— Что вы подумали? — спросила я и с отвращением посмотрела на навязанное кольцо. — Я могу его снять? Учтите, если вы вдруг купите мне этакую пакость, носить будете сами.
— Нет, нет, нет, — замахал он руками. — Я уверен, мисс Мэннинг не станет настаивать.
Но смотрел он при этом не на мисс Мэннинг, а на мою руку. Довольно странно смотрел, словно у меня внезапно выросли когти вместо ногтей или вылезла шерсть по всей кисти. Кольцо я сняла и вручила приказчику, который тут же понёс его на место.
— Не стану, — согласилась она. — Просто вдруг вспомнилось предсказание того зловредного духа, а Анна так странно выглядела у витрины с серебром, что я невольно заподозрила, что оно для неё опасно.
— Чем же? — удивилась я.
— Как это чем? — широко усмехнулся Песцов. — Нежить боится серебра даже больше огня. Право слово, Анна Дмитриевна, я прекрасно понимаю сомнения мисс Мэннинг и могу только пожалеть, что проверку вы прошли. А так похожи…
— Ну знаете ли, Дмитрий Валерьевич, — возмутилась я, — если уж кто из нас похож на нежить, то никак не я.
— Я тем более непохож, — заметил он, гордо ткнув себя в грудь, которая не выглядела особо выразительно и вообще плавно переходила в кругленький живот. — А вот по вашему поводу у меня давно сомнения.
Сомнения не помешали ему от меня отстать, купить браслет мисс Мэннинг и отвести её на ужин. В этот раз мисс Мэннинг не стала настаивать на моём присутствии, но что-то мне подсказывало, что к концу вечера ей непременно поплохеет и Песцову придётся проводить ночь у себя в номере в гордом одиночестве. Если, конечно, у него и в этом городе нет знакомой вдовушки.
Я же прекрасно поужинала без всякой компании, ушла из ресторана куда раньше мисс Мэннинг, потом приняла ванну, сняв с себя вообще все заклинания, но оградив само помещение куполом. Странно, но теперь собственное лицо уже казалось почти чужим, настолько я привыкла к облику Анны Дмитриевны. Можно сказать, почти с ним сроднилась. Спать я ложилась с сожалением, что эту комедию придётся ломать и дальше. Этак я в следующий раз не узнаю в зеркале своё настоящее лицо.
Как выяснилось на следующее утро, ошиблась я только в одном: поплохело не мисс Мэннинг, а Песцову. Поэтому мы с ней отправились проверять, всё ли готово в театре, а он, как никто другой напоминавший сегодня восставшего из гроба покойника как бледной физиономией, так и неточными движениями, побрёл к целителю, адрес которого ему выдал портье. Предложение вызвать в номер он отклонил, процедив сквозь зубы, что ему необходим свежий воздух.
Мисс Мэннинг бросила ему в спину, чтобы он ни в коем случае не опоздал, иначе она не поедет к Соболевым. Песцов, не поворачиваясь, страдальчески выдохнул; «Непременно» и побрёл дальше, всё так же боясь сделать лишнее движение.
— Ох уж эти мужчины, — проворчала ему вслед певица, — переоценивают свои силы, а потом нас же винят.
— А что случилось, мисс Мэннинг?
— Дмитрий позволил себе за ужином выпить лишнего, — коротко пояснила она и оскорблённо поджала губы, давая понять, что больше ничего не скажет.
Театр был совсем рядом, и до него мы прекрасно добрались без сопровождающего. В этот раз внешний вид здания полностью устроил мисс Мэннинг: оно было большим, солидным и с колоннами, увенчанными затейливой резьбой. Интересно, этот театр курируют тоже Соболевы? Узнать этого не удалось, в этот раз нас встречал не директор театра, и был встречающий не слишком многословен.
Мисс Мэннинг это ничуть не расстраивало. Она проверила приготовленную гримёрку, в этот раз ничего не замеряя, поскольку, на мой взгляд, помещение там было куда больше, чем в прошлом, а значит, проверку выдержало бы точно. Немного попридиравшись к свету, мисс Мэннинг перешла в зал, где вовсю шла репетиция вечернего спектакля. Ради гостьи её прервали, но буквально минут на десять, чтобы она «почувствовала» сцену. Репетиция самой мисс Мэннинг была запланирована на завтра. Зал певице тоже понравился: большой, с хорошей акустикой, которая безо всяких искажений доносила её сочный голос до самых отдалённых уголков. Завтра точно никто не останется неудовлетворённым. Во всяком случае, из тех, кто любит классическую музыку.
Потом мисс Мэннинг выразила желание прогуляться по городу. Я поначалу опасалась, что мы заблудимся, но прогулка свелась к посещению двух меховых салонов, где певица придирчиво изучила ассортимент и даже померила несколько вещей, наверняка запланировав затащить сюда Песцова и получить с него ещё пару подарков в качестве компенсации теперь уже за вчерашний ужин. Но эта её затея точно потерпит фиаско, поскольку оба магазина пусть и разнились по ассортименту, но принадлежали Соболевым, а Песцов вряд ли будет поддерживать конкурентов.
Примерка мехов привела мисс Мэннинг в состояние если не счастья, то умиротворения, поэтому она даже не нахмурилась, увидев Песцова перед гостиницей. Выглядел тот бодро и столь же бодро расхаживал прямо перед носом швейцара, а стоило нас увидеть, как бросился трусцой нам навстречу.
— Филиппа, где вы ходите? — воздел он руки к небу. — Через полчаса отправляться, а ведь нам ещё нужно пообедать. Я взял на себя смелость сделать заказ на свой вкус. Анна Дмитриевна, вы тоже поторопитесь.
Ради разнообразия мисс Мэннинг капризничать не стала, пообедала и собралась в рекордные сроки. Саням нас пришлось ждать каких-то минут двадцать, не больше. И то потому, что певица в последний момент решила поменять платье для незапланированного концерта. Сочла, что выбранное ранее слишком парадное, и скомандовала горничной принести другое, когда мы уже стояли у саней с княжеским гербом Соболевых на боку. Та беспрекословно метнулась в номер и вернулась уже с другим чехлом.
Песцов усадил мисс Мэннинг и пристроился рядом. Возница, огромный мужик в овчинном тулупе, тронул с места, едва уселись мы с горничной.
— Дмитрий, как долго нам ехать? — спохватилась мисс Мэннинг.
— Не больше пары часов, — уверенно ответил Песцов. — Успеете и концерт дать, и поужинать с Соболевыми, и назад вернуться. Не переживайте, Филиппа.
Мисс Мэннинг если и переживала, то лишь о том, что мы сейчас проезжаем мимо меховых салонов, которые она провожала страдальческим взглядом. Но это продолжалось недолго: вскоре вокруг не осталось магазинов, достойных её визита. Лишь мелкие лавки, и чем дальше к границе города, тем меньше и неказистей. Последняя, почти на выезде, напоминала обувную будку, но тем не менее на ней гордо красовалось «Н.К. Карманов и сыновья. Колониальная и гастрономическая торговля». Певица не удостоила её даже беглым взглядом.
Наконец мы выехали из города и понеслись по укатанной дороге. Верстовые столбы так и замелькали на обочине. А вот указателей я никаких не заметила, ни к Соболевым, ни к городу, из которого мы выехали.
— Колокольчик, — неожиданно вспомнила мисс Мэннинг. — Почему в этот раз мы едем без колокольчика?
— Может, сломался? — предположил Песцов.
— Колокольчик?
