Книга Зима&Детектив, страница 3. Автор книги Марина Крамер, Евгения Михайлова, Анна и Сергей Литвиновы, и др.

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Зима&Детектив»

Cтраница 3

– России? – предположил сынище.

Он же у нас патриот.

– Ключевое слово – дороги! Отсюда вам открыты все пути! Можете идти на все четыре стороны! – Колян сумбурными жестами изобразил броуновское движение с отправной точкой на люке, пардон, нулевом километре. – Давайте уже, шагайте, я же вас снимаю!

– Уж послал так послал, – пробормотала я, послушно вытягивая носочек.

Мы с сыном попозировали, делая вид, будто куда-то целеустремленно шагаем. Сын даже ручкой помахал, и я не сразу поняла, что он это сделал не просто так, а с целью приветствия. Только когда потомок игриво пробасил: «О, здоро́во!» – я узнала в барышне, ковыляющей к метро «Охотный Ряд», нашу соседку-русалку.

Девушка нас, должно быть, не узнала, а может, просто не ожидала, что ее окликнут, и потому отшатнулась, закачалась на высоких каблуках – спутник еле успел поддержать ее.

– А ты у нас сногсшибательный! – Колян одобрительно похлопал по плечу несколько обескураженного сына. – Не тушуйся, сынище, привлечь внимание девушки – половина успеха! Продолжай в том же духе.

– Только с какой-нибудь другой девушкой, – посоветовала я. – Эта явно занята, видишь, у нее парень есть.

– И даже не один, – вздохнул сын.

– В смысле? – я посмотрел вслед удаляющейся паре.

– В смысле, это не тот парень, которого мы с ней видели вчера, – объяснил зоркий юноша. – У того была короткая стрижка, а у этого волосы стянуты в хвост.

– Хм… Если бы было наоборот, мы могли бы предположить, что парень тот же самый, просто он успел сходить в парикмахерскую, но так как сменить короткую прическу на длинную он не мог, ты несомненно прав! – Колян снова похлопал сына по плечу. – А раз так, значит, эта девушка еще не определилась с кавалером. Она тебе понравилась?

– Красивая…

– И слишком взрослая для семнадцатилетнего парня! – вмешалась я. – Ну, и кто теперь стоит как вкопанный? Кто замер? Мы в Кремль идем или нет?


После Кремля было много чего еще. К вечеру я уже потеряла счет осмотренным достопримечательностям и искренне хотела лишь одного: поскорее оказаться дома, согреться под горячим душем и вытянуть гудящие ноги.

– Это не одно желание, а целых три, – заметил сын, когда я поделилась с ним своей заветной мечтой. – Но я тоже за то, чтобы уже закончить прогулку.

– Кыся, мы хотим домой! – сообщила я мужу. – Проложи обратный курс, пожалуйста.

Тут выяснилось, что мобильники, немало потрудившиеся как фотоаппараты, у всех разрядились и интерактивные карты в них стали недоступны.

– И ничего страшного! Дорогу надо спрашивать у местных! – с энтузиазмом провозгласил неунывающий Колян. – Ведь никакой Гугл не заменит роскоши живого человеческого общения!

Меня в тот момент из всех видов живого человеческого общения привлекала только старая добрая пьянка – очень хотелось хлебнуть чего покрепче, можно прямо из горла, лишь бы согреться. На хваленой смотровой площадке на Воробьиных горах было очень холодно и ветрено.

Я замерзла до звона. Мой стекленеющий взгляд игнорировал золотые купола, рубиновые звезды и небоскребы, с грустной нежностью останавливаясь на каких-то густо дымящих трубах. Наверно, то была ТЭЦ. Или крематорий. В любом случае, там было тепло.

– Здравствуйте, товарищ, не подскажете – далеко ли до метро? – спросил отвратительно бодрый Колян, отловив поблизости аборигена.

У того были смуглое широкое лицо, сросшиеся брови и глаза влажными сливами. Это внушало большие сомнения в аутентичности товарища. Но у него также была совковая лопата, а это давало надежду. Редкий турист ходит по Москве со снегоуборочным аксессуаром и в оранжевой робе.

– Метро? Близка! Ста метра! – обрадовал меня активно укореняющийся москвич.

– Ах, ты ж, потомок Чингисхана! – злобно бурчал Колян получасом позже.

У товарища с лопатой были какие-то свои метры, соотносящиеся с нашими по курсу один к десяти. Или же он указал нам расстояние по прямой, как летит сбитый коршун. По серпантину через лес мы шли к метро минут пятнадцать, не меньше.

– К черту человеческое общение! Только Гугл, только чистый, незамутненный искусственный интеллект! – попутно вернулся в истинную веру Колян.

– Как непросто общаться с москвичами, – сделал свой собственный вывод сын.

Высоко над нашими головами трудолюбиво скребла снег среднеазиатская реинкарнация Сусанина.


Уже дома меня осенило, что хотелось бы гулять по холодной Москве с чем-нибудь горячительным – например, с коньяком в невинной бутылочке из-под йогурта, – и муж с сыном самоотверженно отправились в магазин.

Самоотверженность Коляна была вынужденной – нашему несовершеннолетнему потомку не продали бы спиртное, а сын был искренне рад оказаться полезным. Ну, и кое-какой другой интерес у него имелся, как выяснилось.

Супермаркет находился в соседнем доме, но вернулись мои мужчины только через час – я уже начала беспокоиться, что недооценила трудность похода, в который их отправила.

Оказалось, что покупки они сделали быстро, а потом просто болтались во дворе, потому что пошел снег – редкое природное явление в наших родных широтах, – и мальчикам захотелось слепить снежную бабу.

– Практически с натуры лепили! – похвастался муж. – С той самой блондинки-русалки!

– Она вам позировала? – удивилась я.

– Нет, но она за час дважды прошла мимо нас туда-сюда, позволяя вспомнить детали своей внешности.

– Такие детали не забудешь, – согласилась я. – Даже под пуховиком видно – минимум четвертый размер!

– Она опять не здоровается, – пожаловался сын. – Даже отворачивается, как будто мы совсем не знакомы!

– Москвичи – они такие, – философски заметил Колян. – Не ценят роскошь простого человеческого общения. Все куда-то спешат, друг друга не замечают… Как живут? Непонятно…

– Давайте не будем обобщать, – сказала я. – В этом городе москвичей не больше половины, я думаю. Остальные – туристы, мигранты, гастарбайтеры. А мы с вами не знаем, кто нам встречается: на человеке не написано, местный он или приезжий.

Этот разговор получил необычное продолжение на следующее утро – за завтраком. Сын еще плескался под душем, а Колян уже сидел на кухне, ждал свою яичницу, а смотрел при этом на печенье и тихо улыбался.

На печенье была отштампована корова. Ну, как корова? Совершенно безумное рогатое существо с раззявленной пастью и щупальцами вместо ног и хвоста. Такими видят родных коров отечественные производители печенья…

– О чем задумался? – спросила я.

– О Чужих, – ответил муж.

– О Чужих? С такой доброй улыбкой? Как будто лично тебе они совсем не чужие…

– Вот именно! – Супруг оживился. – Я думаю, что нетолерантно называть Чужих – Чужими. Правильно говорить – ксеноморфы.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация