В Брянской операции наибольший интерес представляют: выработка решения на ее проведение, перегруппировка сил и средств фронта на новое направление в результате неуспеха на ранее избранных направлениях, а также методы внезапного для противника создания новой ударной группировки…
При подготовке решения на операцию мы прежде всего учитывали особые условия лесисто-болотистой местности во всей полосе наступления фронта. Влияние такой местности на боевые действия войск хорошо известно, а брянские леса в этом отношении исключительно характерны. Они сильно затрудняли действия всех родов войск, особенно артиллерии и танков. Возможности маневра были крайне ограничены. Отдельные малолесистые коридоры находились к юго-западу и к западу от Кирова за пределами полосы фронта и отчасти на его левом крыле.
Серьезным препятствиями являлись многочисленные реки с высокими и укрепленными противником западными берегами, текущие с севера на юг, особенно такие как Болва, Десна, Беседь, Сож и, наконец, могучий Днепр. Естественный подъем местности с востока на запад предоставлял противнику командные высоты.
Крайнее беспокойство вызывало состояние железных и шоссейных дорог, которых в полосе фронта имелось очень мало. В ходе наступления мы уже оторвались от своих баз почти на 200 км. Грузы приходилось подавать очень изношенным автотранспортом, потреблявшим много горючего, по разбитым фронтовым дорогам. С продвижением войск фронта на запад положение с дорогами еще более осложнялось, ибо все имевшиеся дороги сходились в районе Брянска, а к западу от него железных дорог, на которые можно было бы базировать фронта на всю глубину его задачи, не имелось. Железная дорога Карачев – Брянск – Гомель лишь частично могла обеспечить наши потребности. Такое положение очень осложняло снабжение войск.
В то же время наличие в тылу у противника брянского железнодорожного узла давало ему возможность маневрировать войсками вдоль фронта и в глубину через Рославль и Гомель. Кроме того, несколько шоссейных рокад, проходивших от Брянска на север через леса, использовались командованием для скрытых и быстрых маневров войсками. Наконец, в районе Брянска располагался значительный аэродромный узел противника.
Все это вместе взятое позволяло предвидеть, что противостоявшая фронту 9-я немецкая армия будет упорно отстаивать район Брянска и брянских лесов. Скоро мы убедились в этом.
В состав Брянского фронта в это время входили: 11-я, 11-я гвардейская, 3-я и 63-я общевойсковые армии, 4-я танковая и 15-я воздушная армии. Одновременно с постановкой задачи на овладение Брянском Ставка передала нам из Западного фронта 50-ю армию, состоявшую из трех дивизий. Кроме того, в состав фронта входил 2-й гвардейский кавалерийский корпус, два (2-й и 8-й) артиллерийских корпуса прорыва, 2-я гвардейская минометная дивизия, 8-я гвардейская минометная бригада и одиннадцать отдельных гвардейских минометных полков. Помимо этих средств, фронт располагал несколькими отдельными танковыми полками, одной танковой бригадой, инженерными, химическими и другими частями. (…)
Хотя число наших соединений превосходило количество дивизий противника, фактического превосходства в силах мы не имели. По штатной численности немецкие пехотные дивизии в 1,5 раза превосходили наши. К тому же в ходе непрерывных наступательных боев, продолжавшихся свыше месяца, численность личного состава в ряде наших дивизий, особенно в 3-й армии, сильно уменьшилась и дошла до 3–4 тысяч человек. Материальная часть также была в большом некомплекте: в 4-й танковой армии, с уходом 11-го танкового корпуса в распоряжение Ставки, осталось около 50 танков. Вследствие резкого недостатка снарядов преимущества над противником в огне в полосе фронта практически не имелось.
Изучая и оценивая обстановку, мы убедились, что подготовленная в труднопроходимых лесах оборона противника совершенно исключает возможность добиться успеха путем лобовых атак. Наступая в лесу, войска фронта будут вынуждены действовать вдоль немногочисленных дорог и растекаться отдельными ручейками, путь которым очень легко преградить. Вследствие малой емкости направлений, обеспеченных дорогами, наступающим войскам пришлось бы глубоко эшелонировать свои силы, и они лишались возможности одновременно их использовать для быстрого наращивания удара. В то же время противник, имея хорошие условия для скрытого маневра и маскировки своих войск, наблюдения и ведения огня, мог бы бить наши войска по частям, экономить силы и выигрывать время, т. е. выполнять свои замыслы. При самой благоприятной обстановке мы могли рассчитывать лишь на медленное, последовательное прогрызание вражеских позиций, что позволило бы немецким войскам организованно отойти на подготовленные в глубине оборонительные рубежи.
Все эти обстоятельства требовали от нас решения стоящих перед фронтом задач на флангах брянской группировки противника или на одном из них. Фланговый удар позволял лишить противника сильных сторон его обороны, уже налаженной по лесам и рекам, и вывести основные силы фронта в тыл противника. Развивая удар в глубину, мы могли разорвать железнодорожную связь и нарушить взаимодействие войск группы армий "Центр".
Первоначально мы считали, что в сложившихся условиях будет наиболее правильным наступать на обоих крыльях фронта сильными фланговыми группировками войск по сходящимся направлениям. Наши соображения на операцию Брянского фронта, разработанные к исходу 16 августа, предусматривали действия на двух основных направлениях: на северном крыле фронта в направлении Дядьково, Шамордино должны были наступать главные силы 50, 3 и 11-й армий, поддержанные всей авиацией фронта, а на южном крыле, из района Ревны на Орменку, должны были прорывать оборону противника 11-я гвардейская и 63-я армии.
Но провести этот план в жизнь не удалось. Боевые действия в период с 17–26 августа убедили нас в том, что войска фронта не могут преодолеть хорошо подготовленной и плотно занятой обороны противника. Ее первый рубеж проходил по восточной опушке брянского лесного массива, местами выдвигаясь к востоку. Второй оборонительный рубеж противника шел по лесистому западному берегу реки Болва и далее на юг на Локоть. В оперативной глубине по правому берегу Десны имелся еще один рубеж. Как стало известно впоследствии, войска Брянского фронта находились перед заранее подготовленной обороной противника, получившей наименование рубежа "Хаген".
При наступлении наши соединения и части испытывали большие трудности, особенно в организации артиллерийской подготовки и поддержки. Из-за плохих условий и недостатка снарядов не удавалось подавить огневую систему противника даже на переднем крае. Прорвавшиеся в лес войска не только оказывались перед неподавленной обороной противника, но и не могли применить танки в непроходимых дебрях. Командиры, лишенные возможности наблюдать свои войска, теряли управление боем. Анализ результатов боевых действий войск показал, что прорвать оборону противника без солидной артиллерийской подготовки и значительных резервов не удастся. В этом крылась важнейшая причина того, что войска фронта уже десять дней оставались почти на прежних рубежах».
Командующий 50-й армией генерал И. В. Болдин прекрасно запомнит, как войска его армии, выйдя на рубеж к исходу 18 августа, встретили упорное сопротивление подошедших резервов: «Вражеский огонь был таким мощным, что мы оказались не в состоянии преодолеть его. Предложил командирам 108-й и 110-й стрелковых дивизий произвести разведку боем. В ходе ее выяснилось, что перед нами занимают глубоко эшелонированную, заблаговременно подготовленную оборону 296-я и 134-я пехотные дивизии противника. Оборона усилена минно-взрывными и проволочными заграждениями перед передним краем и перед второй полосой, проходящей по западному берегу реки Болва.
