…но даже если Алекса отпустят, Сент-Клер и его прихвостни получат свое: добрая тетушка пожалела племянника. Разрушенный Уайтчепел, сотни обездоленных, десятки раненых — а Райдер разгуливает на свободе! Что простят ему в следующий раз? — и камни в закаленные стекла окон Вестминстера.
А Королева молчала, по-матерински улыбалась, и тонкие мраморные пальцы впивались в голову коленопреклоненного мага, словно желая проткнуть.
— Я вам не угроза.
— Конечно не угроза, Александр, — погладила его по щеке Королева.
…символ угрозы. Как Мария Шотландская, как Оливер Кромвель. Как разрушенная Бастилия и Бонапарте, до которого дотянулась рука Романовых, как Вашингтон, которого достанет она сама.
…Райдер. Вчера он прошел по грани, остановившись прежде, чем кого-то сжег, и только это спасло его от камеры ниже уровня Темзы.
Александр сипло вдохнул и вынырнул из мыслей леди Элизабет.
В рубиновых глазах Ее Величества плескалась буря. Досмотр и свидетели подтвердили формальный выплеск силы — порицаемо, но допустимо для Гончего при исполнении, а большего Она не нашла. Чуяла подвох, но не нашла — он четыре часа водил ее кругами, не подпуская ни к разлому, ни к Арчеру, ни к Шону и Этансель, и под туфлями Королевы хрустели острые сломы льдинок.
Стоящая широким кругом Свора выдыхала клубочки пара, ожидая вердикта.
— Я вам не угроза.
— Конечно, нет. Никто из собравшихся здесь МНЕ — не угроза, — сказала леди Элизабет. — Гончий Райдер превосходно контролирует силу, — добавила она вслух. — Мистер Уилбер, у вас есть претензии к мистеру Райдеру?
— Нет, Ваше Величество, — отозвался Шон. — Мы обо всем договорились.
— Я рада, — кивнула Королева. — Мистер Райдер, за использование приращенной памяти при полном осознании и игнорировании связанной с ней опасности, вы оштрафованы в пользу короны на тридцать тысяч фунтов. Кроме того, за ваш счет будут отремонтированы Санта-Катарина и Уайтчепел-роуд, работы следует закончить к ноябрю.
Лорд Берли поперхнулся и закашлял:
— Это разорит его! — но Королева не обратила внимания:
— Компенсации пострадавшим также выплатите вы. В случае недостатка средств мы готовы взять расходы на себя, но срок вашей службы будет увеличен в прогрессии.
Долговое рабство? Черта с два.
— У меня есть деньги, мадам, — хрипло сказал маг.
— Превосходно. Возвращайтесь в Ист-Энд, Гончий Райдер, инспектор Эбберлайн ждет вас. Не разочаруйте меня, Александр.
— Никогда, Ваше Величество.
— Можете идти, — убрала Она руки с его висков, наконец позволив встать. — Все, кроме мистера Уилбера, свободны. Лорд Берли, я сказала все.
Александр покинул промороженную башню в Своре, среди двух дюжин Гончих. Кто-то поздравлял его, кто-то просто кивнул. Большинство сделали вид, что ничего не случилось — срывы не принято обсуждать.
— Вам повезло, Ваша Светлость, — окликнул его Уильям Сесил.
Обернувшийся Алекс не сразу нашел советника за движущейся массой темно-серых мундиров. Лорд Берли отстал, и магу тоже пришлось остановиться на крутой лестнице донжона.
— Не думаю, что происходящее может называться везением, лорд Берли, — сказал Александр, пропуская торопящихся в порталы Гончих.
— Вы даже не представляете, как вам повезло, что вы не разрушили город. Дружеский совет, если позволите: держите себя в руках. А если почувствуете приближение срыва — уходите. Уходите как можно дальше, даже в нарушение прямого приказа. Строгое взыскание и лишние полгода службы куда приятнее иссушенного дара и плахи. …Да, положенные в казну тридцать тысяч я готов принять драгоценностями. По их настоящей цене, естественно.
— Помогаете мне? — поднял бровь Александр. — Почему?
— Я не помогаю вам, — отрезал лорд Берли. — Я забочусь об Альбионе.
Алекс дождался, пока Уильям Сесил исчезнет, и вернулся к судебному залу. Маг укрепил и задвинул щиты Уилбера, когда тот, уверенно манипулируя связками с големом, демонстрировал Королеве подчищенную версию встречи на Столовой горе.
Краски не вернулись. В окнах полыхал рассвет, но кабинет по-прежнему виделся серым и черным: темнел ореховый стол, сливались в сургучный шкафы и панели, отсвечивали пеплом конверты. Блестел только нож для бумаг — сидя в кресле, Александр поигрывал тонким серебряным лезвием, и рот мага кривился в неприятной усмешке.
Дорогое это удовольствие — разрыв помолвки. Тридцать тысяч фунтов Королеве, десять Шелл и еще по меньшей сто на восстановление Ист-Энда при годовом доходе в две сотни. Деньги есть — о, Райдеры неприлично богаты, — и в то же время денег нет. Все состояние семьи меньше, чем за пять лет, спустил Валентин, собственные капиталы Алекса едва покрыли долги. Одиннадцать векселей до сих пор лежат в банках — вступив в права, он смог добиться пролонгирования, но теперь ясно, что выкупить расписки не выйдет. К весне он лишится двух поместий в Шотландии, табачной фабрики и акций Альбионской железной дороги.
…и новой ссуды ему никто не даст. Разве что банк Тернера, которому он и без того должен три с лишним тысячи фунтов.
…а Тернер — марионетка Сент-Клера, — согнул лезвие ножа Александр.
И оставалось только поаплодировать Королеве, оставившей ему сутки на размышление: либо нейтралитет и бесчестье — он станет первым Райдером, распродающим имущество, либо продление контракта, либо связь с подстрекателями.
…всего за год до свободы. Браво, мадам, — Александр распрямил нож и раздраженно бросил его на стол. Серебряный клинок, стилизованный под мизерикорд, заскользил по полированному дереву, разрушил стопку конвертов. Четыре верхних были от Найтли. «Мистер Райдер, вас просит о встрече Его Сиятельство» — вспомнил он сухой голос Эшли.
Артур Каррингтон, девятый граф Найтли, старая горгулья из Девонширских болот. Чистокровный маг, восьмая степень потенциала. На вид под семьдесят, но точно также он выглядел и четверть века назад, когда Александр впервые увидел его в гостиной — седая грива волос, глубокие морщины на лбу, сутулая спина, трость и подагра, с которой не справилось выжигание. Кресло в углу, обычно в тени. В отличие от отца, Сент-Клера и Кинга, Найтли не участвовал — присутствовал. Никогда не пояснял мотивов. Редко говорил, еще реже спорил, но исправно переводил деньги в Ирландию. В доме Гилмора старик поддержал его, — просмотрел письма маг, — что ему нужно теперь? Материальное выражение благодарности? Услуга в ответ?
