Девушки начинают охать и вести себя довольно странно, как по мне: подмигивать, улыбаться, махать рукой. Они неискренне поздравляют ребят с победой, и Лэндон буквально купается в лучах славы. Ему явно это нравится, он чувствует себя словно рыба в воде, и, держу пари, в данную секунду уже выбирает себе кого-то из девушек на ночь.
А вот Брэндон…
— Ты кто? — хмуро исподлобья смотрит он на Ритику. Но ее не смущает его внезапно грозовой вид.
— Ритика, с факультета магической одежды.
Он кивает своим мыслям. И вдруг поворачивается ко мне. Под его внимательным взглядом мне не по себе, я чувствую, как из-под темного парика съезжает соленая капля пота, — настолько он меня пугает, находясь в этом настроении.
Неужели Брэндон не должен радоваться как ребенок тому, что выиграл матч и забил гол? Что с ним вообще происходит? Этот парень — как шкатулка с секретами, все время ведет себя совсем не так, как я от него ожидаю!
Ритика посылает недвусмысленные сигналы Брэндону — он явно ей нравится, и это заставляет меня нервничать. Переступаю с ноги на ногу, и кидаю взгляд за спину парня.
— У вас так много фанаток, — уважительно тяну. Я и вправду не знала, не подозревала, что ребята так популярны из — за своей страсти к хоккею. Но Брэндон словно отмахивается от моих слов.
— Это кто? — кивает он в сторону моей подруги, и я не нахожусь с ответом. Мда-а-а.
— Эй, бро! У меня предложение! — Лэндон приходит на выручку и разбивает затянувшееся странное безумное молчание своим веселым напором. Он явно уже выбрал себе жертву на ночь и потому хочет утрясти все детали. — Как насчет того, чтобы взять всех девчонок и отправиться к нам?
Брэндон нехотя переводит взгляд на Лэндона, но тот привык видеть его и не в таком мрачном, смурном настроении. Ему все равно — он цветет и пахнет, распространяя вокруг себя флюиды заинтересованности, любви к миру и к жизни.
— Вечеринка?
— О да, брат, ве-че-рин-ка! — кивает, как китайский болванчик, улыбчивый Лэндон и в его глазах распускается предвкушение. Он подмигивает Ритике.
— А ты что?
Ритика закатывает глаза.
— Вы точно студенты третьего курса? — спрашивает она, но я думаю, что это риторический вопрос. — Ведете себя, как придурки.
Лэндон хохочет.
— Детка, мы — не придурки. Мы — хоккеисты! Победители! Ясно тебе?! Или ты не видела, какой гол я забил на сорок седьмой?
Девушка медленно хлопает в ладоши, но каждый, кто увидел ее лицо, понял бы сразу: она издевается над парнем.
Лэндон тут же поворачивается ко мне.
— Это кто? — кивает он на Ритику.
Теперь приходит мой черед закатывать глаза.
— Вообще-то, это Ритика, моя подруга.
— Подр-у-у-уга, говоришь, — тянет Лэндон и уже пристальнее разглядывает девушку рядом со мной. От него не укроется ничего: и вырез тонкой кофты, через которую просвечивает каемкой бюстгальтер, и очень облегающие джинсы, обрисовывающие идеальную точеную девичью фигурку, и приятный шоколадный оттенок кожи, которых выглядит съедобным при тусклом освещении коридора.
Парень сразу подбирается.
— Точно подруга?
— Это моя девушка! — восклицаю, вдруг вспомнив о том, что парни слишком часто называют меня обидным тутти-фрутти, тогда как я принадлежу вполне пристойной сексуальной ориентации!
— Ах, да, — тут же вспоминает о договоренности подруга и берет меня под руку.
— Ну, да, — тут же скучнеет лицом Лэндон.
— Да ну, — Брэндон смотрит на руку Ритики на моем локте с такой яростью, что кажется, у него сейчас дым повалит из ноздрей.
У меня тут же падает настроение до критической, нулевой отметки.
Его что, так заинтересовала моя подруга?
Это, на самом деле, не очень хорошо. Мне это не нравится!
Немного подергиваю плечами.
Вдруг Лэндон хлопает в ладоши, и мы все вчетвером вздрагиваем.
— Ну что, пора собираться. Едем к нам? Отлично проведем время!
— Поехали! Вечеринка! — подпрыгивает радостная Ритика и хлопает в ладоши.
Но я уже не очень разделяю ее радость, мне, наоборот, хочется, чтобы Брэндон запретил проводить вечеринку в доме и этот вечер закончился или игрой в компьютерную игрушку, приставку на телевизоре, в которую мы будем играть все вместе, или просмотром какого-нибудь фильма, под комментарии Дэна и язвительные остроты Лэндона.
— Поехали, — кивает Брэндон. — Вы на машине?
— Да, я за рулем, — отвечаю с готовностью.
Брэндон морщится.
— Ну уж нет. Не смей называть машиной свой чемодан, этим ты оскорбляешь чувства остальных автомобилей!
Ритика хохочет, потому что она солидарна с этим мнением. Привычно неодобрительно сжимаю губы на это высказывание. Отличная машина! Мофь, фила, ярофть!
Парни обсуждают, как поедут до дома, и выбирают что лучше сделать — заказать такси или ехать со всеми хоккеистами на автобусе, который команда фрахтует для игр.
— Студенты! — от этого обращения меня буквально прошибает молнией с головы до ног — этот властный, сердитый и мрачный голос я бы не хотела слышать больше никогда, ну может быть, издалека на редких лекциях. — Надеюсь, вы не обсуждаете победную вечеринку в таун-хаусе?
Мне кажется, или становится слышно, как в разразившейся тишине скрежещут зубы Брэндона. Он смотрит на приближающегося мистера Кромби и сжимает пальцы в кулак. Я снова ловлю себя на мысли, что хочу погладить его по руке, чтобы он расслабился и не волновался из-за присутствия отца так сильно, но понимаю, что это будет выглядеть глупо и неправильно. Мужчина в два счета преодолевает барьер из фанаток у входа в раздевалку, которые резко замолкают при виде преподавателя и явно хотят мимикрировать под цвет стен, чтобы слиться с окружающей действительностью. К слову, прекрасно понимаю их чувства!
— Вы, — он обводит нашу маленькую компанию пристальным взглядом, и я только сейчас понимаю, как Кромби — старший и младший — похожи, когда сердятся: у них из глаз только молнии не летят, чтобы поджечь своим неодобрением противника. — Сейчас же направляетесь домой. Никаких вечеринок.
— Но… — подает голос Ритика, и я в ужасе застываю: никто не может перечить мистеру Кромби, это я уже поняла за время нашего недолгого, но довольно тяжелого знакомства. Подруга просто еще не поняла, что с ним нужно быть ниже травы, тише воды, совсем как Лэндон, который даже стал ниже ростом буквально за несколько секунд.
— Это кто? — почему-то поворачивается мистер Кромби ко мне, требуя ответа. Клянусь, если еще кто-то задаст мне этот вопрос, я не выдержу, закричу и вырву этому человеку все волосы! Но под взглядом заклинателя льда теряюсь и чувствую только пустыню во рту. Язык буквально присох к нёбу и совсем не собирается пошевелиться, чтобы хоть что-то выдавить из себя.
