— Первым делом мисс Мэннинг хочет удостовериться, что гримёрка соответствует её требованиям, — пересказала я просьбу нанимательницы, немного смягчив слова.
— Боги мои, да чего ж ей не соответствовать? — удивилась Ксения Андреевна. — Никто не жаловался. Нет, я прекрасно понимаю, что мисс Мэннинг — величина мирового уровня… Вы переводите, переводите… но мы сделали всё, чтобы ей было комфортно в нашем скромном театре. К сожалению, постоянной труппы у нас сейчас нет, поэтому мы выделили ей лучшее помещение.
— Хм… — сказала мисс Мэннинг и посмотрела на потолок. Но тот был чист и не имел ни мальейших повреждений. — Давайте всё-таки туда пройдём.
По всей видимости, оскорблённая дива искала повод либо разорвать контракт с Песцовым, либо получить от него извинения. Выглядела сейчас она холодной и неприступной, словно айсберг, что ещё усиливалось белоснежным песцовым палантином на плечах, и комплименты Соболевой её никак не смягчали. Напротив, с каждым восхвалением мисс Мэннинг всё больше преисполнялась чувством собственной значимости и всё больше убеждалась, что слишком хороша для этой дыры. Дыры, где даже нет собственных театральных представлений.
Гримёрка оказалась на удивление приличной. В левом углу стояла резная вешалка, в правом — корзина, полная розовых роз какого-то экзотического сорта, одуряюще пахнувшего. Я было подумала, что цветы, от которых сразу хочется чихать и шмыгать носом, вполне могут послужить поводом для скандала, и внутренне напряглась. Но мисс Мэннинг к розам отнеслась с одобрением и не приказала убрать. Как я узнала потом, это было одним из её требований к месту выступления. Она достала из муфты сантиметровую ленту и тщательнейшим образом перемерила помещение и зеркало на гримировочном столике. К её глубокому сожалению, они тоже оказались не меньше требуемых. И даже светильник у зеркала, работающий на магии, был исправен и давал ровный тёплый свет.
— Мы же всё сделали как нужно? — чуть заискивающе поинтересовалась Соболева. Ох, кажется мне, что со старшими в роду она общается очень редко, если вообще общается. Тем, кто в фаворе, не выделяют неработающее предприятие. — Если есть какие-нибудь недочёты, мы непременно исправим.
— Хм… — бросила мисс Мэннинг и огляделась. — А почему здесь такое маленькое окно?
— Ради вашего удобства, — неуверенно сказала Соболева. — И дуть не будет, и никто лишний не полезет.
— А что, бывает кто-то залезает? — удивилась певица. на которую вид и аромат роз произвёл воистину успокаивающее действие.
— Мы всячески пытаемся обеспечить вашу безопасность, — после краткой заминки ответила Соболева, так и не решившая, что будет лучше: сказать, что к ним никто не залезает и тем самым показать, что окно могло быть и побольше, или сказать, что лазят постоянно и попортить репутацию собственного города. — Мы уверены, что никакие меры предосторожности не будут лишними, когда речь идёт о столь красивой и талантливой певице, мисс Мэннинг. Анна Дмитриевна, вы в точности перевели мои слова?
— В точности, — подтвердила я.
Да это было понятно и по виду мисс Мэннинг, которая наконец начала оттаивать и смотреть на собеседницу всё с большей благожелательностью. За чаем, на который Соболева её таки уговорила, они болтали уже почти как две близкие подруги. Почти — потому что общение шло через меня, а то бы они непременно развернулись. Во всяком случае опосредованность общения не помешало им обсудить пару политических сплетен, до которых обе оказались весьма охочи. Я же в их полунамёках была не сильна. Строго говоря, я почти ничего не понимала, хотя тщательно вслушивалась и запоминала: мало ли что пригодится, когда скрываешься от одного из кланов.
Наконец подошла аккомпаниаторша, чем-то напомнившая Тамару Яцкевич, такая же худенькая и терявшаяся в присутствии посторонних. Но за роялем она развернула плечи, и музыка из-под её пальцев полилась широким красивым потоком. Мисс Мэннинг начала репетицию, а мы с Ксенией Андреевной устроились в середине зрительного зала, кстати, не такого уж маленького. Голос певицы оказался богатым, бархатным, я бы даже сказала завораживающим. Арии были незнакомы, но послушать мне не дали.
— Так что случилось с Песцовым? — прошептала Соболева. — Не поверю, что он сорвался из-за очередной артисточки. Вы же из Ильинска приехали? Ходят слухи, что у Рысьиных на выданье весьма перспективная девица, а Песцову отказали от дома. Там что-то было? Ну, между ним и Рысьиной?
Я в полном обалдении повернулась в директрисе. Её глаза поблескивали в полумраке жадным любопытством. Да, такой что ни скажи — всё обратит против.
— Понятия не имею, — ответила я почти равнодушно. — Я в Ильинске проездом, и даже не знаю, виделись ли вообще господин Песцов с госпожой Рысьиной.
— Но не просто же так ему от дома отказали? — продолжала допытываться Соболева. — Точно в этом замешана младшая Рысьина. Помяните моё слово: если в ближайшее время состоится свадьба, то менее чем через год в их семействе прибавится один песец. Уж этот прохиндей своего не упустит, поверьте.
— Нельзя ли потише?! — капризно крикнула мисс Мэннинг. — Дамы, вы мне мешаете.
— Молчим, молчим, — заверила её Соболева, заговорщицки мне подмигнула и прошептала: — Чувствует, что любовник остыл. Ревнует. Я бы на её месте тоже ревновала к сопернице с двумя ипостасями. Кто она и кто мы? Ой, простите, милочка, я не хотела вас обидеть.
Но я не обиделась. Я испугалась: если моё имя действительно связывают с именем Песцова, то какие слухи разлетятся, когда выяснится, что я пропала в тот же день, когда Песцов уехал из Ильинска? Конечно, княгиня вряд ли свяжет моё исчезновение с этим типом, но всё же… Всё же мне совсем не хотелось, чтобы когда-нибудь выплыло на всеобщее обозрение, что я покинула город именно с ним. Подробности придумают такие, что существование мисс Мэннинг окажется похоронено под толстым слоем выдумок.
Глава 4
Песцов появился только на следующий день, когда мы с нанимательницей позавтракали и спустились в холл, поскольку она выразила желание пройтись и осмотреть город. Он ворвался сгустком энергии и выглядел довольным даже не как песец — как слон. Окинул меня пренебрежительным взглядом и заявил, что до обеда они с мисс Мэннинг прекрасно обойдутся без переводчика.
— Сходите, Анна Дмитриевна, погуляйте по городу, — насмешливо бросил он. — Когда ещё у вас выдастся свободная минута.
— Меня нанимали не вы, а мисс Мэннинг, — возразила я. — Следовательно, и распоряжается моим временем тоже она.
Но Песцов уже наклонился к уху певицы, которая, недовольно поджав губы, слушала незнакомую речь, и заворковал на привычном ей английском про красоту утра, города и самой мисс Мэннинг. И что все эти три красоты непременно должны сойтись вместе.
— У меня репетиция перед вечерним выступлением, — с лёгкой долей кокетства возразила певица.
— Дорогая, госпожа Соболева мне рассказала, с какой самоотдачей вы вчера всё проверили и прорепетировали. Лишнее напряжение связок перед концертом вредно. Но если хотите, после обеда мы с вами зайдём на часок в театр.
