— Все?.. — одними губами спросила я.
Маг покачал головой, как ребенка, посадил меня на сгиб руки — «Держись» — и внес в туман. Сквозь клубящуюся серую мглу я скорее догадалась, чем увидела, что женщина идет к спальне Райдера.
…там же топаз!
— Мадам, вы должны это видеть!
Лежащий на столе камень горел, будто вобрал в себя солнце. Яркие лучи скользили по стенам, играли на тяжелой полированной мебели, множились в зеркале и серебре канделябров. Стоило вскрыть двери, и пульсирующее сияние окатило Мэри-Агнесс с головой; сопровождавшие ее призраки, взвыв, метнулись вглубь дома.
— Ваше Величество! — От беспечно брошенного артефакта — ни шкатулки, ни чехла, ни ловушек — исходила такая аура силы, что перехватило дыхание. Мэри подобрала плащ, огибая неактивные нити, подошла ближе.
Артефакт завораживал.
Желтый топаз величиной в пол ладони сам по себе был сокровищем, но с драконьими заклятиями он стал бесценен. Концентрированная магия золотыми пылинками вращалась в толще подвески, билась о грани, текла по узорной цепочке, заставляя дрожать и вибрировать звенья. Защита, восстановление, регенерация, отражение атаки, маяк, короткое увеличение скорости и выносливости — владелец камня выбрался бы невредимым не только из гущи сражения, но даже из озера лавы. Восхищенно разбирая плетения, Мэри-Агнесс не сразу заметила индивидуальную настройку артефакта и то, что лист бумаги под ним испещрен выгоревшими от света буквами.
…все-таки сбежала.
Мэри подцепила бумагу ногтями, не касаясь топаза, вытащила письмо из-под подвески. Карандашные строки поблекли, в середине и вовсе пропали, но некоторые слова еще можно было прочесть:
«Дорогая миссис Ллойд,
теперь, ког… …что
мистер Райдер… …откровенен,
я не… …Хиллс его гостьей.
Я уезжаю… …найти друзей
моих роди… …не прощаясь.
…ни».
«Уезжаю не прощаясь».
Герцогу Райдеру дала отставку любовница, кто бы мог подумать! — Мэри тихо фыркнула, но посмотрев на топаз, снова стала серьезной. — Из-за чего бы ни случилась размолвка, рыжеволосую соперницу Шелл необходимо найти. Женщину, которой Дракон готов дарить такие артефакты, должно держать как можно ближе к Виндзору.
На границе сознания одобрительно кивнула Королева.
— Ваше Величество, я отслежу любовницу герцога до первого крупного города, но там мне понадобится ее четкий образ. Мисс Уилбер видела девушку мельком, этого мало. Вы сможете…?
— Смогу. Приведи ко мне слуг, — скользнуло холодом по щеке.
— Слуги стары, мадам. Боюсь, они не переживут портала даже в одну сторону. Если Король Финварра задержит поток, я проведу и верну их туманом. Или вас…
— Нет. — Иллюзорное прикосновение пропало. — Слишком много возни вокруг дома. Вымани Ллойдов из поместья, и тогда я считаю их.
— Как прикажете, мадам, — поклонилась Мэри. — Я извещу вас, когда слуги окажутся за пределами Дрэгон Хиллс.
Гончая Ее Величества стряхнула свои отпечатки с письма, вернула его на место, следя, чтобы выжженные участки совпали с направлением лучей — артефакт не только уничтожил буквы, но и выбелил бумагу, оставив на ней тонкие светлые линии от центра к краям.
…как шрамы Шелл Уилбер.
Сколь же обманчива внешность детей Триединого, — отряхнула ладони Мэри-Агнесс. — Никогда не поймешь, кто есть кто: лэрд, которым пугали детей Высокогорья, может оказаться терпеливым и любящим мужем, герцог-гордость Альбиона способным сжечь лицо своей невесте, а юноша с мечтательными глазами поэта — написать гнусный пасквиль, с трудом поместившийся в его глотке.
Щурясь от сияния топаза, я смотрела, как женщина в плаще с низко опущенным капюшоном водит руками над подвеской, как читает мое письмо и делает книксен в пустоту. Остро заточенные когти ловко протолкнули бумагу под камень. Незнакомка выпрямилась, запахнула плащ, став похожей на длинную черную спицу, и осыпалась клоками тумана; подхваченные сквозняком сизые сгустки выплыли в коридор и пропали.
А топаз потух. После его слепящего желтого света хлынувшая в окна ночь показалась непроглядной.
— Ушла. Больше не появится. — Александр спустил меня на пол, поцеловал в макушку. — Испугалась?
Я кивнула, чувствуя, как все еще дрожат и подгибаются ноги.
— Что… кто это был? — глухо спросила я, уткнувшись в куртку Райдера. Пальцы свело, выпустить стеганую ткань не получалось.
— Одна из фрейлин моей тетушки.
— Что ей было нужно?
— Ты.
— Зачем?! — Я вскинула голову, но лица мага не увидела — были только алые огоньки наверху. И тяжелые руки, гладящие меня по спине.
Письмо на столе вдруг вспыхнуло и рассыпалось пеплом.
— Ее Величество изволили вбить себе в голову, что я хочу Трон, — обнял меня Александр. — Выкрав тебя, она сможет держать меня на коротком поводке. …Но я тебя не отдам, помнишь? Ни гвиллион, ни Арчеру, ни Королеве.
…только Уилберу.
…пока сам он с мисс Шелл.
Я всхлипнула и уперлась в плечи Райдера:
— Отпусти!
— Куда отпустить? — улыбнулся маг, удержав меня за талию. Наклонился так, что я почувствовала его дыхание на ухе: — Искра, у тебя сорочка расстегнута, — прошептал Райдер. — Представляешь, какой вид мне открывался все это время? — Горячая ладонь мага огладила ягодицы, притиснула меня к его бедрам.
Откровенная демонстрация желания подействовала, как оплеуха: задрожали губы, загорелось лицо. Пропал голос — я оглушено открывала и закрывала рот, не в силах поверить, что он… он… после Уилбера…
Так даже животные не поступают!
«Или мы девок не делили?..»
— Нет! — взвизгнула я и забилась, уворачиваясь от настойчивых ласк. — Не смей, не трогай меня!.. Отпусти!.. У тебя невеста!.. — выкрикнула я в темноту. — Ты меня бросил здесь! Предал, запер!.. Ты меня на аркан посадил! — в безуспешной попытке вырваться заколотила я по его плечам. — Ты меня Уил…!
Райдер перехватил кулаки и заткнул мой крик поцелуем. Извиваясь и выворачиваясь, я выгнулась, замотала головой, задыхаясь от чужого рта, пнула мага в колено — Отпусти! — и охнула, получив злой острый укус.
— Не нужно со мной драться, Этансель, — сверкнул глазами Райдер. — Нет никакой невесты, только ты. — Подхватил меня в охапку и понес вглубь спальни; на шее мага переливался золотом оскалившийся пес.
— Нет! Не надо, пожа…!
Жесткий матрас ударил спину. Маг стиснул запястья, дернул вверх, прижимая их к простыням, вытягивая меня струной на кровати. Алчный рот впился в губы, заглушая мольбу. Колено бесцеремонно раздвинуло бедра. Прежде Александр никогда не был груб, и от резкого, болезненного проникновения я зарыдала. Заломленные руки, ложь в лицо, нежелание слушать и жестокая страсть сказали мне больше, чем все оскорбления Уилбера разом. Робкая надежда …на что-то, еще теплившаяся в груди, разлетелась осколками — теперь они резали с каждым движением мага страшнее побоев.
