Активное противодействие противника не прошло мимо внимания Ставки. Директивой от 12 ноября она обязала нас приостановить наступление и прочно удерживать занятые позиции. Одновременно с этим из состава 6-й гвардейской армии изымались две стрелковые дивизии и корпусное управление, а из резерва фронта забирались 5-й танковый корпус и отдельная танковая бригада. Все это передавалось 1-му Прибалтийскому фронту для наращивания удара в направлении Полоцк, Городок.
Невельская операция не прошла бесследно. Она дала понять противнику, что 2-й Прибалтийский фронт серьезно угрожает его глубоким тылам, его войскам под Ленинградом, Псковом и Новгородом. Чтобы укрепить свое общее положение в Прибалтике, командование группы армий "Север" вынуждено было перебрасывать к Невелю, Идрице и Пустошке все новые и новые подкрепления. За октябрь, ноябрь и декабрь 1943 года против нашего фронта появились 290, 81,239, 218, 24, 30, 132 и 31-я пехотные дивизии, снятые с других прибалтийских направлений.
И все-таки такими результатами мы не могли быть довольны. Нам удалось лишь оттянуть на себя значительные силы противника, но не разгромить их и даже не создать выгодного оперативного положения для последующих наступательных действий. Войска 3-й ударной и 6-й гвардейской армий крепко завязли в лесисто-болотистой и озерной местности на юго-востоке Псковской области, а также под Новосокольнаками и Пустошкой. 20-й армии не стало совсем: ее дивизии еще в октябре – ноябре действовали в составе 3-й ударной, а управление было выведено в резерв Ставки. 11-я гвардейская в конце ноября тоже ушла от нас на 1 – й Прибалтийский фронт. Лишились мы и многих превосходных генералов: убыли, в частности, генерал-полковник И. Х. Баграмян, назначенный на пост командующего войсками 1-го Прибалтийского фронта, и генерал-лейтенант К. Н. Галицкий, принявший от Баграмяна 11-ю гвардейскую армию.
Все это, естественно, снизило возможности 2-го Прибалтийского фронта».
И. Х. Баграмяна в Ставку вызвали неожиданно для всех. И это в самый разгар подготовки его армии к наступлению. От предложения занять должность командующего войсками Прибалтийского фронта он, естественно, не отказался. Но за этим последовали совсем неприятные неожиданности…
– Мы решили передать одиннадцатую гвардейскую армию в состав войск Первого Прибалтийского фронта и возложить на вас задачу разгромить городокскую группировку войск противника и в последующем овладеть Витебском, – весело сказал Сталин.
– Приложу все свои силы для выполнения поставленной задачи, – заверил вождя Баграмян и добавил: – Но дело в том, что генерал Попов изъял из одиннадцатой гвардейской первый танковый корпус генерала Буткова и восемнадцатую гвардейскую стрелковую дивизию генерала Завадовского.
– Что касается танкового корпуса, то я вас вполне понимаю, и мы поправим товарища Попова, а о дивизии не стоит и говорить. Ведь в ней сейчас наверняка не больше половины штатной численности…
Но генерал-полковник И. X. Баграмян продолжает просить Верховного вернуть 18-ю гвардейскую, так как она в составе армии сражается давно и речь идет о заслуженной дивизии…
– Слышите, как дерется новый командующий фронтом за каждую дивизию и за гвардейские традиции! Это, по-моему, похвально, – обращается к присутствующим Сталин и тут же приказывает соединить его с генералом армии Поповым, у которого буквально потребовал вернуть в 11-ю гвардейскую армию 1-й танковый корпус и 18-ю гвардейскую дивизию.
Вся эта сцена происходила в кремлевском кабинете вождя 17 ноября 1943 г. Среди присутствующих, кроме Сталина и Баграмяна, В. М. Молотов, а также генералы А. И. Антонов (генерал армии, 1 – й заместитель начальника Генерального штаба) и СМ. Штеменко.
О том, что было дальше рассказывает сам И. Х. Баграмян:
«– Есть ли у вас пожелание, – обратился ко мне Сталин, – относительно кандидатуры на должность командарма одиннадцатой гвардейской? Мы здесь, в центре, подумали и пришли к выводу, что неплохо было бы на эту армию назначить опытного командующего – Героя Советского Союза генерал-полковника Чибисова. Как вы смотрите на это назначение?
Предложение кандидатуры Н. Е. Чибисова было для меня несколько неожиданным, и я не торопился с ответом, чтобы лучше его обдумать.
– Что же вы не отвечаете? – спросил Сталин. – Или имеете что-либо против Чибисова?
Собравшись с мыслями, я ответил, что если вопрос еще не решен окончательно, то я порекомендовал бы другую кандидатуру. Чибисов, безусловно, опытный командующий. Однако надо иметь в виду, что, когда он после финской кампании стал генерал-лейтенантом, я был всего-навсего полковником. Чибисов об этом, конечно, знает, и это в какой-то мере может усложнить наши взаимоотношения.
– А у вас есть кто-нибудь на примете? – спросил Сталин, не теряя благодушного тона.
– Я предлагаю генерала Галицкого, нынешнего командарма Третьей ударной.
– А вы давно его знаете? – снова спросил Сталин.
– Нет, – ответил я, – видел всего несколько раз, присутствуя на его докладах генералу Попову, но он произвел на меня очень хорошее впечатление своей собранностью, твердостью, умением быстро вникать в боевую ситуацию, точно сориентироваться в ходе боевых событий. Вместе с тем этот генерал хорошо знаком с обстановкой в районе Невеля, так как именно его войска сыграли основную роль в овладении этим пунктом.
– Что же, – ответил Верховный Главнокомандующий, – ваши доводы заслуживают внимания.
Сказав это, Сталин о чем-то задумался, раскуривая трубку, а затем энергично нажал на кнопку звонка. Сейчас же в кабинет вошел Поскребышев.
– Подготовьте проект Постановления Совета Народных Комиссаров о присвоении товарищу Баграмяну звания генерала армии, – повернувшись к вошедшему, сказал Верховный и спросил: – Кто-то еще из командующих фронтами ходит в генерал-полковниках?
– Командующий Ленинградским фронтом Говоров, – не задумываясь, ответил А. Н. Поскребышев.
– Включите в проект Постановления и товарища Говорова, – распорядился Сталин и обернулся к Алексею Иннокентьевичу: – Как вы думаете, товарищ Антонов, присвоение звания генерал-полковника товарищу Штеменко поможет ему в работе?
– Конечно, – ответил генерал Антонов.
Тогда, вновь обращаясь к Поскребышеву, Верховный сказал:
– Включите в проект Постановления товарищей Баграмяна, Говорова и Штеменко.
Спустя десять минут документ был подписан, и Сталин сердечно поздравил меня и СМ. Штеменко с новыми высокими воинскими званиями и моим назначением на пост командующего фронтом, пожелал успехов в проведении предстоящей операции.
На должность командующего 11-й гвардейской был назначен генерал-лейтенант К. Н. Галицкий, а вместо него на пост командарма 3-й ударной генерал-полковник Н. Е. Чибисов.
На следующий день я отправился к новому месту службы…»
Вот именно при таких обстоятельствах возможности 2-го Прибалтийского фронта были снижены.
