– Спрыгни с трона. Ты своему отцу не соперник. И он это прекрасно понимает. Жаль, что до тебя пока не дошло.
– Ах ты, гадкая стерва, – усмехнулся Алессандро и также наклонился вперед. – За словом в карман не полезешь. Впрочем, за это я и люблю тебя.
Столик был узким, и их лица почти соприкасались. От Алессандро пахло кофе, и Леоне захотелось поцеловать его, чтобы почувствовать этот вкус на своих губах. Алессандро потянулся вперед, но Леона быстро отодвинулась.
– Зачем ты дразнишь меня? – спросил он.
– Мне это доставляет удовольствие, – призналась она. – Ты красив, интересен и я смогла бы полюбить тебя, если бы мы встретились раньше. Но я замужем за Дарио и менять что-либо не собираюсь. Пока, во всяком случае.
– Знаешь, Леона, я уже устал от этой ситуации.
– Я не соблазняла тебя.
– Ты права отчасти.
– Намекаешь на то, что я никогда не давала тебе отпор?
Леона напряженно потерла пальцами лоб, понимая, что Алессандро имеет право упрекнуть ее. Она не одернула его, когда тот впервые проявил к ней внимание, чем и спровоцировала эту болезненную страсть.
– Мне жаль, Алессандро. Прости за то, что дала ложные надежды. Скажу честно, мне льстили твои чувства. Но сейчас я знаю, что совершила ошибку.
– Расслабься. Это моя вина.
– Глупо как-то получается, – улыбнулась Леона. – Мы как два школьника просим друг у друга прощение, хотя не сделали ничего дурного. Я не хочу, чтобы ты уезжал.
– А я хочу, – вдруг пылко сказал Алессандро. – В Милане начнется новая жизнь. Без тебя.
– По крайней мере, Дарио не убьет нас, если мы вдруг решим наделать глупостей.
Леона поднялась и поправила слегка измявшееся платье. Алессандро весело осмотрел ее фигуру и не менее весело улыбнулся.
– Знаешь, я хотел бы делать с тобой глупости каждый день на протяжении всей своей жизни.
– Любовь не бывает вечной, – Леона протянула руки Алессандро, заставляя подняться. – Хотя, наверное, я ошибаюсь.
Они расплатились за кофе и вышли на улицу. У машины Алессандро остановился, повернулся к Леоне и сказал:
– Всегда мечтал о твоем поцелуе. Может, это к лучшему, что он так и останется мечтой.
Леона притянула его к себе и легко поцеловала в щеку. Она уже собиралась сделать шаг назад, как неожиданно для себя обняла Алессандро за плечи. Сердце гулко стучало от его близости. От Алессандро вкусно пахло, щека его была гладкой, а губы так близко. Если бы Леона увидела себя со стороны, она поразилась бы тому, насколько счастливой кажется в объятиях Алессандро. Она увидела бы его лицо, в котором одновременно читались и радость, и печаль.
– Такое чувство, как будто прощаемся навсегда, – тихо сказал Алессандро и поцеловал ее.
Оба знали, что это поцелуй был первым и последним. От этого он стал еще слаще и горче.
– Уезжай, – сказала Леона, но крепко держала Алессандро за плечи, не давая сдвинуться с места.
Алессандро разомкнул объятия, сел в машину и мгновенно тронулся с места. Леона провела взглядом быстро удаляющийся «Lamborghini» и направилась к своей машине.
– Вы оба подлые твари, – послышался позади нее голос. – Спасибо за подарок, дорогая матушка. Думаю, что уже сегодня вечером ты будешь паковать чемоданы.
Леона больно прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Она стремительно повернулась к оскорбившему ее Мауро и дала оглушительную пощечину.
– Закрой рот! Это ты подлая тварь. Бегал рядом, как трусливый кот, вынюхивал пикантную ситуацию, чтобы потом наябедничать папочке.
Мауро схватился за горящую щеку и сделал шаг назад. Он был ошеломлен яростью Леоны, но еще больше его озадачил страх, холодком пробежавший по позвоночнику. Страх и ненависть – два чувства, которые он испытывал в эту минуту. Гнев душил его, лицо покраснело от прерывистого дыхания. В злобной усмешке он растянул губы и прошипел:
– Да, я следил за тобой. Я всегда знал, что ты спишь с моим тупым братцем, но отец не хотел верить этому. Теперь у меня есть доказательства, и он наконец вышвырнет тебя из нашей жизни.
– Надеюсь, у тебя был с собой фотоаппарат? Иначе Дарио не поверит ни единому слову. Да и ты не настолько смел, чтобы бороться со мной в открытую. Все, на что ты способен, это плеваться из-за угла и сразу же прятаться за чью-нибудь спину. Иди пожалуйся Себастьяно за то, что тебя ударила распутная мачеха. Он успокоит твое раненое самолюбие.
Леона очень обрадовалась этой неожиданной ссоре. Душа ее была полна яда, и она выплескивала его на человека, которого не уважала и никогда не боялась. Мауро всегда раздражал Леону трусостью и двуличностью натуры. С того самого дня как они с Дарио поженились, он записал ее в число своих врагов, но никогда не атаковал при отце. Как паук он плел интриги, расставлял сети, однако был слишком глуп, чтобы поймать такую крупную добычу, как Леона.
– А теперь советую тебе убраться, – продолжала Леона. – Лучше собери вещи и исчезни. Спрячься там, где я тебя не смогу достать. В противном случае я тебя раздавлю, как надоедливую блоху. Все. Игры закончились.
Она схватила Мауро за рукав и дернула с такой силой, что он едва удержался на ногах. По комплекции они были почти одинаковыми. Оба невысокие, тонкие и изящные, они были равны физически. И то, что Мауро являлся мужчиной, не давало ему преимущества, потому что сейчас Леона полностью подавила его. Дарио говорил, что «убить» самооценку человека очень легко. Нет непробиваемых. Нужно лишь знать, как и куда бить. Самым слабым местом Мауро была его спесивая надменность, которая ничем основательным не подкреплялась. Это была искусственно созданная гордость, и разбить ее вдребезги не составляло труда.
– Не смей разговаривать со мной в подобном тоне, – Мауро предпринял последнюю попытку восстановить равновесие в ссоре.
– Что?! – Леона сделала шаг вперед. – Это ты следи за своей речью, глупый ребенок, борющийся за папино внимание. Ты на все готов, лишь бы добиться от Дарио похвалы. Но он тебя не замечает. А все потому, что ты для него пустое место, жалкий плевок…
– Еще одно слово, и я… – лицо Мауро было белым, а губы стали пунцовыми от едва сдерживаемого гнева.
– Убьешь меня? Уймись, а то у тебя случится эпилептический припадок, – Леона махнула рукой и направилась к машине.
– Можешь не возвращаться домой! – выкрикнул Мауро.
Леона на мгновение замедлила шаг и оглянулась, чтобы Мауро детально рассмотрел ее лицо. Угроза, которая читалась в глазах мачехи, заставила Мауро вздрогнуть и пожалеть о том, что произошло. Он отчетливо осознал, что не посмеет рассказать отцу об увиденном. В противном случае месть Леоны будет жестокой. Впервые в жизни ему стало страшно за себя. Он понял, что боится ее. Мягкая и нежная Леона, которая безропотно сносила оскорбления, исчезла. Он увидел перед собой особу, не ведающую страха, способную избавиться от любого, кто перейдет ей дорогу. С ужасом Мауро побежал к своей машине, стараясь избавиться от леденящего душу предчувствия.
