Я наклонился к кряхтящему главарю, подцепил его кочергой за подбородок и оторвал от пола. Парень явно дезориентирован и не особо понимает, что происходит. Вытащив из-за пояса изогнутый кинжал, приставил его к горлу вожака.
— Ну так что, деремся насмерть? Этого я тогда сразу кончаю.
— Ты получишь метку, — неуверенно произнес один из оставшихся.
— Не получу, — ухмыльнулся я. — Или ты думаешь, что вы первые такие умные, кто решил отыграться на мне? Я заявил условия, вы либо соглашаетесь, либо валите. Если нападете, значит готовы умереть, калейдоскоп мне свидетель.
Последние слова я произнес громче обычного, но ничего не произошло. Я не призывал ни сон, ни Врума, так что мир снов не смог подтвердить или опровергнуть мои слова.
— Я не готов умирать, — произнес наконец дальний, что с ледяной броней. — И мой брат не готов, поэтому отпусти его, и мы уйдем. Калейдоскоп мне свидетель.
Его сон, то есть марево вокруг его фигуры, подернулось, пошло рябью, а через мгновение все стало как прежде. Мир снов услышал произнесенные слова, теперь они навечно отпечатаны в калейдоскопе.
Это не значит, что их нельзя нарушить, просто будут какие-то последствия. Какие? Да фиг знает, сам пока не разобрался, но зависит от важности самих слов.
— Не пойдет, — покачал я головой. — Сейчас вы уйдете, а через минуту вернетесь в полном боевом обличье. И все по новой. Либо вы отвалите от меня навсегда, либо заканчиваем это здесь и сейчас.
— Ты вообще помереть не боишься? — произнес детина удивленно.
— Устал бояться, — пожал я плечами. — Надоело.
Это было правдой. Что в том мире, что в этом. В том я просто мог помереть в любой момент, просто так, сам по себе, а тут… Сумрак, император, Смерть, Шинар, теперь еще и почти половина боевого факультета.
— Я не знаю, как жизнь повернется дальше, — вышел вперед брат главаря, — но даю слово не пытаться причинить тебе вред на время твоего обучения в академии. Калейдоскоп снов мне свидетель.
— Пойдет, — кивнул я. — После обучения приходи, поговорим. Остальные.
Все нехотя произнесли те же слова, после чего я отпустил стонущего вожака. Накинь он вовремя сон, вообще не почувствовал бы моих ударов, но тогда пришлось бы просто бить больше.
— А с тобой мы еще поговорим, — произнес ледяной, глядя на Биона.
Четверка подобрала окровавленного парня и вышла из дома. Только после этого я спрятал кинжал и посмотрел на парня.
— Ну и какого хрена только что произошло? — спросил я. — Впервые сработало.
— То есть ты уже убивал студиозов? — отшатнулся от меня Бион.
— Надо еще вина, — вздохнул я. — И нет, только угрожал, а потом избивал до полусмерти.
— А как же твое извечное правило, что на слова надо отвечать словами? Ты ведь первый его саданул.
— Превентивная оборона. Они собирались меня убить, зубастик. И за три месяца я понял, что такие, как они, не шутят.
— Дерьмовая у тебя жизнь.
— Твоя тоже, погляжу, не сахар. Твоих рук дело, верно? Даже мне впервые перехотелось драться.
— Дом укреплен рунами, завязанными на меня. Кучу знаков отдал, между прочим. Но теперь я здесь куда сильнее, чем снаружи.
— А ты реально печешься о своей тушке, молодец. Но лучше бы тогда драться учился.
— Лучшая драка — которой не было.
— Не согласен, — возразил я, присаживаясь в кресло. — Лучшая драка, это в которой ты всех размазал по стенам ровным слоем.
— Так что с другими? — спросил Бион, подав мне новый бокал вина.
— Да ничего, — пожал я плечами. — Учителя, магистры и прочие важные шишки не лезут, пока я не получил метку. Горожане меня боятся, они в основном тут ремесленники, либо вообще путники. А вот студенты офигели в край. Сначала со старшими курсами дрался, потом боевой факультет подключился.
— Но метку ты так и не получил.
— Убивать не приходилось, обычно все дракой обходилось. Но от красных чаще убегал, они как сон накинут, вообще монстрами становятся.
— И как ты жив до сих пор?
— Снимаю жилье в разных концах города, меняю каждые два-три дня. В академию хожу разными путями. Город изучил, сплю мало, тренируюсь много. Так и живем. В обычном бою они мне не ровня, но как ловец я пока слаб.
— А что с факультетом? Я видел тебя на полигоне, ты тоже в защитниках?
— Я пока нигде и везде. Меня курирует один из магистров, он составляет расписание и следит за занятиями. Пока так, скоро будет распределение по специализациям, тогда станет ясно. А как в желтых ходится?
— Скука смертная, — буркнул Бион. — Все такие умные и важные. Они вообще в каком-то своем мире живут, если честно. Я на предметах вообще половины не понимаю, так что понятия не имею какую специализацию выбрать.
— Ну, тут я тебе не помощник. А что за ребята? Они ведь к тебе приходили, не ко мне.
— Красные, — скривился кусачка. — Старший курс. Которого ты отделал, на девятом, остальные от шестого. Я тут подработку нашел, платят хорошо, больше, чем стипендия. Тебе, кстати, сколько платят?
— Сотню знаков.
— Сотню? Это же как у ремесленного факультета. Реально дно.
— Мне хватает, — пожал я плечами.
У студенческого города своя валюта, да и в целом тут весьма замкнутая экосистема. По сути народ живет либо с щедрой руки академии, либо со студентов. Расплачиваются знаками ловцов, но по сути это кристаллизированный эфир, а не монеты.
Тут много исследователей, в основном бывшие выпускники желтого факультета. У академии большие лаборатории, цеха и прочее, так что ловцам есть где развернуться. В остальном же обслуживающая инфраструктура для студиозов.
Лавки, магазины, кафе, бары, дешевое и не очень жилье для тех, кто не хочет жить в кварталах своих факультетов. На старших курсах и стипендия повыше, и есть способы еще подзаработать. Сотни знаков на самом деле не хватает, учитывая, что я снимаю всякие подвалы, да чердаки за бесценок.
Вообще в городе хуже всего себя чувствуют как раз владельцы жилья. Их явно слишком много, а студиозов слишком мало, потому жить не в квартале довольно дешево. Если ты не Бион, разумеется. Его домина явно не из простых.
— Так что за парни? Чего хотели?
— Глаза мои хотели, чего же еще? Все от меня хотят либо глаза, либо вино. Я поначалу торговал и тем и другим, неплохо выходило, а потом наткнулся на эту компанию. Старшаки из боевого факультета тайно крышуют весь город. У них тут территория поделена, только в кварталы не суются.
— Малолетние рэкетиры, — усмехнулся я. — И чего хотят? Денег?
— Нет, деньги они сами берут. Просто они решают, кому я помогаю, а кому нет. И платят мне гроши, а с покупателей дерут втридорога.
