Хозяин кабинета потрясённо охнул. Я бы тоже ему вторила, если бы напрочь не потеряла голос, увидев результат. Отпечаток был угольно-чёрным, таким чёрным, словно я прожгла дощечку насквозь. Но это было не так: прошло некоторое время и он начал стремительно светлеть, пока не сравнялся по цвету с остальной дощечкой.
Глава 4
Владимир Петрович о чём-то мрачно размышлял, постукивая по столешнице. Короткое общение с Песцовым привело к пониманию, что в вопросах музыки я полный профан и при определении мелодии мне не стоит полагаться на собственный слух, но сейчас было достаточно взглянуть на лицо моего визави, чтобы понять: внутри его симфонический оркестр исполняет траурный марш. Ещё бы: я только что честно призналась, что мой магический багаж очень скромен и у Рысьиных меня если и учили чему, так только контролю. «Предусмотрительно с их стороны», — буркнул заведующий и впал в некое подобие транса. Очень, очень долгое, настолько долгое, что я устала сидеть без дела и выразительно прокашлялась, намекая, что сейчас я не на концерте и хотела бы услышать что-то более определённое, чем отстукиваемый ритм. Владимир Петрович отмер, перестал стучать и спросил:
— А почему вас направили именно на целительское? С такой силой и контроль неважен, если речь идёт о военных магах.
— Контроль всем важен, — возразила я. — И кувалда, и микроскоп могут весить одинаково, но вторым никто не станет ничего забивать в стену.
— Спорное утверждение, — заинтересованно блеснул глазами заведующий.
— Никто с наличием мозга, — внесла я поправку.
— Понимаете… — он придвинул к себе направление и выцепил оттуда моё имя, — Елизавета Дмитриевна, много силы без базового владения — не всегда хорошо. Для нас, целителей, важнее владение ею. Чем виртуознее владеет имеющимся даром целитель, тем он большего достигает в своей профессии.
— Виртуозно владеть даром должны научить у вас, не так ли? — чуть удивлённо спросила я. — Или вы ожидаете, Владимир Петрович, что к вам на обучение придёт уже полностью готовый целитель, в которого будет достаточно впихнуть некоторое количество теоретических знаний и отправить с дипломом в свободное плавание? Не такой я представляла роль университета.
— Вы на редкость странно разговариваете для вашего возраста, — заметил Владимир Петрович. — Разумеется, мы не рассчитываем, что абитуриенты придут к нам с базой знаний. Я совершенно не это имел в виду. Проблема в том, Елизавета Дмитриевна, что для целителя высокий уровень магии не столь важен, как, к примеру, для армейских магов. С вашим уровнем дара противника можно просто размазывать по площадям, не особенно при этом напрягаясь и получая куда больше денег, чем приходится на долю целителей.
И посмотрел на меня этак выжидающе, словно я только и ждала предложения хоть от кого-то идти и громить врагов Родины.
— Я вам уже сказала, что не хочу размазывать, а хочу собирать, и по возможности так, чтобы человек жил дальше долго и счастливо. И потом, у меня направление от армии конкретно к вам. — И, чтобы отбить у собеседника желание возвращаться к теме военных магов, тезисно повторила специально для него: — Я хочу быть целителем. У меня направление от армии. Я собираюсь приложить все силы, чтобы не только поступить, но и закончить. И я не собираюсь возвращаться к Рысьиным. Меня их мнения и желания волнуют в последнюю очередь.
— Так я о чём и толкую, Елизавета Дмитриевна, — оживился Владимир Петрович. — Поступи вы в Императорскую Царсколевскую Военную академию, Рысьиным вас было бы куда сложнее выцепить.
— Но не невозможно?
— Увы.
Похоже, грядущие проблемы с Рысьиными пугают заведующего куда больше, чем радует возможность заполучить сильного мага. Но, насколько я понимаю, отказать он мне не может, раз уж я добралась. Хотя документы сейчас лежат куда ближе ко мне, чем к Владимиру Петровичу, который почти инстинктивно отпихивал их от себя.
— Значит, мы возвращаемся с к тому простому факту, что я не хочу никого убивать, даже ради собственного благополучия.
Владимир Петрович посмотрел так, что я почему-то вспомнила, что как раз убивать мне уже прихошлось. Но в противном случае крэги бы уничтожили нас с Песцовым, и не факт, что нами бы и ограничились. Поэтому ни малейших угрызений совести у меня не появилось, и я подвинула к заведующему направление, которое уже грозило свалиться на пол, не озаботься я его дальнейшей судьбой, и сказала:
— От вас требуется всего лишь написать приказ о моём зачислении.
— Всего лишь? — пробурчал заведующий, впрочем, вполне благожелательно.
Перемену в его отношении я почувствовала, чем и решила воспользоваться.
— Я была бы весьма признательна, Владимир Петрович, если бы вы проявили и дальнейшее участие в моей судьбе и помогли с работой и проживанием при университете.
— Да вам палец в рот не клади, Елизавета Дмитриевна! — расхохотался он. — Оттяпаете по локоть. Впрочем, Рысьины все такие: если уж вцепились — не оторвать. Княгиня тоже весьма упорная особа. Понятно, что вы не могли ужиться и она попыталась вас подмять. Что она знает о вашем уровне магии?
— Разве что только то, что я имею больше двухсот единиц, — чуть подумав, предположила я, исходя из самого плохого варианта, что Владимир Викентьевич выкладывал главе клана обо мне всё, что ту интересовало. — Я не особо афишировала свои успехи перед посторонними.
— Более двухсот? Да вы затейница, Елизавета Дмитриевна.
Владимир Петрович выразительно посмотрел на лежащий на столе артефакт, на котором, конечно, уже не было и следа измерений, но в памяти, что моей, что его наверняка так и стояло пятно глубокого чёрного цвета. Интересно, сколько это в единицах? Но спрашивать я не стала — всё равно значение будет лишь приблизительным…
Наконец Владимир Петрович окончательно осознал, что отделаться от меня не выйдет ни под каким предлогом, вздохнул, вызвал секретаршу и поручил ей отпечатать приказ о зачислении, тут же завизированный сложным артефактом, от которого отошло дымное облачко и довольно целеустремлённо куда-то двинулось.
— Это что? — подозрительно уточнила я.
— Вы о чём? — удивился Владимир Петрович.
— О магическом облаке, которое куда-то поплыло.
— Вы увидели? — удивился он. — Впрочем, немудрено, при вашем-то потенциале. Сообщение в Императорскую канцелярию. Увы, но уже в ближайшее время ваша родственница узнает, где вы, и попытается, так сказать, с вами воссоединиться.
Это было весьма неприятным известием. Я пожалела, что не озаботилась покупкой вещей до визита сюда, ибо выход отсюда мне теперь заказан. Одного комплекта одежды, даже при условии, что я его буду чистить магией, надолго не хватит. С другой стороны, он у меня хотя бы есть. Было бы куда хуже, прискачи я в этот кабинет рысью, держа документы в зубах. Интересно, как к этому отнеслась бы охрана? Запрещено ли менять облик и гулять по местным аллеям? Впрочем, насколько я поняла, это считается довольно интимным занятием.
