Одевшись потеплее, я накинула сверху шаль и вышла на улицу, подставляя лицо солнцу, которое хоть и светило ярко, но почти не грело.
Ветра не было, но было немного прохладно.
Глубоко вздохнув, я, широко шагая, направилась в сторону озера, отлично зная, что охрана последует за мной. Поэтому даже не оглянулась.
Еще больше деревьев сменили свою листву с зеленой на желтую, а какие-то вообще сбросили ее на землю. Еще два дня назад длинная аллея с высокими вытянутыми стволами и узкими кронами радовала яркими красками. Сейчас же вся листва бурыми кучами лежала на тротуаре, шурша под ногами.
Сразу за аллеей был холм, еще зеленый, с влажной от росы травой.
На него я забралась очень быстро и на мгновение замерла, любуясь открывшимся видом.
Все-таки один плюс моей тюрьмы был: здесь было потрясающе красиво. Пусть домик был совсем небольшим, а для одной заключенной и этого было достаточно, но парк, который окружал его, ограждая от внешнего мира, был просто огромным.
Одних садовников здесь было аж шесть. Причем два из них были сильными магами. Именно благодаря им все вокруг было таким красивым.
Мой взгляд остановился на круглом озере, у которого росло несколько плакучих ив, опустивших свои длинные ветви к потемневшей воде. А рядом на берегу была белая крытая беседка, увитая плющом, который сейчас менял зеленый цвет на багряно-красный.
Шаги за моей спиной смокли.
Ясно, стоят ждут, что я еще придумаю.
Да ничего нового. Мне действительно просто хотелось прогуляться у озера.
Осторожно спустившись с крутого холма, я направилась к деревянному мостку, который использовался как причал для лодок.
Наверное, было бы чудесно прокатиться на лодке по озеру… Жаль, что для меня такое развлечение было недоступно. Лодок просто не было. Ни четыре месяца назад, ни сейчас.
Доски скрипели под моим весом, когда я прошла по мостку и застыла у самого края, не сводя взгляда с темной глади озера.
Кое-что вот уже несколько дней не давало покоя. Идея, которую я отчаянно гнала от себя прочь.
А вдруг… вдруг это выход, который я так долго искала?
Но так страшно поверить и решиться.
Ведь я могу лишиться всего, разом сжечь все мосты к отступлению. И никто не придет не помощь. Даже Коннор. Такого он мне не простит.
Про дядю я вообще молчала.
Я обхватила плечи руками, словно пытаясь согреться, хотя на самом деле совсем не замерзла. Ветра не было, светило солнце, да и оделась я тепло. А дрожь все равно прошлась по телу, заставляя поежиться.
«А может, стоит смириться? Глава не дурак, он все предусмотрел. А своим неповиновением я лишь разрушу жизнь моей семье. А они-то уж точно ни в чем не виноваты».
Снова скрипнули доски.
Но на этот раз причиной тому была не я.
— С каких это пор вам дозволено приближаться ко мне во время прогулок? — раздраженно спросила я, даже не обернувшись.
Раньше охрана не позволяла себе подобной вольности, позволяя мне насладиться мнимым одиночеством и тишиной.
— А разве мне запрещено?
Не охрана.
Я обернулась, прежде чем смогла сориентироваться и до конца поверить, кто именно нарушил мой покой.
«Коннор! Коннор! Коннор!» — билось в голове, когда я смотрела в черные, как сама тьма, глаза.
— Как ты… почему я тебя не почувствовала? — выдохнула я, до боли сжимая края шали.
Это был весьма своевременный вопрос.
Потому что я должна была его почувствовать. Обязана!
О, за эти месяцы мне удалось испытать на себе все муки привязки. Хоторн сказал правду: те первые дни были цветочками по сравнению с тем, что ждало меня потом.
Днем мне еще как-то удавалось отвлечься. Прогулки, книги, фолианты, охрана, которая бесила своим присутствием, но наступал вечер, и спрятаться от самой себя больше не получалось.
Стоило закрыть глаза, и на меня обрушивались отголоски чужих чувств и эмоций.
Тоска, которая была так похожа на мою, нетерпение, сводящее судорогой пальцы, надежда, заставляющая сердце биться сильнее… Всего не перечислить. И я уже забывала, где мои эмоции, а где его, терялась, растворялась во всем этом и с трудом засыпала.
Но и это не приносило облегчения, потому что приходили сны — и Хоторн в главной роли. Мы ничего не делали, просто смотрели друг на друга сквозь дымку завесы. Уже этого было достаточно, чтобы утром чувствовать себя разбитой и уставшей.
И именно поэтому я была уверена, что почувствую приближение Хоторна. Что стоит ему только пересечь границу парка — и сердце отзовется ноющей болью в груди, позволив мне подготовиться к встрече.
Но вот Темный здесь. Подкрался ко мне незаметно, и я не знала, как на это реагировать.
— Почему? — вновь хрипло прошептала я.
Вместо того чтобы ответить, мужчина повернулся к охране, которая продолжала стоять в стороне.
— Оставьте нас.
— Не положено, — отозвался один из них.
Надо же, ему-то они отвечают.
Хотя посмотрела бы я на того самоубийцу, который проигнорировал бы приказ наследника Хоторнов.
— Я жених госпожи Лирин Монрей. Мне можно! — твердо заявил он.
И охранники нехотя, но подчинились.
Коннор мало изменился за эти четыре месяца. Разве что волосы стали чуть длиннее, а черты лица жестче. Он утеплился: высокие сапоги, теплые штаны, темно-серое пальто с эполетами и блестящими на солнце золотыми пуговицами. Черный шарф, небрежно замотанный на шее.
— Здравствуй, Лирин, — с улыбкой произнес Темный, поворачиваясь ко мне и быстро осматривая с ног до головы.
Мой вопрос он проигнорировал, но я забывать о нем не собиралась.
— Здравствуй, — пробормотала в ответ неловко поправляя шаль дрожащими от волнения руками.
— Суровая у тебя охрана. И часто они за тобой ходят?
— Всегда.
— Охраняют.
— Следят, чтобы я не сбежала, — сухо ответила я ему.
Улыбка на лице Хоторна слегка подувяла.
— А ты хочешь сбежать?
— Я не просила брать меня в жены взамен Айрин.
— Это лучший вариант для нас. И ты прекрасно это понимаешь, Лирин.
— Почему я тебя не почувствовала? — снова упрямо повторила я.
На этот раз Темный решил ответить:
— Потому что я закрылся. Днем это получается легче, сама знаешь. Да и практики у меня побольше. Я закрылся, решив сделать тебе сюрприз.
— Сюрприз удался.
— Ты злишься?
