Выслала переживания-отходы
и дальше пошла.
Глава четвёртая
Марина. Царица московская.Монолог
«Кабы я была царицей, —
с башни молвила девица, —
я б ввезла сюда Европу
раньше выданного срока».
«Кабы я была царица.
Впрочем, я и так царица.
И уж если кем счастье своевольно играло – так это мной, ибо оно возвысило меня из шляхетского
сословия на высоту Московского царства,
с которого столкнуло в ужасную тюрьму,
а оттуда вывело на мнимую свободу,
из которой повергло меня в более свободную,
но и в более опасную неволю».
«Кабы я была царица, —
тихо молвила Марина, —
впрочем, что теперь цариться.
И уж если с кем судьба обошлась жестоко,
так это со мной, ибо она никогда не давала
мне полной воли, вынуждая меня примыкать
то к одному, то к другому человеку,
не давая мне действовать напрямую,
а только через лжемужей – лжемужа первого,
лжемужа второго, лжемужа третьего – Заруцкого – и сына Ваню.
Судьба возвысила нас с ним до московского трона,
а потом превратила в свои огрызки-отходы,
вывесив моего Иван-царевича у Серпуховских ворот,
а меня выбросив из Москвы в мусоропровод истории,
в Коломенскую башню.
«Кар-кар-кабы я была царицей, —
хрипло молвила Марина
(уверяя себя и меня
и вороной пролетая над Воловичами, Свистягино,
Мячиково, своей башней и моей Арткоммуналкой), —
не возникло бы у тебя, Геня, повода
писать этот текст,
а у посадских – принюхиваться и
считать мусорные машины,
пролетающие мимо их окон.
Глава пятая
Посадские люди
Посадские, вы мусорные машины считали? – Считали!
Серые и синие от оранжевых отличали? – Отличали!
Посадские, вы запах распознавали? – Распознавали!
Посадские, вы дороги перекрывали? – Перекрывали!
Посадские, вы шум поднимали? – Поднимали!
Посадские, вы дубинки терпели? – Терпели!
Вы под домашним арестом сидели? – Сидели!
Что это всё, посадские, означает? – А это означает, что и у нас наступило мусорное время.
Глава шестая
Музей московского мусора
Кабы я была музейщиком,
как Катя Ойнас, Наталья Никитина,
их учитель Владимир Юрьевич
и другие выдающиеся проектировщики,
я сделала бы в Коломне
Музей московского мусора.
Сочинила бы концепт,
собрала бы ещё в Москве коллекцию,
продумала бы архитектурное решение
и саму экспозицию.
Расписала бы аудиторию и
значимость музея для местного сообщества
и всего региона.
Расписала бы образовательные
и культурные программы.
Посчитала бы бюджет и среднюю
годовую проходимость.
Подала бы свой проект Музея московского мусора
на грант фонда Потанина.
Коломна – это один из ближайших к Москве
городов, повенчанный с ней её же мусором.
Музей «Коломенская пастила»,
Музей «Калачная»,
Музей патефона,
Музей-навигатор,
Музейная фабрика пастилы,
Музей-резиденция «Арткоммуналка. Ерофеев и другие»,
Коломенский Кремль,
Усадьба купцов Лажечниковых,
Дом посадских ремёсел,
Музей «Кузнечная Слобода»,
Музей боевой славы,
Музей льна и быта русских женщин,
Музей органической культуры,
Музей «Дима»,
Музей российской фотографии,
Музей конькобежного спорта,
Краеведческий музей,
Дом фарфора и керамики,
Музей трамваев,
Музейная лавка-кондитерская кухмейстера П. П. Шведова,
Музей самовара,
Музей ЖКХ,
Музей любимой игрушки,
Музей мыла,
Музей медовухи,
Музей «Футбол»
и мой —
Музей московского мусора.
Музеи хорошо приживаются в Коломне,
и их охотно посещают москвичи на выходные.
В Коломне меня познакомили с женщиной,
которая водит экскурсии
по купеческому дому собственного семейства.
Раздаёт одноразовые тапочки посетителям,
показывает фотографии
своих бабушек и дедушек,
старинные предметы их быта
и называет этот дом
Музеем воспоминаний.
Коломна, как Стамбул в голове Орхана Памука,
вся подвержена тотальной музеефикации,
утопия культурного проектировщика
и старьёвщика эмоций —
музейное государство, где новой коломенской
деньгой служит пастила и другие
сбережённые ощущения и вкусы.
Музеи хорошо приживаются в Коломне,
их посещают москвичи на выходные,
привозят детей пробовать калачи и пастилу,
дышать, ходить на Блюдце, смотреть на Маринкину башню
и место, где Москва-река впадает в Оку
и растекается дальше по России.
Они привозят сюда детей на выходные,
не зная, что остатки их бывшей, недавней жизни,
их отходы-эмоции уже давно находятся
в Коломне, лежат на свалках и через
лёгкий воздух, почву и грунтовые воды
захватывают местных – кустарных переработчиков отходов-переживаний.
Кабы я была музейщиком, я сделала бы
