– Про Азамата что скажете?
– Да я его почти не знаю. Как-то Азамат встретил меня во дворе. Виталик ему, видимо, рассказал про наши былые отношения, он остановил меня, начал разговор, к себе позвал. Он как раз с двумя пакетами продуктов шел, попросил, чтобы я ему помогла приготовить что-нибудь, потому что он сам в кулинарии не силен: кроме шашлыка, ничего не умеет. Я пришла туда. Голубев увидел, что я готовлю много чего вкусного, захотел нам на хвост сесть. Но Азамат дал ему денег и почти пинками прогнал из квартиры, сказав, что до утра он может не возвращаться. И тот спокойно ушел без обид. Я видела это, все поняла, на что он рассчитывает. Только мне было все равно: мне тридцать пять, не уродина, с прекрасной фигурой и без постоянного мужчины. А тогда вообще давно никого не было… Утром побежала на работу, а когда туда пришла и заглянула в свою сумочку, то обнаружила там пятьсот евро. Не обиделась – нет, наоборот, такой благодарностью прониклась к Азамату. Еще бы, тогдашние пятьсот евро – это моя зарплата почти за четыре месяца в «Пятерочке», я в то время за кассой сидела. Вечером помчалась к нему. Но дома был только пьяный Володька. Он нес какую-то чушь, что у него теперь есть машина и гараж, а скоро он махнет наш район на более престижный, то есть обменяет свою квартиру с доплатой на квартиру на Невском… Я ушла и больше никогда не видела Азамата. Потом узнала, что он погиб в перестрелке, его застрелил какой-то мент.
– Это я его убил, – признался Гончаров, – но он был бандитом, и если бы я этого не сделал, то сам бы стал трупом.
Татьяна вздохнула и сказала:
– Так я и без претензий. Работа есть работа. И потом, кто мне Азамат – купил меня на одну ночь, и гуд бай, как говорится. Но вчера я очень перепугалась, когда вы спросили про Ихтиандра. Ведь это Володька так Виталика называл, и об этом знали только мы трое. Кто вам рассказал?
– Я сам догадался, – соврал Гончаров, – интуиция – великая вещь.
Он посмотрел на Скворцову, и та, поймав его взгляд, отвернулась.
– Ну все, если вам нечего больше сказать…
– Да я вам и без того выложила всю свою автобиографию в кратком виде. Хотелось бы добавить чего-нибудь светлого, да нечего. Вся жизнь моя – беспросветный мрак. Я же тогда прекрасно понимала, кто такой Азамат – видела у него пистолет. Хотела даже попросить, чтобы он взял меня к себе в банду, и не ради добычи, не ради денег – нет: просто прозябание надоело.
– Шли бы к нам в милицию, – посоветовал Игорь Дмитриевич, – у нас весело и денег не так много платят.
Татьяна посмотрела в сторону, на стену, в которую был вбит крючок с наброшенным на него стареньким плащом.
– Еще вопросы будут? – спросила она.
– Да все вроде, – ответил Гончаров и шагнул к двери. – Желаю вам удачи и счастья, надеюсь, Бог вас услышит.
Он сам отодвинул задвижку и толкнул дверь. На площадке стоял участковый Гришачкин. У него было такое растерянное лицо, словно он подслушивал у дверной щели и только сейчас отпрыгнул, чтобы его не застукали за таким оперативным действием. Майор посмотрел на него, а потом обернулся к Скворцовой:
– Не вспомните, в последнее время появлялся в вашем дворе или где-то рядом человек, похожий на актера Джейсона Стейтема фигурой или обличьем?
– Увы, – ответила Татьяна, – к сожалению, не заходил к нам Стейтем. Но если бы я такого встретила, то сразу бы его в охапку и к себе на пятый этаж бегом через две ступеньки.
Гончаров начал быстро спускаться, а участковый спешил за ним.
– Ну как там? – спросил Гришачкин на площадке четвертого этажа.
– А ты разве не слышал? – ответил Игорь Дмитриевич уже на площадке третьего.
– Да особо-то и не прислушивался, – соврал участковый на втором этаже.
– Ну и правильно сделал, – завершил беседу майор, открывая дверь и выходя на солнце.
Глава четырнадцатая
В комнате дежурного Гончаров увидел Петю Грицая.
– Ты чего здесь делаешь? – удивился майор. – Суббота, лето, жара.
– Я осваиваю профессию, – ответил практикант, – а то когда еще выдастся время отработать действия дежурного по РУВД.
Игорь Дмитриевич посмотрел на дежурного по управлению капитана Иванова:
– Серега, ты чего его не гонишь? Языком зацепиться не с кем?
– Я опытом делюсь. А сам-то чего в законный свой выходной сюда прилетел?
– Я-то по свежему воздуху летаю, а вы в душегубке паритесь.
Практикант подошел к стеклянной перегородке, как будто хотел что-то сказать Гончарову, но не решался.
– Выйдем, поговорим, – предложил майор.
Парень вышел, но не решался начать разговор. И тогда Игорь Дмитриевич спросил:
– Что-то случилось?
– Ничего, просто вчера вечером смотрел записи с камер дорожного наблюдения, чтобы понять, на какой машине приехал преступник.
– Кто тебе их показывал?
Петя вздохнул, как будто собирался признаться в страшном преступлении, и произнес негромко:
– С домашнего компьютера. У меня на него специальные программы закачаны. Я знаю, что это противозаконно, но ведь не для развлечения это сделал, думал, что это поможет мне в практической оперативно-разыскной деятельности.
– Где ты их достал?
– Сейчас же все можно купить.
– Я это знаю, но достал-то их где?
– У меня есть приятель, который ими торгует.
– Твой приятель – преступник, и его надо наказать. Но это мы потом сделаем. А пока ты узнай, есть ли у него базы ФСИН. Нам бы они не помешали. Потому что сейчас, чтобы узнать все данные об освободившемся преступнике, надо делать запрос и ждать, а это лишняя потеря времени.
– Я спрошу у него.
– Спроси, а пока рассказывай, что узнал.
– Я отслеживал все машины, которые сворачивали в проезд возле магазина, так как посчитал, что если убийца приехал на машине, то вряд ли он оставит ее где-нибудь рядом с домом Голубева и возле «Пятерочки» не припаркует, потому что там камеры. Приблизительно за час до убийства проехал автомобиль, который проследовал обратно в течение десяти или пятнадцати минут после убийства. За рулем сидел мужчина…
– В большой черной кепке и черных очках, – опередил практиканта Гончаров, – а еще на нем была серая куртка, черные джинсы и черные кроссовки французской фирмы «Саломон».
– Так вы его уже вычислили? – удивился Петя. – А как?
– По старинке – ногами. Мента, как и волка, ноги кормят, – ответил майор и спросил: – Распечатку ты сделал?
Практикант вернулся в дежурку, схватил лежавшую на столе пластиковую папочку и вернулся. Всего в его папочке было три распечатки: с направляющимся к магазину автомобилем, потом с тем же автомобилем, проезжающим мимо магазина и едущим в обратном направлении. Снимки были максимально увеличены, а потому картинка, включая изображение водителя, была не очень четкой.
