— Сейчас будем исправлять.
— Надеюсь…
— Даже не сомневайся!
Она кивнула и принялась за дело, запивая ароматным чаем. Что порадовало, чувствовала она себя хорошо. А будет еще лучше… ведь столько всего приятного ее ждет!
***
Елка выглядела шикарно. Стеклянные игрушки в виде сказочных персонажей, шары, мишура, бусы радовали глаза женщины, заставляя трепетать сердце. Антонина не могла нарадоваться. Она так соскучилась по этим необыкновенным ощущениям предвкушения праздника, всеобщего ажиотажа. Пожалуй, для нее этот праздник был самым сказочным и чудесным. С детства. Когда была маленькой она только и ждала, чтобы наступил момент, и они всей семьей наряжали елку, украшали квартиру, а потом на первое число поехали к родным: бабушке и дедушке, которые с нетерпением их ждали. Дед всегда ставил елку первого числа, к приезду детей и внуков, стараясь именно для них. И хоть на этой елочке висело всего восемь игрушек, но они были такими старинными, невероятными, напоминающими прошлое, что больше и не нужно было. Только эти. Жаль, что они не сохранились. Бабуля часто рассказывала, как эти игрушки доставались и как отмечали. Маленькая Тоня сидела с ней в обнимку и с восторгом слушала одно и то же, с нетерпением ожидая этого чудесного момента.
Было очень жаль, что Сергей не понимал этот праздник и очень больно, когда уезжал к сыновьям, потому что мать не отпускала к ним. Антонина оставалась одна. В пустой квартире, полной еды, когда не хотелось и кусочка. Женщина так и не открывала холодильник. Ждала.
А его не было. Муж оставался с детьми и бывшей женой, которую так проклинал.
Дети. Обещания. Оправдания.
Да, она понимала. Все понимала. Но разве она не его семья?
Почему так?
В груди сжалось сердце от обиды. Всегда старалась не думать, не судить, но так тяжело заставить себя.
Весь хочется праздника, счастья и любви.
Она ждала своего чуда.
И только сейчас поняла, что оно действительно может быть. Уже происходит.
— И как? — услышала очень близко хриплый голос мужчины, а потом ощутила руки на талии. Дима стоял позади, обнимал, но не давил. Непринужденно, словно ничего необычного не происходит.
Калинина скромно улыбнулась и проговорила:
— Сразу вспомнила детство, когда родители были живы и как ездили к дедушке с бабушкой.
— Не вижу проблемы. Отметим, а завтра можно взять билеты и полететь.
— Но они…
— Я знаю. К моим… Поверь, старики будут рады.
— А что скажут? Ведь я… мы…
— Ну, если я им привезу чудесную, милую красавицу, что они могут сказать? Порадоваться.
— Постой, они ведь они не то подумают.
— Уверяю тебя, они правильно подумают. Если нет, помогу, — решительно заявил он, обнимая чуть сильнее, что женщина тут же почувствовала.
В воздухе повисло напряжение и стало нечем дышать. Понимая, что обстановка накаляется, Тоня пролепетала:
— Пора заниматься салатами.
— Я помогу…
— Да там немного.
— Тогда я займусь уткой. Апельсины я точно брал, если ты не съела. Если «да», то тогда придется доедать оставшиеся и отправляться за новыми. Немедленно, — весело заявил он.
Слова удивили и заставили засмеяться. Антонина обернулась и с улыбкой переспросила:
— Не трогала. А ты еще умеешь утку готовить?
— Не просто умею, — Зорин подался вперед и поцеловал женщину в лоб. — Я мариную превосходно! Пальчики оближешь! Так что пойдем.
Мужчина потянул за ее руку, ту же предлагая:
— Теперь ты выбирай фильм.
— Ты будешь смеяться.
— Вовсе нет. Так что?
— Один дома. Про Кевина, — выдохнула Тоня, чувствуя себя до удивления счастливой.
— Отлично. У нас как раз два часа, а потом будем собираться.
— Точно пойдем?
— Конечно. Мы все сделаем к этому времени. Почему не отдохнуть культурно.
— Согласна, — выдохнула Антонина, поторапливаясь к холодильнику, чтобы достать все продукты.
Глава 15
В театре было прохладно. Женщина порадовалась, что накинула теплую шаль. Без нее она бы окончательно замерзла.
— Как тебе спектакль? — поинтересовался мужчина, медленно двигаясь в сторону гардероба.
— В восторге. Даже не думала, что получу столько удовольствия. Спасибо, что пригласил, — благодарно выдохнула она.
— Я рад, что ты довольна.
Оказавшись у окошка выдачи, мужчина подал номерки и улыбнулся своей спутнице. Он радовался каждой секунде, проведенной с этой женщиной, но боялся ее отпугнуть. Гардеробщица на мгновение задержала на них внимание и вздохнув, поспешно, как обычно, отдала верхнюю одежду и принялась обслуживать других посетителей. Дмитрий помог своей спутнице накинуть шубу на ее плечи и довольно протянул:
— Теперь дело за самым приятным.
— Ужином? Фильмом? — весело уточнила женщина, застегивая пуговицы.
— Совершенно точно, но главное — вечер с чудесной женщиной.
Тоня смутилась и прошла вперед, вглядываясь куда угодно только не на мужчину. Он ее слишком смущал.
— Все, можно идти, — произнес Зорин, бережно обхватывая спутницу за талию, направляя к двери.
На улице валил пушистый снег. В свете ночных фонарей картина выходила изумительной. Антонина задумчиво наблюдала, не желая, чтобы сегодняшний вечер заканчивался.
Дошли до машины, как вдруг услышали:
— Тетя Тоня! Это мы! Тетя Тоня!
Женщина обернулась и увидела, что к ней бегут дети ее мужа: Миша и Саша. Два чудесных мальчугана, которых она полюбила всем сердцем. Дети подбежали к ней и начали обнимать.
— Тетя Тоня, а когда мы будем лопать твой кекс?
— А я пирог хочу!
— И я! Ну, когда? Тетя Тоня, когда?
— Папа сказал, что вы уехали…
— А почему уехали? Вы больше не любите нашего папу?
— И нас? — жалобно выдал самый младший с веснушками на лице.
Калинина растерялась. Она совсем не ожидала такого потока вопросов и не знала, как ответить на них. Особенно когда на такую тему. Она бы с радостью испекла кекс, да что угодно, но… как?
— Я думаю… — начала она, теряясь в возможных вариантах ответов.
— Обязательно после праздников. Тетя Тоня завтра улетает на каникулы, — вмешался в разговор Дмитрий, с интересом разглядывая озорных мальчишек.
— Каникулы?
— О, правда? И у нас каникулы! — воскликнул старший мальчик, Миша. — Я в школу не хожу.
