Данные разведки доложил по телефону командующему фронтом генералу армии М. М. Попову. Напомнил ему, что после месяца беспрерывных изнурительных боев армия имеет большие потери. На исходе снаряды и мины.
– С теми силами, какими располагаю, – сказал я в заключение, – трудно рассчитывать на успех при прорыве крепкой вражеской обороны. Прошу вашей помощи.
Командующий сказал, что сам приедет к нам и все решит на месте. Приехал он уже на следующий день. Молча выслушал меня и объявил:
– Так вот, товарищ Болдин, я решил создать ударную группу под командованием моего заместителя генерал-лейтенанта Казакова. В нее войдут три ваши дивизии и кавалерийский корпус. Группе предстоит прорвать оборону немцев на улемльском направлении и проложить вашей армии дорогу к Десне.
– Значит, забираете половину армии? – спрашиваю Попова. Он молчит.
– Тогда мне здесь делать нечего. Я не намерен плестись в хвосте группы Казакова. Вы лишаете меня доверия, а в таком случае продолжать командование армией не считаю возможным. Кроме того, товарищ командующий, ваше решение является незаслуженной обидой пятидесятой армии. Она достойна лучшего отношения.
Будучи глубоко убежден в ошибочности решения командующего, я очень волновался, говорил повышенным тоном. Генерал Попов ничего мне не ответил, встал и предложил всем, кто находился в палатке, тут же выехать на мой наблюдательный пункт.
Когда мы прибыли туда, командующий выслушал доклады нескольких командиров дивизий и командира 2-го гвардейского кавалерийского корпуса генерал-майора В. В. Крюкова. Затем немного подумал и обратился ко мне:
– Решение о создании ударной группы отменяю. Приказ о переходе войск пятидесятой армии в наступление оставляю в силе. Главный удар нанесете на Улемль, Ивот. – Командующий с укоризной посмотрел на меня и, улыбнувшись, добавил: – Полагаю, товарищ Болдин, теперь вы снимете с меня тяжкий груз обвинений в несуществующих грехах?
– Товарищ командующий, будь вы на моем месте, тоже, наверное, нервничали бы.
– Как сказать. Откровенно говоря, Иван Васильевич, я не стал бы делать поспешных выводов. Отношу это за счет экспансивности вашего характера. Малость погорячились, а в итоге наговорили много лишнего. Ну да ладно, на этом поставим точку и забудем.
Затем командующий обратился к генералу Крюкову:
– Как только у Болдина наметится успех, сразу же вводите в бой свою кавалерию.
Крюков повторил приказание и взял под козырек.
– Что ж, товарищи, поехали дальше, – обратился к нам командующий.
Все мы направились в лес юго-восточнее Жиздры. Остановились на большой лесной поляне, где четкими рядами выстроились подразделения 2-й инженерно-саперной штурмовой бригады Резерва Верховного Главнокомандования. У большинства из них грудь украшают ордена и медали. Член Военного совета фронта обращается к командующему:
– Чудо-хлопцы! Убежден, эти смогут открыть Болдину путь к Десне.
А я слушаю и не могу понять, к чему это он говорит. Командующий фронтом поздоровался с бригадой. В ответ послышалось громовое "Здравия желаем!". Затем бойцы начали надевать на себя стальные нагрудники. Командир бригады генерал Шестаков пояснил, что эти панцири они получили несколько дней назад.
Через несколько минут бойцы начали имитировать атаку. С нескрываемым любопытством следим, как слаженно они действуют, как мастерски владеют оружием. Когда программа была исчерпана, генерал Попов спросил у меня:
– Как, Иван Васильевич, хороши хлопцы?
– Что говорить. Конечно, хороши.
– Вот и замечательно. Штурмовая бригада теперь подчиняется вам. Это и есть наша помощь.
Я сказал командующему, что рад новому пополнению, но даже оно будет бессильно, если нам не дадут снарядов и мин.
– Как только подойдут эшелоны с боеприпасами, немедленно получите. А пока, товарищ Болдин, приступайте к выполнению приказа, рассчитывая на собственные силы. Учтите, каждая минута дорога.
22 августа наша армия начала наступление на улемльском направлении, стремясь прорвать вражескую оборону и выйти к реке Болва. Преодолевая упорное сопротивление противника, нам удалось на отдельных участках овладеть первой линией его траншей. Но сильный артиллерийский огонь, который мы не могли подавить из-за недостатка снарядов, и удары гитлеровской авиации по боевым порядкам наших войск вынудили остановить наступление.
На моем наблюдательном пункте тогда находились командующий, член Военного совета фронта и я со своими заместителями. С болью в сердце наблюдали мы, как таяли цепи атакующих. Генерал Попов приказал ввести в бой кавалеристов Крюкова. Но и это не изменило положения, тем более что противник бросил против конников танки.
К 24 августа мы совсем выдохлись».
В связи с тем, что сил и средств фронта для одновременного ведения операции на обоих флангах явно не хватало, 27-го генерал армии Попов доложил в Ставку, «что считает целесообразным главные усилия сосредоточить на правом крыле фронта и только на одном направлении, где следовало ввести дополнительно к 50-й армии еще 3-ю армию, использовать всю авиацию и имевшиеся боеприпасы. Наступление в такой группировке сил фронт мог начать 1–2 сентября.
На левом крыле фронта предлагалось ограничиться ударом 63-й, а также части сил 11-й гвардейской и 4-й танковой армий в общем направлении на Локоть с целью содействовать наступлению Центрального фронта.
Ставка согласилась с нашими соображениями, и примерно по этому варианту развернулись боевые действия левого крыла Брянского фронта. 63-й армия под командованием генерал-лейтенанта Колпакчи В. Я. в 4 часа 1 сентября прорвала оборону противника и успешно приступила к очищению территории от Трубчевска. Поскольку лесные массивы здесь контролировались партизанами, которые создали угрозу тылу противника, ему пришлось выводить свои войска из-под ударов армии за Десну на подготовленные позиции.
К этому времени Центральный фронт достиг значительных успехов на черниговском направлении. Возобновили успешное наступление и войска Западного фронта на ельненском направлении. Противник был вынужден ослабить свою артиллерийскую группировку в полосе наступления Брянского фронта и перебросить отсюда часть своих оперативных резервов. Используя некоторое ослабление огня артиллерии противника и успех 63-й армии, войска 11-й гвардейской армии под командованием генерал-полковника Баграмяна И. Х. 2 сентября перешли в наступление своим левым флангом и в последующие дни стали развивать удар в направлении Навли и далее к Десне.
Что касается событий на правом крыле фронта и в центре, то уже в ходе подготовки наступления у нас появились соображения о возможности проведения флангового удара фронта из района юго-западнее Кирова, который находился в полосе Западного фронта.
По условиям местности фланговый удар из этого района позволял обойти основные массивы брянских лесов, избежать форсирования реки Болвы и выйти на безлесные просторы западнее Брянска. Здесь могли развернуться наши танки, конница и артиллерия…
