— Ой, не обращайте внимания, — вдруг весело защебетала Катя, хихикая при этом. — Это Сергей, муж нашей Тонечки. Он ее очень любит.
Провалиться сквозь землю — единственное желание Калининой в эту секунду. Она поднялась и сбивчиво прошептала:
— Простите, мне… нужно выйти.
Прижимая к себе айфон, она поспешила к двери, где стояли мужчины. Когда оказалась напротив Дмитрия, словно забыла куда шла. Ее что-то держало. Закрыв глаза, она тряхнула головой, просыпаясь от наваждения, и направилась вперед, надеясь, что ей позволят.
Глава 5
Бежала, а не шла, по коридору, спустившись на нижний этаж. Тут было спокойнее и больше уверенности, что новый директор сюда не заглянет.
Страх. Почему-то появилось опасение, что мужчина не так понял, и теперь все узнают о том, что случилось. А она… Не знала, что думать и как выходить из ситуации. Она не сможет работать, если ее будут считать… изменщицей, гулящей. Ведь это не так.
— Тоня! Тоня! Я что… говорю с пустотой? — дошли наконец-то до нее слова Сергея, и Калинина очнулась. Она прочистила горло и проговорила:
— Прости, я…
— Тонь, ты там спишь, что ли? Я говорю, что уже заказал столик в ресторане.
— Я… — Калинина старалась говорить ровно и спокойно, но вот сегодня у нее это плохо получалось. — Мне нужно поговорить с тобой.
— Тонь, ты опять? — со вздохом пробурчал мужчина.
— Это важно. А потом… потом будет видно.
— Малышка, мне не нравится тема. Но хорошо… поговорим… потом. Ты к пяти успеешь?
— Я до пяти работаю.
— Зай, но придумай что-нибудь. Я уже заказал столик. Опаздывать не люблю.
— Но мне нужно переодеться.
— Ничего не нужно. Ты всегда выглядишь замечательно. В общем, я заеду.
— Сергей, я хотела поговорить на тему…
— Все, потом, а то уже на проводе клиент. Давай, я без десяти подъеду. Будь готова!
Не успела ответить, как послышались гудки. Женщина еще некоторое время стояла, а потом поплелась в кабинет. Никого, кроме Екатерины, не было, что порадовало Калинину. Она прошла к кулеру и налила в стакан холодной воды, делая глоток, тут же закашливаясь, когда услышала слова коллеги:
— Зорин попросил тебя зайти, как только ты доделаешь проект.
— Зорин?
— Ну, новый директор. Дмитрий Олегович. Забыла уже, что ли? Так муж влияет, что забываешь про всех мужчин? — с усмешкой поинтересовалась она. — Понимаю. Я бы с твоим тоже забыла. Да что уж там?! Я бы точно еще не работала. Не понимаю, зачем ты тут торчишь?
— Мне нравится. Я люблю свою работу. Моя отдушина.
— Глупости! Для меня — деньги. Только это заставляет меня пахать и всем улыбаться. Ладно нормальные люди, а ведь большая часть безвкусные выскочки. Что-то непонятное хотят, но так мерзко, что вот тяжело приходится, пока не убедишь, что лучше рассмотреть другой вариант, и они этот его сами выбрали.
Тоня улыбнулась и покачала головой.
— Ой, кстати, Зорин сказал, что к пяти подъедет, так что…
«К пяти?! Но как… и почему так поздно?» — лихорадочно размышляла она, не представляя, что придумать, чтобы не идти к нему. И почему к нему в кабинет? Странно, но она боялась оставаться с ним.
— Кать, муж… пригласил в ресторан. Будет здесь без десяти.
— Слушай, а может, тогда я пойду к Зорину? Иван Иванович нормально относился, когда мы…
Понимая, что Дмитрий, вероятно, хочет поговорить, Тоня подумала, что плохая идея, но все же сегодня она не готова с ним говорить. Вот завтра или послезавтра будет нормально.
— Он… не будет ругаться?
— Да ты же знаешь меня! Найду подход. Только ты все сделай как нужно по проекту.
— Хорошо, — протянула она и села в кресло, пытаясь сконцентрироваться на работе, надеясь все же, что Дмитрий… не узнал ее или ему безразлично. Так будет лучше.
***
Выбегая из компании, Калинина чувствовала себя беглянкой. Она понимала, что не стоило уходить без предупреждения, когда директор ее ждал, но все же не могла с ним встретиться. Не сейчас. Тем более боялась остаться с ним наедине. Женщина остановилась и сжала ручку кожаной сумки. Только сделала шаг, как остановилась, чувствуя прожигающий взгляд, вызывающий дрожь во всем теле. Медленно обернулась и увидела мужчину, стоящего у окна.
Зорин. Мужчина пристально смотрел на нее, не скрывая своего внимания и недовольства. Тоня моментально застопорилась, ощущая себя в ловушке. Увидел ее. Не знала, что делать.
— Антонина, что встала? Давай уже! — послышалось со стороны.
Женщина обернулась и увидела мужа. Сергей стоял у машины, сложив руки на груди. Ждал, что его вот совсем не устраивало.
Тоня на секунду закрыла глаза, заставляя себя успокоиться, и быстро пошла к нему, чувствуя себя предательницей и обманщицей.
«Сейчас я решу с мужем, а потом уже поговорю с Дмитрием… С Сергеем мы должны определиться. И я ему скажу…» — решила она, пока перебегала дорогу. Открыв дверцу салона, села и повела головой, злясь на себя. До сих пор не верила, что могла допустить такую ошибку. Теперь приходится расплачиваться за свою слабость.
— И что так долго? Мы опоздаем! Вечно ты так! И что тут так долго сидеть за копейки? Смысла не вижу в такой работе. Говорил же тебе, чтобы дома сидела, но нет, ты уперлась в эту…
— Сергей, я не хочу в ресторан, — буркнула женщина, желая прекратить поток его грубых слов. Обсуждать свою любимую работу она не хотела. И не собиралась. Это ее! Она ходила сюда с удовольствием, где могла быть собой.
— Ну уж нет! Мириться, так в ресторане. Тем более я уже забыл, когда мы с тобой куда-то ходили. Не спорю, мой косяк. Неудивительно, что в твоей хорошенькой головке появились такие бредовые идеи.
— Это ты про детей? — с горечью спросила Тоня, понимая, что так и есть, но все же спросила. Вдруг случится чудо…
— Ну а что еще? Жили нормально, без этого геморроя, и теперь на тебе — дети ей нужны! — бросил он, внимательно контролируя движение на дороге, пытаясь перебраться на соседнюю полосу, что у него получилось.
— Ничего не изменилось. Я хочу детей…
— Тоня, перестань!
— Смысла ехать в ресторан не вижу. Ты…
— Так, я голодный, злой, и меня уже накаляет наш разговор. Давай доедем, поедим и тогда уже поговорим. Пора уже решать этот вопрос. Надоел он мне порядком.
Антонина смотрела на людей на остановке, дома, дорогу, ощущая тоску в груди. Мужчина, как ни в чём не бывало, начал рассказывать про своих детей, как обычно, жаловаться, что их мать настраивает пацанов против него. Слушала и ничего не могла сказать в ответ, чтобы поддержать. Она не сочувствовала ему и даже была согласна с Ульяной. Если бы женщина его не приперла к стенке, не угрожала каждый раз, Сергей не помогал бы своим детям, считая, что его это не касается. И да, он сам говорил, что вот когда сыновья вырастут, вот тогда он научит их всему, будет людей из них делать.
