она показала приказчику на меня, подразумевая, что нужно передать это уродство мне. Тот подошёл и протянул кольцо, угодливо при этом улыбаясь. Кольцо от этого симпатичнее не стало.
— Анна, примерьте, — скомандовала мисс Мэннинг. — Я хочу быть уверена, что оно вам подойдёт.
— Оно мне не нравится.
— Не нравится само кольцо или то, из чего оно сделано? — с милой улыбкой спросила мисс Мэннинг.
Неожиданно Песцов насторожился и, сдвинув за спину мисс Мэннинг, словно собирался защитить её от страшной опасности, спросил:
— Действительно, Анна, а что вам не нравится? Неужели мои подозрения не беспочвенны?
Карман пальто, в который он опустил руку, начал подозрительно оттопыриваться, словно он наставил на меня… пистолет? С лица приказчика улыбку словно ластиком стёрли, но отойти он не отошёл, только рука начала подрагивать. Рука, на которой лежало злополучное серебряное кольцо. Но оно точно не артефакт: я на всякий случай проверила, там не нашлось ни следа магии. Почему же все так всполошились?
— Анна, мы ждём, — пропела за спиной Песцова мисс Мэннинг. — Вас же не затруднит примерить маленькое серебряное колечко? Или затруднит?
В воздухе повисло такое напряжение, что казалось: тронь — и разобьётся, рассыплется на тысячи мелких осколков. Кольцо выглядело совершенно обычным, я пожала плечами, взяла его с протянутой ладони и примерила. На мой взгляд, спасти это кольцо ничего не могло: оно смотрелось уродливым даже на моём пальце. Все его ценность наверняка только в количестве серебра и, возможно, в ониксе: в голове бродили смутные воспоминания, что этот камень как-то используется в магии.
Песцов шумно выдохнул и расслабился.
— Филиппа, нельзя же так пугать, — укорил он. — Я уж подумал…
