Снова тишина. Только взгляд такой пронзительный, что я кожей его чувствовала.
— Тебя глава послал?
Вопрос я проигнорировала. Не хотела сейчас врать. Мою ложь мужчина легко мог прочувствовать и прочитать. Поэтому правда и только правда. По крайней мере, сейчас.
— Я здесь из-за тебя.
— Неужели?
— Ты спас меня. Почему?
Я шагнула вперед, впиваясь взглядом в темноту, пытаясь проникнуть сквозь ее покров и рассмотреть мужчину, понять по выражению его глаз, что он чувствует в этот момент.
Можно было бы создать небольшой световой шарик, но это привлекло бы к нам лишнее внимание, а этого нельзя было допустить.
— Боишься, что это как-то повлияет на тебя? — спросил в свою очередь темный и сделал шаг в сторону.
Только через пару секунд я поняла, что мужчина обходит меня по кругу. Медленно, плавно, словно хищник кружит вокруг своей жертвы, выискивая момент для удара.
В голове билась мысль, что вполне возможно, что сумрак не помеха мужу и он видит так же ясно, как и при свете дня.
— Думаешь, что станешь такой же, как и я? Темной. И тебя проклянет семья, родные, глава… Питер? — продолжал расспросы Хоторн.
— Нет, не боюсь, — выдохнула я, повернувшись на звук его голоса и поправив шаль, которая норовила соскользнуть с плеч.
— Тогда что? — Секундная заминка, и вопрос, которой заставил застыть: — Может, ты боишься, что мое вмешательство заставит тебя полюбить меня?
Его голос будто вибрировал, и я дрожала вместе с ним, вглядываясь в темноту.
— А ты можешь заставить?
Он остановился. Я смогла разглядеть его силуэт в темноте.
Воздух между нами накалился, обжигая легкие, осушая губы, заставляя дышать чаще и глубже.
— А ты хочешь этого? — вдруг спросил Хоторн. — Хочешь, чтобы я заставил тебя полюбить себя?
— У тебя не получится, — отозвалась я, безошибочно находя в темноте его глаза, которые сейчас горели, словно звезды.
— Сомневаешься в моих способностях?
— Нет… Ты просто не сможешь это сделать, — уверенно произнесла я.
— Бросаешь мне вызов, Рин?
Новое имя больно резануло, заставив отступить, вспомнить обо всей той лжи, которой я окружила себя.
«Говорить правду? Ха! Что это изменит? Я и так наврала достаточно, чтобы возненавидеть меня!»
— Нет.
Я отвернулась и обняла себя за плечи.
— Рин…
— Это было глупо — приезжать сюда. Я знаю. Ты считаешь, что меня прислал глава? Да. Ты прав. Он прислал меня сюда.
Тихий смешок, сорвавшийся с губ, разорвал тишину подобно взрыву. Но Темный молчал и ждал, что еще я скажу.
— Молчишь? Ненавидишь меня? Я и сама себя ненавижу. За то, что согласилась. Сомневаюсь, что мой отказ что-нибудь изменил бы, но я должна была попытаться. А вместо этого… вместо этого я обрадовалась. Не тому, что увижу Питера. Из-за тебя.
Еще один смешок, который больше походил на стон.
Боги, я сама не верила, что говорю это. Что произношу вслух то, в чем боялась признаться даже себе.
Это все эта ночь, танцы и невероятное ощущение свободы вдали от дяди и семьи. Их гнет больше не довлел надо мной.
— Ненавижу тебя…
— Рин.
Я почувствовала его за долю секунды до того, как Хоторн коснулся меня.
Хорошо, что сейчас темно. Хорошо, что мы одни… Или плохо?
Остановиться сложно, молчать невозможно и на мгновение можно забыть, кто мы, где мы и что должны делать.
— Я не менял тебя, — хрипло признался Коннор, чуть сжимая мои плечи, и осторожно прижался лбом к моей макушке. — Не принуждал.
— Знаю… Ты не заставлял меня любить тебя. И никогда не заставишь.
Закрыв глаза, я задержала дыхание, когда мужчина глубоко вздохнул, зарываясь лицом в мои волосы. Горячие ладони, жар которых я чувствовала даже сквозь ткань рубашки, скользнули по рукам сначала вниз, потом вверх, посылая болезненные мурашки по телу.
Все это медленно, плавно. Словно мужчина ждал моего протеста, что я оттолкну его или закричу. Но у меня даже в мыслях такого не было.
«Остановись, мгновение, замри, время… на чуть-чуть… Уже через минуту все вернется назад. Но не сейчас!»
— Уезжай, Лирин! Уезжай отсюда.
— Не могу. Мне не позволят.
— Я не позволю сломать меня, — сдавленно прошептал он. — Финне Монрей ошибся. Твой приезд ничего не изменит.
Он слегка сжал мои руки и отступил.
Сразу стало неуютно и холодно.
Еще немного — и уйдет, исчезнет в ночи.
— Ты собираешься взять Снежу в жены? — резко спросила я, оборачиваясь.
— Я уже женат, — обронил Хоторн.
— Да. На Айрин Монрей. Но Снежа все равно готова стать второй женой, не так ли? Той, что не сможет стать Айрин?
— Да.
Больно. Так больно, словно мне ножом полоснули по груди, разрезав сердце на части. Я боялась сделать вдох. Вдруг вздохну — и рана откроется, заливая кровью все вокруг.
Но крови не было, как и слез.
Зато проснулась злость.
Никогда не думала, что могу так ненавидеть. Ярко, ослепительно, до дрожи в пальцах.
— Айрин она тебе заменит. А меня? Меня ты с ней сможешь забыть?
— Не задавай вопросы, на которые не захочешь получить ответа, Рин, — угрожающе прорычал Коннор.
— Но я хочу знать. Можешь не говорить, почему спас меня тогда. Почему рискнул всем и вернул меня к жизни. Я… я тебе нравлюсь! Скажи, что это правда! — с вызовом заявила я и застыла, ожидая реакции.
— Нет.
— Ты лжешь.
— Ты мне не нравишься, Лирин Монрей! — выдохнул Коннор, в одно мгновение оказавшись рядом, схватив за руки и заставив болезненно охнуть.
— Ты лжешь, — упрямо повторила я, глядя ему прямо в глаза.
— Нет. Это не симпатия, Лирин, — прошипел он мне в лицо. — Это огонь! Пламя! Боль! Я привязал себя к тебе. Привязал крепко. Так, что вздохнуть не могу. И знаешь что?
— Что? — зачарованно спросила я.
— Это ничего не изменит!
Хоторн отпустил меня так же резко, как и схватил.
Я качнулась, с трудом удержав равновесие.
— Я женат на Айрин Монрей, ты — невеста Питера. А завтра я пойду просить отца Снежи согласия на второй брак по обычаям степняков. И ты больше никогда не подойдешь ко мне, Лирин. Никогда. Иначе…
Короткая передышка, чтобы перевести дыхание, а мне испугаться еще больше.
