Вот только где ее прорывать, вопрос был далеко не праздный: «Оборона противника на нашем участке шла по высотам и холмам между озерами Малый Иван, Большой Иван и Каратай. Ширина озер 100–200 метров, а местами и более. Правый берег, где был противник, выше, обрывист и позволял ему хорошо наблюдать нашу сторону. Нам было известно, что озера эти даже при хороших морозах глубоко не промерзают, лед их непрочен, а протоки, которыми они связаны, не замерзают и вовсе. Так что на танки рассчитывать не приходилось.
Долго мы ломали голову, где же лучше наступать. В межозерных пространствах? Но там, по нашим сведениям, противник организовал сильную оборону, так как сидел в этих местах более двух лет. После тщательной оценки местности противника, его огневых средств все мы пришли к одному выводу – наступать через озера по льду. Переправляться по льду, к тому же ночью, нам приходилось впервые. Поэтому штабы разработали особо детальные планы и немедленно приступили к усиленным тренировкам подразделений, выделенных в передовые отряды. Для этого оборудовали специальный полигон, где создали условия, подобные тем, в каких придется действовать во время атаки. На полигоне пробивали двухметровые полыньи, через которые учили бойцов переправляться с помощью матов, палок, жердей. Очень тяжелое это дело – ночью обнаружить полынью и преодолеть ее. Важно также было научиться не потерять в темноте направление, а то выйдешь раньше товарищей и не на том месте, где следует! Днем во время тренировок офицеры завязывали себе глаза и шли вслепую. В лесу хоть можно привлечь к себе внимание воинов, подражая крику птицы – сорокой покричать или филином, а на льду не покричишь! Правда, потом многие научились подражать звуку оседающего льда: бву-бву-бву…
Все эти дни противник методично освещал лед прожекторами и ракетами. Если летит ракета, легче: сразу сильного света она не дает, можно успеть лечь. Хуже, если осветит прожектором. Тут хоть в полынью ложись сразу! Красноармейцы учились бесшумно забираться по склонам высокого берега. Это тоже сложно: нога скользит по ледяной корке, то и дело едешь назад. Тренировались каждую ночь до пота, с полной отдачей сил. Каждый воин понимал, что, если провести всю операцию бесшумно, уничтожить противника будет легко. Артподготовку мы решили не проводить – пусть противник спит, не станем будить его».
По окончании подготовки командующий фронтом приказал организовать и провести учения передового отряда и вскоре приехал: «В назначенный день М. М. Попов ознакомился с планом на предстоящую операцию, в основном остался им доволен и сказал:
– В 22 часа поедем на командный пункт обозначенного "противника".
Пригласил поехать вместе с ним меня, командиров корпусов и дивизий, передовых отрядов. Когда прибыли на место, руководитель учений командир 71-й гвардейской дивизии генерал И. П. Сиваков доложил:
– Отряды к учению готовы.
– В полночь начинайте учения.
Все мы, навострив слух, стали ждать наступающего "противника". Периодически местность вокруг нас освещалась прожекторами и ракетами. Наготове были слухачи, и мы, командиры, смотрели во все глаза. М. М. Попов курил еще отчаяннее, чем обычно, прикуривая одну папиросу от другой. Проходит час – "противника" нет. Командующий фронтом спросил:
– Иван Михайлович, идут они у тебя или не идут?
– Должны идти.
– Наверно, далеко еще. Пошлите узнать.
Прошло еще несколько минут, и вдруг метрах в десяти от нас тихое "ура-а-а!".
М. М. Попов даже привскочил, воскликнул в восхищении:
– Черт возьми, так можно и в плен угодить!
Генерал И. П. Сиваков, понятно, был очень доволен. Все произошло так, как он приказал: подползти на десять метров и тихо – "ура!".
М. М. Попов всему личному составу объявил благодарность, а особо отличившихся на учениях красноармейцев и офицеров приказал наградить ценными подарками. Эти учения я хорошо помнил и позже, в войне с Японией, применил этот способ подготовки специальных отрядов для внезапного действия.
После учений генерал М. М. Попов приказал мне:
– В ночь на 1 января, в канун нового, 1944 года, когда гуляки эти будут веселиться, под шумок занять исходное положение на своем левом фланге и пустить по льду передовые отряды. На рассвете они должны ворваться в расположение противника.
Потом еще раз переспросил:
– Значит, артподготовку решили не проводить?
– Артиллерия готова для открытия огня. По мере надобности на том или ином направлении можем ударить".
Пока командующий фронтом находился в войсках, начальник штаба по вызову из Москвы успел слетать туда и обратно на У-2. В Генеральном штабе его немедленно принял генерал армии Антонов, рассказав об окончательном замысле предстоящей операции: "По решению Ставки Ленинградский и Волховский фронты должны были разгромить 18-ю немецкую армию, в то время как на 2-й Прибалтийский фронт возлагалась задача сковать войска 16-й армии и часть сил группы армий "Север", составлявших ее оперативный резерв. После этого все три наших фронта должны были перейти в наступление в направлении на Нарву, Псков, Идрипу, разгромить 16-ю армию, полностью освободить Ленинградскую область.
Наступление 2-го Прибалтийского фронта планировалось первым.
В соответствии с решением Ставки нам предписывалось сначала разгромить войска противника в районе севернее Невеля, затем ударить на Идрипу и севернее Новосокольников для того, чтобы лишить врага возможности пользоваться рокадными железными дорогами, не допустить переброски его войск из состава 16-й армии под Ленинград и Новгород.
– На 2-й Прибалтийский фронт во второй половине декабря прибудет с Западного фронта 10-я гвардейская армия генерал-лейтенанта Сухомлина, – сказал генерал А. И. Антонов. – Несколько позже к вам подойдет 3-й гвардейский кавалерийский корпус генерал-лейтенанта Осликовского».
После доклада начальника штаба Военному совету фронта о полученных указаниях Ставки генерал армии М. М. Попов вместе с ним и начальниками родов войск немедленно приступил к разработке плана операции.
«За ряд допущенных ошибок»
Главный удар 2-го Прибалтийского фронта намечался на его левом фланге силами двух армий. 3-я ударная должна была наступать на Пустошку, Опочку, а прибывающая 10-я гвардейская – на Идрицу, Зилупе. Армии же правого крыла фронта, силами двух-трех дивизий, в наступление должны были перейти на сутки раньше, приковав к себе противостоящие войска противника.
Однажды, выслушав доклад начальника штаба о ходе подготовки войск к предстоящей операции, генерал армии М. М. Попов сказал:
– Все это хорошо. Больше всего меня сейчас беспокоит одно: прибудет ли своевременно 10-я гвардейская армия…
Генерал М. И. Казаков свидетельствует: «Ставка Верховного Главнокомандования разработала новую крупную наступательную операцию, конечной целью которой являлся разгром немецко-фашистских войск под Ленинградом. 2-му Прибалтийскому фронту предстояло содействовать выполнению этой задачи отвлечением противника на себя. Для того нам и дали 10-ю гвардейскую армию.
