Вернувшись к тому дереву, я понял, что девчонки уже нет. Сев на ее место, привалился к стволу и закрыл глаза. Будь что будет. Выгонят, так выгонят. Я не знаю, что надо делать. Я оладушек.
Я размышлял, как мне приманить местное сновидение, раз уж я не могу пройти ни в одну дверь. Может на запах девочки придет еще какое-нибудь, и удастся заключить с ним договор. Или я где-то пропустил нужную дверь. Надо подумать. Но думать не получалось.
Треск, грохот, боль. Открываю глаза и пытаюсь дернуться, но не получается. Что-то придавило меня к земле.
— П-п-помогите.
— Ой. Я тебя не заметил. Что ты здесь делаешь, это мое дерево.
Что-то пошевелилось, потом стало легче дышать, затем вернулось зрение. Я лежал под поваленной веткой. Рядом сидел огромный кот с матовой шкурой цвета слоновой кости. Он был похож на льва, только без гривы.
— Что-то я не заметил на нем твоего имени, — проворчал я коту.
— Это, потому что у меня нет имени. И я всегда лежу на этом дереве. Только сегодня ветка сломалась почему-то.
— Может, потому что кому-то надо меньше жрать сладостей?
— Ты идиот? Я свободное сновидение. У меня нет материального облика даже. Как по твоему мне жрать сладости?
— Так найди себе ловца, заключи договор и жри на здоровье.
— Ишь ты умный какой. Хотел бы — давно нашел.
— А чего не хочешь? — спросил я.
— А больно оно надо мне, — фыркнул кот.
— Что, так и будешь вечность ветки ломать?
— Не ломал я ничего, — огромный котяра на мгновение запнулся. — Это случайно вышло. Любимая ветка, между прочим.
— А чего ты тогда делал здесь?
— Не твое дело. Ты сновидения ищешь, вот и иди, ищи.
— Не могу. Двери не открываются.
— Конечно. И не откроются, у тебя же эфира ни на грамм. Я потому тебя и не заметил, твою душу не учуять. Какой же из тебя ловец?
Я сел обратно и прислонился спиной к стволу. Потер лицо руками и обреченно вздохнул.
— Великий. Великий ловец из меня получится. И легенды обо мне складывать будут. Надо только стараться и никогда не отступать. Мне так магистр сказал. Только он чего-то не уточнил многих деталей. Например, что надо владеть эфиром. Которого у меня нет. Или знать, где искать сновидение.
— Так тебя магистр пригласил? Видимо, он был тем еще шутником.
— Ага. Иди в Академию Снов. Будет здорово. Ты поймаешь самое сильное сновидение в калейдоскопе. И пудинги у тебя будут самые сладкие, и приключения самые интересные, и вообще. Знал бы, как опозорюсь прямо на входе, этой веткой бы по его полосатой роже и въехал.
— Полосатой? Это тот магистр, у которого шрамы на лице?
— Да. Магистр Ки. Он меня сповадил сюда поступать.
— Хах, Полосатик значит. Он вообще-то хороший человек. С юмором, конечно, но не до такой степени. Хотя кто этих Магистров разберет.
Кошак улегся прямо на поваленную ветвь. В разговоре наступила пауза.
— Небо.
— Чего? — спросил я. — Ты о чем?
— Ты спрашивал, что я здесь делаю. Прихожу смотреть на закатное небо. Оно здесь красивое. А с той ветви прекрасный вид. Был.
— А-а. И правда. В этом месте оно какое-то необычное. Даже жаль, что придется вернуться.
— Не обязательно. Ну, ты же ищешь сновидение. А я сновидение. Ты бы мог предложить мне заключить договор.
— Тебе? — спросил я со скепсисом.
— А что? — кошак фыркнул. — Я недостаточно хорош для тебя?
— Нет, дело не в этом. Просто, какой в этом толк, если у меня даже эфира нет. Я же помру, если попытаюсь призвать тебя.
— Не совсем так. У тебя есть источник, просто он пустой почему-то. Сразу и не заметишь. Но я вот посидел тут, теперь чувствую.
— Ничего себе. И часто такое бывает?
— А мне почем знать? Полосатика спроси, он же у нас магистр. Но я такое первый раз вижу. Хотя может и не обращал внимания просто.
— А тебе разве не должна понравиться моя душа, чтобы заключить договор? Мы же должны подходить друг другу. А я, вроде как, не правильный какой-то.
— Да я вроде как тоже. Да только выбора у тебя все равно нет. Солнце скоро зайдет и аля-улю, привет доить коров. Или чем-ты там по жизни занимаешься.
— Твоя правда. Так ты хочешь заключить со мной договор?
— Нет.
— В смысле? Ты же сам предложил.
— Не предлагал я ничего. Просто спросил. Зачем мне с тобой договор? Мне и тут хорошо.
— Я буду кормить тебя сладостями.
— М-м-м… Часто? Тебе для этого придется воплощать меня в материальную форму. Силенок-то хватит?
— Не знаю. Ну давай я буду отдавать тебе до половины своей энергии в день на воплощение. И половину всех сладостей, которые ем сам.
— Заманчиво. Но не только сладостей. Всей еды.
— Эмм… А что ты ешь? Чем вообще питаются сновидения?
— Понятия не имею. Я еще ничего не пробовал. Вот мне и хочется узнать, как это.
— Дороговато ты мне обойдешься.
— Ну, или так, или коровы.
— Да не дою я никаких коров. К тому же у тебя тоже выбора не много. Ветка-то твоя все, тю-тю.
Кошак ничего не ответил. Снова повисла тишина.
— Скай.
— Чего?
— Тебе нужно имя. Любое уважаемое сновидение имеет имя. Да и как я договор заключу с тобой без имени? Обращаюсь к тебе, сновидение гигантской кошки с огромной ветки. Вижу тебя с ясным взором и чистыми намерениями. Так что ли?
— Скай. — произнесло сновидение. — Звучит приятно. Что оно означает?
— Там откуда я родом, некоторые люди так называли небо.
— Скай. Небо. Мне нравится.
— Тогда, — мой голос изменился до неузнаваемости, и я заговорил на каком-то ином языке, не принадлежащем этому миру. Но я понимал смысл того, что говорю. — Я, Лаэр, обращаюсь к тебе, сновидение Скай. Вижу тебя с ясным взором и чистыми намерениями. Позволь разделить твой сон. Обязуюсь отдавать тебе половину своего эфира и еды, — добавил я на языке этого мира.
— Принимаю твои помыслы и позволяю взирать меня, Лаэр. Я, Скай. Смотри же мой сон.
Ответ прозвучал у меня в сознании. И в тот же миг что-то неуловимо изменилось. Как будто всю жизнь я что-то искал, а теперь нашел. Куда-то бежал, и вот пришел. Как будто я с рождения был не полным, а теперь сложился воедино. Как пазл. Стал целым. Стало хорошо.
Я проснулся, хватая ртом воздух. Огляделся вокруг. Ни кошака, ни девчонки. Я все еще на внутренней площади, сижу под деревом.
