Поэтому, когда они сошлись в споре, победил Антонов. И это не удивительно. Антонова считали человеком исключительным. В нем отмечали высокую эрудицию и военную культуру в особенности. Например, генерал Штеменко ни разу не видел Антонова «вышедшим из себя», вспылившим, обругавшим кого-то. Зато уравновешенность и задушевность Антонова сочетались с редкой твердостью и настойчивостью. Вот именно о твердость и настойчивость 1-го заместителя начальника Генштаба и споткнулся командующий войсками 2-го Прибалтийского фронта. Алексей Иннокентьевич не простил Попову выступления против его плана сосредоточения усилий на Идрицком направлении.
В связи с этим мнение Ф. Д. Свердлова, которое он изложил в своей книге «Неизвестное о советских полководцах», нельзя назвать верным: «ГКО в своем постановлении отметил недостатки М. М. Попова в руководстве войсками в этом случае. Ведя преследование, соединения фронта продвинулись на 110–160 километров, форсировали реку Великую, но дальше ввиду отсутствия достаточных резервов продвинуться не могли, хотя должны были вступить в восточную Латвию.
Ставка не простила М. М. Попову этой неудачи, считая, что он сам заранее должен был создать достаточные резервы».
Снятие с должности и понижение в звании до генерал-полковника Свердлов объясняет тем, что «Сталин хотел, чтобы из этого извлекли урок и другие командующие фронтами». Однако это было нечто другое, напоминающее личную месть вождя. Тем более, в армии никогда не наказывали и снятием с должности, и понижением в звании одновременно. Все это чисто сталинский почерк, всегда пренебрегающий законом.
Главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов был представителем Ставки на 2-м Прибалтийском фронте, и вот что он пишет в своих мемуарах: «Мы понимали, почему враг здесь сопротивляется с отчаянным упорством: отсюда ближе всего к фашистской столице. Но этого никак не хотел учитывать Сталин. Он требовал и требовал продвижения вперед и в то же время более чем скромно помогал этим трудным фронтам. Все силы направлялись на южные фронты, гигантскими шагами продвигавшиеся на запад, и под Ленинград, где готовился сокрушительный удар по фашистским войскам – первый из серии сталинских ударов 1944 года.
Во время Городокской операции развернул активные действия и 2-й Прибалтийский фронт под командованием генерала М. М. Попова. К 7 января 1944 года его войска, развивая наступление, достигли очередного оборонительного рубежа противника, расположенного южнее железной дороги Новосокольники – Идрица. Однако все попытки преодолеть это новое препятствие были безуспешны. Продвижением в западном направлении фронт, безусловно, оказал немалую помощь своему левому соседу и в то же время отвлек внимание противника от Ленинградского и Волховского фронтов, где шла деятельная подготовка к наступательной операции, которая должна была снять блокаду с города Ленина и освободить от немецко-фашистских захватчиков Ленинградскую и Новгородскую области.
Ставка поставила перед командованием 2-го Прибалтийского фронта новую задачу: 12 января двумя армиями – 3-й ударной и 10-й гвардейской – прорвать оборону противника западнее Новосокольников, а 14 января начать наступление войсками 22-й армии севернее этого населенного пункта. Операция, развернувшаяся за двое суток до начала наступления под Ленинградом, имела главной целью отвлечь на себя основные силы 16-й немецкой армии и не допустить их переброски в район Ленинградского и Волховского фронтов.
Несмотря на то что командование фронта проявило много изобретательности в подготовке и проведении операции, противник все же сумел своей упорной обороной свести наше наступление к затяжным боям. Войскам 2-го Прибалтийского фронта удалось лишь овладеть станцией Насва и перерезать железную дорогу Новосоколышки – Дно. Враг вынужден был перебросить сюда дополнительно три свои дивизии, и только это позволило ему остановить продвижение наших войск.
Активные действия 2-го Прибалтийского фронта не только ввели в заблуждение противника, но и заставили его расходовать свои резервы на данном направлении. Таким образом, войска фронта оказали большое содействие успеху соседей справа».
В общем, даже представитель Ставки на 2-м Прибалтийском фронте главный маршал артиллерии Н. Н. Воронов каких-либо ошибок не увидел. Тогда в чем же дело?
Подполковник П. Г. Григоренко в 10-й гвардейской армии был назначен на должность заместителя начальника штаба по Вспомогательному пункту управления. Как выпускник двух академий (Военно-инженерной и Генштаба), всегда отличался умом и сообразительностью. К любому делу подходил в соответствии с полученным образованием. В его широко известной книге «В подполье можно встретить только крыс…» много страниц посвящено войне. Есть там и про неудачи 2-го Прибалтийского фронта. И вот свидетельство от первого лица: «Боевая деятельность 10 гв. армии, в период моего пребывания в ней (январь – февраль 1944), была действительно необычной. Прибыл я перед самым началом наступательной операции, которая, как я уже писал, полностью провалилась. После этого были проведены еще две операции, почти столь же неудачные. Убывал я на исходе еще одной операции (четвертая при мне), которая имела небольшой частный успех. Каждая из этих операций проводилась после перегруппировки на новое направление. Поэтому наступательные бои перемежались продолжительными маршами. Времени для отдыха не было. Да еще и погода. Ударит мороз, выдадут валенки, отберут ботинки – оттепель. И бредут воины армии в промокших тяжелых валенках по жиже, в которую превратились зимники. Никогда не забуду эти дороги и бредущих по ним измученных, подавленных, ко всему безразличных людей. Только раздадут ботинки, отберут валенки – ударят 20—30-градусные морозы. Затем снова валенки и распутица и т. д. Люди вымотаны до предела, простужены, а многие озноблены и обморожены. А тут еще эта странная осведомленность немцев.
Операции армии рассчитаны на внезапность. Фронт (2-й Прибалтийский, бывший Калининский) действует на второстепенном направлении. Поэтому у него нет ни боеприпасов на фронтовую наступательную операцию, ни необходимого пополнения. В подобных условиях другие фронты зарываются в землю и готовят войска к отражению возможного наступления противника. Маркиан Михайлович Попов – человек умный, предприимчивый, инициативный, избрал иной образ действий. Он посадил в оборону весь фронт… За исключением одной армии – 10-й гвардейской. Этой армии было отдано все поступающее пополнение, основная масса поступающих фронту боеприпасов. Предполагалось, что она, скрытно сосредоточившись на каком-то направлении, наносит внезапный удар с частной целью – нанести противнику потери, разорвать его оборону и развить успех в глубину, привлекая тем самым к этому району вражеские резервы. Потом армию незаметно оттянуть, сдав завоеванный рубеж соседям, и скрытно перебросить на новое направление.
Очевидно, что главное этого плана – внезапность перегруппировок и ударов 10-й гвардейской армии. Но именно внезапности у 10-й гв. армии и не получалось.
Накануне первой из намеченной серии наступательных операций немцы разбросали в исходном положении войск армии листовки:
– 10-я Гвардейская! Вы пришли сюда наступать? Ну что ж, пожалуйте, бриться! Завтра мы вас побреем!
