Ди откидывается на спинку стула. Это Лулу. Да, повзрослевшая, но она не может не узнать интонации сестры. Теперь, в тот самый момент, когда у нее появились доказательства, она не знает, что делать. Девушка кладет руку на гулко бьющееся в груди сердце, которое словно раздулось и готово вот-вот лопнуть.
Обо всем этом надо рассказать замотанной Кэрен, а заодно и отдать кассету. Она обязательно так и сделает, как только сможет поднять голову от рук.
Снаружи доносится знакомый звук. Щелк, щелк, щелк. Тело Ди наливается электричеством. Она подходит к потемневшему окну и видит вышедшего на задний двор Теда. Он на миг замирает, прислушивается и смотрит по сторонам. Ди стоит неподвижно, как столб, надеясь, что лунный свет, отражающийся от оконного стекла, скроет ее силуэт. Ее ожидания, по-видимому, оправдываются, потому как Тед кивает себе головой, направляется к спутанным зарослям бузины, заполонившим весь восточный угол двора, и начинает руками рыть землю.
Потом достает из нее какой-то предмет, отряхивает его от налипших комьев и на миг вытаскивает из ножен. Длинный, охотничий нож. Лунный свет поблескивает на его лезвии. Тед вешает его на пояс и идет в дом.
А когда через несколько минут выходит обратно, на спине у него мешок. Он медленно уходит со двора и направляется в лес. Когда Ди смотрит на него, ей кажется, что в мешке что-то шевелится. Да, несмотря на тусклый свет, она совершенно в этом уверена.
У девушки проясняется в голове. Все вокруг приобретает холодные, жесткие очертания. На Кэрен нет времени. Лулу надо спасти – а заодно разобраться с монстром. «Кончай с этим, Ди Ди», – думает она.
Затем подбегает к шкафу, хватает аэрозольный баллончик люминесцентной краски, гвоздодер и прочные, защищающие от змей ботинки, купленные как раз для такого случая. Надевает толстовку с капюшоном, куртку и дрожащими руками завязывает шнурки. После чего выходит из дома и тихонько закрывает за собой дверь, как раз вовремя для того, чтобы заметить скрывающего за деревьями Теда. В ночном воздухе пляшет луч его фонаря.
Ди пригибается к земле и бесшумным шагом бежит за ним. На этот раз ее уже ничто не остановит.
Углубившись в лес на пятьдесят футов, где сквозь ветки порой еще пробивается свет уличных фонарей, она останавливается и помечает ствол березы желтой светоотражающей краской. Ветки касаются ее лица, хватают за ноги и стараются не пустить дальше. Ночью лес становится скользким и липким. Ди изо всех сил пытается успокоить дыхание.
В ее голове снова и снова звучат слова, которые она слышала на кассете. «Оставив после себя лишь тихий мрак». Лулу.
Тед сходит с тропы, луну над головой затмевают простирающиеся во все стороны ветки. Ди метит стволы деревьев каждые пятьдесят футов. И не теряет из виду фонарь Теда, с такой силой на нем сосредоточившись, что для нее он превращается в звездное сияние. А немного погодя чувствует, что лес изменился. Та его часть, где гуляют семьями, осталась позади. Здесь вступает во владения дикая природа, бродят медведи и никогда не смогут найти кости пропавших туристов.
Шелест листьев под ногами теперь напоминает ей звук погремушки на извивающемся по земле хвосте. «ЗАТКНИСЬ! – обессиленно думает она. – НИКАКИХ ЧЕРТОВЫХ ГРЕМУЧИХ ЗМЕЙ ЗДЕСЬ НЕТ!» Интересно, сколько же ее держит в плену страх? Долгие, долгие годы. Теперь пришло время от него избавиться.
Ди оступается на покрытой грязью ветке. Но та скользит под ее ногой упругим, мускулистым движением. И в этот момент луч фонаря выхватывает ее из мрака на лесной подстилке, прямо у большого пальца на правой ноге. Ромбический узор ей прекрасно знаком. Как и негромкое, резкое дребезжание, похожее на перекатывание зерен риса в пакете. С ужасающей грацией змея медленно поднимает голову и готовится нанести удар, ее глаза сверкают двумя зелеными огоньками. Молодая, около четырех футов в длину. Луч фонаря Ди, как сумасшедший, пляшет на груде камней позади, где пресмыкающееся скорее всего устроило себе дом.
По жилам девушки чернилами разливается страх. Она пытается закричать, но из груди вырывается лишь негромкий свист. Голова змеи раскачивается из стороны в сторону. Может, она только вышла из спячки и еще вялая, может, ее ослепил свет фонаря, но благодаря этому Ди получает миг, который ей так необходим.
В упор светя на нее фонарем, девушка делает шаг вперед и замахивается. Если промахнется – она труп. Гвоздодер с хрустом врезается в тупую, раскачивающуюся голову змеи. После второго удара пресмыкающееся безвольной массой падает на лесную подстилку. Ди склоняется над ней, едва переводя дух, и шепчет: «Получи».
Затем тычет в длинное тело пальцем. Теперь оно безжизненное, бессильное и холодное на ощупь. Ди берет убитую змею, желая запечатлеть эту картину в памяти на всю жизнь.
– А сделаю-ка я из тебя ремень, – говорит она.
По ее телу прокатывается волна радости, она чувствует себя преображенной.
Когда она поднимает мертвую змею, собираясь положить ее в карман, у пресмыкающегося поворачивается голова. Будто при замедленном воспроизведении Ди видит, как та делает выпад, вонзает в ее предплечье свои клыки, и чувствует, как в безмолвном крике у нее самой открывается рот. Затем трясет рукой, пытаясь сбросить ее с себя. Длинное, безвольное тело тоже трясется, своим стремительным дерганьем изображая жизнь. Какая-то его частичка пережила смерть. В месте укуса полыхает боль. Но она ничто по сравнению с ужасом, охватывающим Ди при виде твари, прилепившейся к ней чудовищным придатком ее собственного организма.
Наконец девушка просовывает гвоздодер между объятых смертью челюстей и размыкает их. В свете фонаря клыки выглядят бледными и прозрачными. Она хватает покореженное тело и зашвыривает его как можно дальше в лес.
В ее груди что-то булькает. «Не ори», – приказывает она себе. Но это лишь смех, от которого девушка кашляет, задыхаясь и жадно хватая ртом воздух. По ее лицу текут слезы. В конце концов, змеи больше нет.
У нее нет ни малейшего желания смотреть, но придется. Плоть вокруг укуса уже распухла и побледнела, как недельной давности синяк. «Кончай со всем этим, Ди Ди». Все еще хихикая, она отрывает рукав, чтобы он не так давил на раздувшуюся плоть. До ближайшего пункта скорой помощи добрый час ходьбы. Поэтому ей не остается ничего другого, кроме как идти дальше вперед и довести начатое до конца. Далеко впереди меж деревьев пляшет луч фонаря Теда. Невероятно, но встреча с гремучей змеей отняла у нее меньше минуты. Спотыкаясь, Ди бредет, ориентируясь на его свет.
Ее постепенно одолевает дурнота. Но есть и кое-что еще. У нее на глазах деревья будто становятся белее, а между их стволов носятся красные птицы. Задыхаясь, она моргает глазами, пытаясь избавиться от досаждающего ей видения. Это не сон. Никакого гнезда из человеческих волос нет. Ее руки пульсируют, будто обзавелись своим собственным сердцем. Ей известно, что после укуса змеи человеку лучше не двигаться, потому что от этого по всему телу растекается яд. «Слишком поздно, – думает Ди, – он уже давным-давно меня одолел».
