Генералы тогда осмотрели саму усадьбу, ее окрестности и домик, в котором жил русский писатель. Уже перед отъездом Маркиан Михайлович, обращаясь ко всем, сказал:
– А помните слова Тургенева: «Если у Вас есть атлас, отыщите в нем карту России и проведите пальцем от Москвы по направлению к Черному морю; на Вашем пути – немного севернее Орла – Вы обнаружите город Мценск. Так вот! Моя деревня находится в 10 километрах от этого места с довольно труднопроизносимым, как видите, названием. Это совершенная глушь… тихая, зеленая, печальная».
Генералы заулыбались…
– А ведь хорошо в глуши-то, хорошо… – договорил Попов и перевел разговор на другую тему…
Леонид Михайлович начал готовиться к предстоящей операции еще с генералом Рейтером. Их разговор навсегда врезался в память:
– Как только немцы уткнутся в оборону Центрального фронта, увязнут в ней, Западный и Брянский начнут операцию, – уточнил Рейтер.
– А какие силы примут участие, каков замысел? – поинтересовался Сандалов.
– Ставка намечает разгромить орловскую группировку противника и ликвидировать его орловский выступ концентрическими ударами трех фронтов. Но удары в Орловской операции придется наносить только тремя армиями нашего фронта, да левофланговой армией Западного фронта. Смотрите. Центральный будет крепко связан наступательной группировкой противника, сдерживая натиск. А мы нанесем только два удара: один – правофланговой 61-й армией с севера, на Волхов, Орел; другой – главный удар – совместно наносят на Орел с востока 3-я и 63-я армии. Третий удар наносит с севера левофланговая армия Западного фронта. Она во взаимодействии с нашей правофланговой армией уничтожает немцев в районе Волхова, а затем вместе с ней будем наступать на Орел, охватывая его с запада.
План предстоящей операции генерал Сандалов в Москву повез на машине. Сталин одобрил его быстро, а когда вернулся, пришлось пояснять: «…план Орловской операции не предусматривал решительных действий ударных группировок с целью окружения войск противника на орловском плацдарме. Почему же Ставка и командование Брянского фронта не воспользовались весьма выгодной конфигурацией советских войск для проведения операции на окружение орловской группировки? Дело в том, что в то время все внимание Ставки было обращено на подготовку войск Центрального и Воронежского фронтов к предстоящим оборонительным боям, на сосредоточение стратегических резервов в район Курска. Потому-то для Орловской операции выделялись относительно ограниченные силы, для которых задача окружения орловской группировки противника была бы непосильной. Одной из основных задач Орловской операции явилось отвлечение части вражеских сил, которые противник бросит на Курск».
В июне 1943-го командующим 3-й армией Брянского фронта назначили опытного военачальника генерала А. В. Горбатова. Он сменил генерала П. П. Корзуна, который показал себя храбрым и энергичным командиром, однако ни наступательных, ни оборонительных армейских операций никогда не проводил.
Генерал Горбатов первым делом заехал представиться командующему фронтом М. М. Попову и члену Военного совета Л. З. Мехлису: «Командующий фронтом принял меня очень хорошо. Договорились, что утром я выеду в армию с его заместителем генералом И. И. Федюнинским». И если к Мехлису он шел настороженным, то командующий расположил его сразу: «Познакомясь за обедом с командующим фронтом несколько ближе, я, к моей радости, увидел в нем молодого, но хорошо знающего военное дело генерала, находчивого и жизнерадостного человека. Об армии, которую мне предстояло принять, он сказал:
– Врылась в землю, засиделась в обороне, в прошлом провела ряд неудачных наступательных операций. Но все это в прошлом, – подчеркнул он. – Не буду характеризовать командиров сейчас, чтобы не привязывать вашего мнения к своему. Скажу одно: безнадежных нет. Нужна работа и работа – и с генералами, и с солдатами».
За новое дело генерал Попов взялся с присущим ему энтузиазмом. Так, вернувшись из Москвы с совещания, на котором был утвержден план летней кампании, Маркиан Михайлович провел фронтовую оперативную игру на картах. Л. М. Сандалов рассказывает: «Для занятий с командованием и штабами армий, с командирами соединений ударной группировки фронта и с командирами специальных соединений, обеспечивающих наступление, были оборудованы на небольших участках земли специальные полигоны. На них в уменьшенном масштабе был изображен рельеф местности полосы наступления, показаны укрепления орловского плацдарма и вражеские войска, их занимающие. На этих полигонах генералом Поповым и командармами неоднократно проигрывались всевозможные варианты боевых действий при наступлении на Орел.
Войска в это время тренировались попеременно в прорыве специально оборудованных в тылу оборонительных полос.
К середине июня под руководством моего заместителя генерала Сидельникова был подготовлен в дер. Дерюжинки фронтовой КП. Он был умышленно развернут не на направлении главного удара, а в стороне от него, на второстепенном мценском направлении. Одновременно в районе Новосиль строился фронтовой НП.
Погода в то время установилась по-настоящему летняя. Почва и дороги просохли даже в низинах рек Оки и Жиздры. Командующий фронтом стал выезжать для подготовки к наступлению войск и в 61-ю армию, которой год назад он командовал. Несколько раз он съездил и в левофланговую 11-ю гвардейскую армию Западного фронта. В последней генерал Попов детально увязывал предстоящие совместные действия как с командующим армией генерал-лейтенантом И. Х. Баграмяном, так и с командующим Западным фронтом генерал-полковником В. Д. Соколовским и его начальником штаба генерал-полковником А. П. Покровским».
Троюродный брат полководца Антонин Александрович в книге о родственнике отметит по существу: «М. М. Попов обращал внимание на взаимодействие частей и соединений, на тщательность оперативной маскировки. Не обходил вниманием и службы тыла, в частности материально-технического снабжения, медико-санитарную, госпитализацию легкораненых, как источник пополнения резервов. Особенное внимание уделял разведке, на собираемые ею данные о противнике, нацеливая разведуправление армии, разведотделов корпусов на скрупулезную проверку и анализ поступающих с низов боевых донесений, разведсводок о составе частей неприятеля, его потерях, в которых нередко много преувеличений, а то и просто вранья, перепроверяя их опросом пленных, захваченных документов».
Неслучайно кто-то из членов Военного совета зло пошутил: «Если суммировать все потери противника по наградным листам, то окажется, что фрицев перед нами и вовсе нет». Он потребовал от разведчиков всех рангов при проведении разведки обращать внимание на, казалось бы, незначительные мелочи, которые могут иметь важное значение. По этому поводу генерал СМ. Штеменко отмечает: «Генеральный штаб волновала орловская группировка, противостоящая Западному и Брянскому фронтам, она могла явиться ближайшим источником пополнения гитлеровских сил при наступлении на Курск. Не было никаких признаков изменения в группировке врага. Как вдруг назначенный командующий Брянского фронта М. М. Попов доложил по телефону, что в этой группировке произошли изменения, которые ему пока неизвестны».
