– Практически ничего, – честно признал Олег. – Поэтому я даже не прошу постановление на обыск его дома, офиса, автомобиля и прочего. Да и что там искать? Улик нет. Ну, разве что пороховые следы на рукавах пальто после убийства его любовницы. Остатки лекарства, которым он отравил Галину. Но это косвенные улики.
– Они бы не помешали, – досадливо поморщился его начальник. – Только с ордером будет тяжело.
– Мы даже его мотив не знаем. – Ситуация не нравилась полицейскому все больше. – Убивал всех женщин, кто с ним связан. Почему? Они что-то от него хотели? Есть намеки, что у Точилина какие-то проблемы в отношениях с матерью. Только эта тема для психологов, а не для полиции.
– Но про мать его, – почти как ругательство выдал Александр Дмитриевич, – узнать бы не помешало. Серого загрузи. А так, что еще? Маршруты, созвоны, контакты. Тебя учить надо?
– Лучше помогать деньгами, – в своей обычной манере усмехнулся его подчиненный. – Копают все. Весь отдел. А Соколиного Глаза я отправил следить за банкиром лично.
– И то хлеб, – охотно согласился начальник управления. – Ты полагаешь, могут быть еще жертвы? Эта его пресс-секретарь?
– Вот не думаю, что она, – нехотя выдал Олег. – Она совсем не вписывается в историю. Девушка без пяти минут замужем за другим. Меня почему-то напрягает тот факт, что для отвода глаз банкир использовал давнюю университетскую историю с унижением некоей девицы. Те самые 20 баксов.
– Почему это важно? – не понял Александр Дмитриевич.
– С реальным мотивом никак, – охотно продолжил полицейский, наплевав на свою обычную нелюбовь к долгим объяснениям. – Это именно для создания ложного следа. Но вот… Людмилу убили на пороге Вики, а Лилю – у бывшего дома Хель. И живые, и мертвые дамы из этой истории однокурсницы Точилина. Алиса и ее подружка когда-то изображали возлюбленных банкира.
– Еще две дамы, связанные с ним, – понял начальник и тут же начал хмуриться. – И обе из его прошлого. Но это, возможно, ничего не значит.
– Возможно, – согласился Олег. – Только и Хель, и Вика до сих пор поддерживали с Точилиным отношения. Приятельские, но… обе в курсе расследования. Вика меньше, а Хель по полной.
– Может, к твоему дому наряд отправить? – рассудил Александр Дмитриевич. – Чисто в целях сохранения наших с тобой нервов?
– Не знаю, – признался полицейский. – Возможно, у меня паранойя, у него есть алиби и на два последних убийства. И вообще, он белый и пушистый. Мне нужно хоть что-то подтвердить мои домыслы.
– Ну, так иди и ищи! – решительно заявил его шеф. – Или езжай домой и сторожи обеих дам. Но лучше все же искать. И вообще! Точилин знал погибших, со всеми был в близких отношениях. Он и преступник, чего тут гадать? Других подозреваемых все равно нет. Надо брать этого, а там разберемся!
Олег одарил Александра Дмитриевича любимой ухмылкой и направился к выходу из кабинета.
3
Алиса заснула раньше, чем Олег ушел из дома. Сначала все было хорошо. Сон был ненавязчивым, почти не запоминающимся, нейтральным. Но потом вдруг она оказалась там… В своем знакомом кошмаре. От неожиданности ставшие уже почти привычными в своей пакостности, декорации показались излишне яркими и пугающими. Тот же идиллический берег с неправдоподобно синей водой реки, желтым песком и ядовито-зеленой листвой на пышных кустах.
Погибший друг Ванька снова был восемнадцатилетним и блистал приклеенной улыбкой разбитого пупса. На его футболке проступали следы крови. И конечно, Ванька отправился в воду, чтобы появиться вновь на том берегу, где уже совершала свою вечную пробежку Мышка, одетая в омерзительно синий костюм. Тоже вечно счастливая и далекая. Двое близких Алисе людей занимались своими обычными делами на далеком пляже. До жути легко и неестественно. Оба мертвые и почему-то не оставляющие ее в покое.
И как всегда, она махала руками, прогоняла Надюшку, умоляла Ваньку прекратить его вечную игру в ножички, когда он снова и снова втыкал лезвие в собственное тело и истекал бесконечными потоками крови. Как всегда, кошмар ее не оставлял и не прекращался. Сама того не замечая, девушка подошла к самому краю воды, готовая плыть туда, на сторону мертвецов, чтобы наконец-то убрать их из своей жизни навсегда. Когда Алиса уже занесла ногу над синеватой рекой, чья-то рука решительно легла на плечо и отстранила девушку прочь, дальше от воды, от желания последовать за покойниками на тот берег. Алиса не проснулась. Там же, во сне, она лишь повернула голову и увидела Олега.
Ее мужчина посмотрел на нее со своей любимой надменно-холодной ухмылкой. Даже подмигнул и шагнул мимо нее к воде… Алиса закричала и проснулась от звука собственного голоса.
Она была в собственной спальне, в своей постели. В окна бил яркий зимний свет. Безопасность. Для нее. А Олег? Девушка резко села и чуть не застонала. Голова разламывалась. Боль была резкой и охватывала всю левую часть, будто тысячи иголок впились в мозг. Кажется, они еще и проворачиваются там. В глазах все плыло, хотелось плакать. А тут еще новый виток кошмара.
Кое-как Алиса сползла с кровати, стараясь даже не моргать, чтобы лишний раз не шевелить головой. Кое-как нащупала, почти вслепую, ручку верхнего ящика тумбочки, нашла блистер с таблетками. Выдавив сразу две пилюли, засунула их в рот и с третьего раза проглотила, даже без воды. Хорошо. Теперь надо найти телефон и позвонить Олегу…
Алиса смутно помнила, что оставила аппарат внизу в гостиной. Она медленно направилась к лестнице. Когда ей почти удалось нащупать на диване свой смартфон, кто-то позвонил в дверь. Слишком резко и громко. Уже не сдерживаясь, девушка зарыдала. Но ведь от этого звонок не успокоится. Она направилась к двери только ради того, чтобы все это прекратить.
Алиса привычно нажала кнопку электронного замка, чтобы пропустить гостя во двор. Потом стала медленно поворачивать запоры, сердито вытирая текущие по щекам слезы. Наконец, дверь поддалась. На пороге стояла Вика.
– Привет, невеста! – слишком неуместно, по мнению Алисы, радостно и громогласно провозгласила подруга, но, увидев ее лицо, журналистка тут же все поняла. – Господи… опять?
Последние слова прозвучали благословенным еле слышным шепотом. Вика, не дожидаясь ответа, затолкала подругу внутрь дома и бережно усадила в гостиной.
– Таблетки? – еле слышно спросила она, скидывая с себя куртку.
– Да… – Говорить было безопаснее, чем кивать.
– Может, укол? – продолжала интересоваться Вика. – Я умею.
– Где-то на кухне, – беспомощно произнесла Алиса.
– Никуда не уходи! – Журналистка очень старалась, чтобы теперь ее шепот прозвучал весело и шутливо. Только писательница не отреагировала.
Пока Вика набирала укол, Алиса пыталась нащупать свой смартфон. Его почему-то не было.
– Давай! – скомандовала подруга, вернувшись со шприцем в руке и ватным тампоном, который, по мнению Хель, просто непереносимо вонял спиртом.
