— Ритуальная разве что. Им нужны жертвы на правильно расчерченном алтаре. Так что не так с артефактом?
— Я же говорю: он меня пьёт. Постоянно его использовать — убивать себя.
— Странно. Вы должны им управлять. — Песцов достал свою фляжку и хлебнул уже прямо из неё. — Нужна консультация артефактора. Давайте скорректируем клятву: вы обязуетесь играть роль мисс Мэннинг, если я решу проблему с артефактом. Не зверь же я, в конце-то концов, заставлять вас использовать убивающую вас магию?
— Но мне нужно срочно в Царсколевск! — почти с отчаяньем сказала я.
— Если бы вам нужно было туда срочно, то вы бы не попросились переводчицей к мисс Мэннинг, а ехали бы сразу туда, — возразил Песцов. — Значит, не так это и срочно. Но если вы согласитесь мне помочь, а у меня не получится найти специалиста по артефактам, то я обещаю не только не выдавать вас Рысьиным, но и лично посадить в поезд до Царсколевска. Клятву принесём оба. Ваше решение, Елизавета Дмитриевна?
Глава 21
Песцов улыбался столь обворожительно, что желание с ним сотрудничать исчезло не появившись. Но отказывать ему сразу значило провоцировать на немедленный звонок Рысьиным. Радовать княгиню, а, возможно, ещё и Волкова, в мои планы точно не входило.
— Мне нужно подумать, Дмитрий Валерьевич.
— Да что тут думать? — изумился Песцов. — Даём взаимную клятву и оба оказываемся в выигрыше. Елизавета Дмитриевна…
Он так умильно посмотрел, что сразу подумалось о хвосте: был бы — непременно бы уже вовсю вилял, выпрашивая то, что ему нужно. Но это нужно ему, не мне. А что нужно мне, я так до сих пор и не разобралась.
— Дмитрий Валерьевич, я слишком устала за сегодня, чтобы принимать столь важное решение, — твёрдо ответила я. — Давайте отложим разговор на утро. До утра я никуда не денусь, а в случае моего отказа вы непременно успеете сообщить Рысьиным и разбогатеть на десять тысяч. Правда, не факт, что они не решат, что вы намеренно меня увезли, чтобы лишить выбора. Недаром Волков так переживал. Насколько я успела заметить, он сначала действует, а потом думает, правильно ли сделал.
Вот так-то, Дмитрий Валерьевич, угрожать можно не только мне, но и вам. И Рысьиными, и Волковыми.
— Вы знаете, Елизавета Дмитриевна, — очень грустно сказал Песцов, — если это гастроли провалятся, мне и Волков будет нестрашен.
— Вам они настолько важны? — удивилась я.
— Разумеется. Это же серьёзный урон репутации. Кто захочет в дальнейшем иметь со мной дело? И это не говоря ещё об огромнейшей неустойке за срыв по моей вине, — он вздохнул. — Большинство договоров были прямо-таки кабальные. Елизавета Дмитриевна, пожалуйста, войдите в моё положение, — столь просительно протянул он, словно не он не так давно пытался меня шантажировать. — Вся моя жизнь зависит от вашего согласия.
— И всё же, Дмитрий Валерьевич, я отвечу завтра. Мне нужно всё обдумать.
— Хорошо, — неожиданно согласился он. — Но завтра я приду за ответом рано утром. Очень рано. И если вам кажется, что не сдержу угрозы, то зря. Терять мне действительно нечего, а так хоть приобрету десять тысяч.
Песцовские угрозы показались нестрашными, потому что чай с коньяком наконец меня согрел и захотелось спать. Не просто захотелось, а так, что все мысли были лишь о том, как добраться до кровати и уснуть, оставив все проблемы в этом дне. Мало ли что случится до завтра? Вдруг оскорблённый Волков проберётся сюда и сведёт счёты с Соболевым и Песцовым? Тогда моё согласие уже никому не потребуется.
Поэтому я лишь улыбнулась на прощание Песцову и развеяла плетение против подслушивания. Щупы соболевских артефактов, беспорядочно тыкавшиеся в мой купол, остались без опоры и рванулись вперёд, упёршись уже в меня. Ненадолго, почти сразу они исчезли, что лучше всего доказывало: без присмотра меня не оставили. Я выпила ещё чашку горячего чая, в этот раз без коньяка, который предусмотрительно унёс с собой Песцов, и с чистой совестью отправилась спать, не желая ни о чём думать и ничего решать.
Сказалось напряжение сегодняшнего дня, и уснула я столь крепко, что даже не слышала, как горничная увозила столик с остатками чаепития и убирала в ванной. И проснулась уже утром, резко, словно от толчка, словно кто-то меня тормошил и звал по имени. Осталось лишь невнятное ощущение, и я даже не могла сказать, звучало ли моё нынешнее имя или прошлое. Конечно, они могли совпадать, но почему-то в это не верилось. Хотелось пригубить чего-нибудь бодрящего, но не было даже холодного чая, пришлось удовольствоваться водой из-под крана. Стало чуть легче, ну чувство, что я должна куда-то пойти и что-то сделать, не исчезало.
Было ещё совсем темно, но когда я выглянула в окно, то на дорожке, подсвечиваемой редкими парковыми фонарями, заметила Песцова, который уже активно разминался, то и дело сбегая с расчищенного места на газон, покрытый снегом. Показалось, что он охотится. Хотя на кого охотиться в парке? Разве что на мышей. Точно, для таких песцовых и мышь — заманчивая добыча. Вон как усердно снег летит из-под лап: ни один грызун не скроется от внимательного песцовского взора. Главное, чтобы газон, увлёкшись, не раскопал, а то наш гостеприимный хозяин будет весьма недоволен.
Любовалась я этой картиной недолго. Сразу сообразила, что Песцов развлекается не просто так. Сейчас побегает на свежем воздухе, подкрепится парной мышатиной, поднимет себе настроение и придёт портить мне. Разговор хотелось отложить на подольше, поскольку я так и не решила, что делать. Но ведь я тоже могу прогуляться, зимняя прохлада способствует прояснению в голове. Надеюсь, для обычной прогулки княжеского разрешения не требуется, я же собираюсь просто пройтись по дорожке, не меняя облик и ничего не портя. А заодно посмотрю, так ли страшна защита на ограде, как мне показалась вчера. Возможно, удастся найти там лазеечку, пусть не для меня, а только для моей рыси. Тогда просто брошу здесь всё и удеру. Во всяком случае, попытаюсь.
Собралась я быстро, песцовый палантин мисс Мэннинг лёг на плечи, как родной, пожалуй, его точно было бы жалко оставлять, реши я твёрдо отказать Песцову. Всё остальное, хоть и модных фасонов и пошитое из дорогих тканей, было, увы не моего размера. А жаль… Не баловали меня хорошей одеждой до побега. Разве что бальное платье княгиня заказала, да и в том не удалось покрасоваться. Последнее, впрочем, несказанно радовало.
Перед выходом в парк я опять выглянула в окно, чтобы точно знать, куда идти, чтобы не столкнуться с Песцовым, но его на дорожках не было видно. Возможно, уже поддержал в должной мере пушистость собственной кости и решил пойти ко мне для раннего разговора или направился гулять дальше, не выходя за обозначенные князем пределы. Надеюсь, они ограничены расчищенными дорожками и я не забреду куда не надо. В любом случае прогуляюсь до ограды, подальше от тех мест, где не так давно бегал Песцов, полюбуюсь на плетения и подумаю.
Соглашаться или не соглашаться? В случае, если артефактору не удастся ничего поправить, я вообще ничем не рискую — Песцов пообещал меня не удерживать и дать в этом клятву. А вот если исправить удастся, тогда нужно понять, не перевешивают ли минусы плюсы. С одной стороны — дополнительный доход и прекрасное прикрытие. Вряд ли кто-нибудь станет меня искать по театральным гримёркам. Волкову в голову не пришло присмотреться ко мне в роли переводчицы или к мисс Мэннинг, в которой он видел лишь навязчивую певицу. Но вот с другой стороны… С другой стороны всё не так радужно. Если Песцов проболтается или секрет раскроется каким-нибудь другим образом, насколько я понимаю, урон моей репутации будет довольно велик. Но так ли мне она дорога?
