Антонов обвинил меня в том, что, якобы обладая превосходством в силах над противником, я не выполнил задач, поставленных Ставкой. В действительности только одну: не захватил Идрипу, но в этом повинен Генштаб, сам Антонов. В дивизиях тогда едва насчитывалось по 2–3 тысячи человек – какое уж тут превосходство!
Далее пошли уже булганинские размышления: что я зазнался, не терплю критики, встречаю в штыки предложения, исходящие из Генштаба, не знаю истинного положения войск, отсюда – неподготовленность операций". Правда, сказанное он относил и на себя, говоря: "мы… – оба" и т. п. – для камуфляжа этого провокационного словоблудия. В итоге, – и он, пододвинув большую коробку с папиросами, угостил нас излюбленным "Казбеком". После фронтовой махорки, дрянных немецких сигарет и своих третьесортных папирос, я с удовольствием затянулся приятным дымком "Казбека" – он же после глубокой затяжки с надрывом сказал: "В итоге: решением Государственного Комитета Обороны я был снят с командования фронтом, понижен в звании и переведен сюда – и он рукой указал на блиндаж с тремя отделениями явно немецкого происхождения, – а Булганин, вскоре с повышением в звании, назначен замнаркома обороны"».
Далее троюродный брат полководца делает любопытный вывод: «Начальник его штаба Сандалов остался на месте, а член Военного совета фронта Булганин пошел наверх, назначен замнаркома обороны.
Следовательно, побудительным мотивом отстранения Попова явились даже не столько принципиальные расхождения с Антоновым (что весьма существенно), сколько происки, оговор Булганина, при прямом или молчаливом согласии первого и недоброжелательности самого Верховного. Недаром Хрущев считал, что "Булганин был стукачом у Сталина, который за это сделал его маршалом". К тому же все, что Маркиан рассказал нам, хорошо было известно брату Петру, сестре Валентине, его родителям, которые в разное время с теми или иными нюансами напоминали об этом автору».
Нашлись и те, кто подтвердили сказанное: «Много позже, когда я занимался составлением биографии М. М. Попова, все им сказанное подтвердил генерал армии А. П. Белобородов, одно время занимавший пост начальника Главного управления кадров Министерства обороны. И надо полагать, хорошо знавший историю смещения генерала Попова по документам, хранившимся в его личном деле, и подоплеке их возникновения. Это же подтвердили и генералы П. Н. Бибиков, сославшийся на мнение генерала армии И. Х. Баграмяна, и Н. П. Духанов, опиравшийся на высказывания руководящих сотрудников штаба Ленфронта».
В конце этого разговора, поясняя причины неудачи на Идрицком направлении, Маркиан Михайлович сказал: «Я захватил Новоржев, в районе Пундровки, помните такую деревеньку по дороге на Пушкинские горы, немцы меня остановили. Правда, пожертвовав двумя-тремя дивизиями, можно было их оборону прорвать, но на эти жертвы я не пошел».
Начальник штаба фронта
Приказом Ставки ВГК от 28 апреля 1944 г. генерал-полковник М. М. Попов был назначен начальником штаба Ленинградского фронта. Это была самая настоящая трагедия в жизни одаренного военачальника и состоявшегося полководца. Но он держался, никому и никогда не показывая свои переживания, прекрасно понимая, что, значит, так Богу угодно…
По подсчетам Ф. В. Симонова из 24 маршалов и генералов, которые были назначены на должность командующих фронтами в 1941 г., 9 человек в 1942-м в этих списках не значились. Как подчеркивает автор книги «Они командовали фронтами», «…маршал К. Е. Ворошилов, генералы И. А. Богданов, Ф. И. Кузнецов, Д. И. Рябышев, П. П. Собенников, И. И. Федюнинский до конца войны уже не назначались на эти должности». Вывод Ф. В. Симонова категоричен: «Это еще раз подтверждает, что Сталин, Ворошилов и нарком обороны СССР маршал Тимошенко, который лучше всех должен был знать деловые качества старшего командного состава Красной армии, не имели ясного представления о его профессиональной подготовке и умении руководить оперативными объединениями и соединениями на поле боя. (…)
Однако отбор кандидатов на роль первых командующих фронтами, которые должны были решить главную задачу по разгрому врага, вызывает недоумение.
Они не были элитой среди старших военачальников Красной армии, к тому же опыт командования оперативными объединениями у них был явно недостаточный».
Все это очень близко к истине. Но, как известно, всегда и во всем бывают исключения. В том числе это касается и Маркиана Михайловича Попова.
Но вернемся к статистике: «Даже самому талантливому, быстро продвинувшемуся во время войны генералу И. Д. Черняховскому потребовалось 2 года 9 месяцев и 25 дней, чтобы пройти путь от командира дивизии до командующего войсками фронта.
Из числа 24 человек, которые назначались командующими войсками фронтов в 1941 г., только 5 человек оказались в числе командующих на завершающем этапе Великой Отечественной войны: Еременко, Жуков, Конев, Малиновский, Мерецков».
Не оспаривая заслуг каждого из вышеперечисленных полководцев, сегодня можно с уверенностью сказать, что место одного из них вполне мог занять и Маркиан Михайлович Попов. Но, как мы знаем, везение отворачивалось от него дважды.
К сожалению, а может быть и к счастью, генерала Попова не отличали ни обстоятельность, ни предусмотрительность по отношению к Ставке. Весьма важные черты в военной карьере. Согласовывая свои решения с Генштабом, он не всегда выяснял мнение «высшей инстанции», а будучи уверенным в своей правоте, чаще всего, и вполне объективно, настаивал на своем. И это помешало ему занять предназначенное ему место в плеяде самых первых советских полководцев.
До сих пор мы можем услышать или прочитать совершенно другие причины, помешавшие генералу Попову подняться гораздо выше. Но это не более чем личное мнение тех, кто позволил себе «по-дружески» оскорбить Маркиана Михайловича.
Если внимательно посмотреть на возраст всех командующих войсками фронтов, а это 43 генерала и маршала, то самыми молодыми из них можно назвать генерала армии Н. Ф. Ватутина (1901), Маршала Советского Союза Ф. И. Голикова (1900), генерала армии П. А. Курочкина (1900), генерала армии И. И. Масленникова (1900), генерала армии М. М. Попова (1902, а фактически 1904), генерала армии И. И. Федюнинского (1900) и генерала армии И. Д. Черняховского (1906). Словом, самыми молодыми командующими фронтами в годы войны были М. М. Попов и И. Д. Черняховский. Вот только генерал Черняховский вступил в командование войсками 3-го Белорусского фронта в 37 лет, а генерал Попов командовал Северным фронтом в 36. И что очень важно, один на заключительном этапе войны, а второй, как и в ее начальном периоде, так и на заключительном.
В своей записке, датированной 22 августа 1944 г., Маршал Советского Союза Г. К. Жуков писал начальнику Главного управления кадров Наркомата обороны Ф. И. Голикову: «При разработке плана использования и создания кадров Красной армии после войны нужно прежде всего исходить из опыта, который мы получили в начальный период Отечественной войны. Чему нас учит полученный опыт? Во-первых, мы не имели заранее подобранных и хорошо обученных командующих фронтами, армиями, корпусами и дивизиями. Во главе фронтов встали люди, которые проваливали одно дело за другим (Павлов, Кузнецов, Попов, Буденный, Черевиченко, Тюленев, Рябышев, Тимошенко и др.). На армии ставились также малоизученные и неподготовленные люди. Иначе и не могло быть, так как подготовленных еще в мирное время кандидатов на фронты, армии и соединения не было. Людей знали плохо. Наркомат Обороны в мирное время не только не готовил кандидатов, но даже не готовил командующих – командовать фронтами и армиями. Еще хуже обстояло дело с командирами дивизий, бригад и полков. На дивизии, бригады и полки, особенно второочередные, ставились не соответствующие своему делу командиры. Короче говоря, каждому из нас известны последствия командования этих людей и что пережила наша Родина, вверив свою судьбу в руки таких командующих и командиров.
