Вот прохвост! А я, выходит, поторопилась… Но, зато, если ничего не найдём в подвале, у меня будет время подумать над другими гипотезами.
— Я рада, что ты счастлива!
— А ты? Петь, — она посмотрела на меня немного смущённо. Понимаю, чего она мне сказать хочет. — Мне кажется, что к тебе Алберт неравнодушен!
— Правильно! Тебе это только кажется. У нас с ним сугубо деловые отношения.
— Ну, не скажи… Он так на тебя смотрит, когда ты этого не видишь!
— Как? Как он на меня смотрит?
Вот не верю я, что Алберт испытывает ко мне нежные чувства! Возможно, я ему интересна, как подопытная крыса для учёного, но не более того! И, если Хлоя принимает этот самый интерес в его глазах за что что-то более романтичное, то я, как объект изучения, всё прекрасно чувствую и понимаю. И ещё я помню его поцелуи… Холодные, безразличные. Даже у Вольфа… Хлор! Не вспоминать! Я себе это запрещаю на веки вечные! Он любит Леду!
— Петь, не сердись на меня… Я такая счастливая сейчас, что мне хочется, что бы и у моих подруг было всё хорошо!
— У меня всё хорошо, — сказала медленно, с расстановкой.
— Это не правда! — с жаром возразила подруга. — Я же вижу, как ты из-за чего-то мучаешься! Вот у Леды всё хорошо по-настоящему, а ты с чем-то борешься!
— Ыыыы! Хлоя! Пожалуйста, давай сменим тему!
— Я всё-таки права…
— Права ты, права! Только я тебе всё равно ничего не скажу! Это моя проблема, и я решу её самостоятельно! Упиться мне фенолфталеином!
Глава 10
— Колдун, благословите охоту.
— Хассинга! Хутта хутта! Хетта хатра! Хога хога! Хос хенти…
— Колдун, мы ни бельмеса не понимаем.
"Миллион лет до нашей эры"
Во флигель я шла, как на плаху. Хлоя что-то весело щебетала, я пыталась ей отвечать, по возможности впопад, а ноги мои наливались свинцом. И свинец этот вдобавок ещё и плавился. Сердце стучало в горле, мешая нормально дышать. Разум требовал избавить его от очередных потрясений.
Чем ближе мы подходили к флигелю, тем больше мне хотелось… увидеть его.
Последние десять шагов… девять… восемь…
Ну почему у меня не получается выкинуть его из головы? Ведь я очень стараюсь!
…пять…
Я — подруга Леды, а она его первая заметила!
…три…
Он мой Учитель, в конце концов!
…дверь…
Хлор, бром, йод!
— Доброе утро, Вольф…ганг!
— Доброе утро! — профессор подскочил со стула и кинулся к нам слишком стремительно, на мой взгляд. — Хлоя, займись сегодня магнетизмом, — подруга скрылась в недрах физической лаборатории. — Петра, ты обещала рассказать мне про эффект "Идущего по волнам". Ты говори, а я буду записывать!
Я послушно уселась за стол, обдумывая, с чего начать. Он разложил перед собой тетрадь, приготовился.
Вот чего, спрашивается, уставился своими золотистыми звёздочками? Зачем так над несчастной мной издеваться? Сплошные нервотряпки!!!
Надо сосредоточиться… успокоиться… Да говори ты уже, азотка дымящаяся, сейчас дым из ушей пойдёт! А то он сейчас обо всём догадается!
— Хорошо… — голос прозвучал глухо. Во рту всё пересохло. Машинально облизала губы. Солёные?.. Показалось… Вздохнула глубоко. — Голос моря я услышала ещё в бухте у Сизого мыса.
Взгляд Вольфа стал удивлённым.
— Ещё там? Странно…
— Почему? То есть, какая разница, где я впервые услышала этот шёпот?
— Видишь ли, Петра, в научной литературе я нашёл некоторые сведения… Некоторые учёные считают, что подобные слуховые галлюцинации у человека возникают под действием какого либо стимулятора. Чаще всего после употребления опиатов. Я подумал, что в твоём случае таким стимулятором послужил алкоголь. Ведь выпили мы на яхте достаточно, — он говорил о нашей пьянке так буднично, что мне стало стыдно за свои фантазии, которые меня посетили тогда и мучили потом. — А теперь эта теория летит в жо… Кхм… Извини!
— Это не галлюцинации! — буркнула обиженно. — И я не наркоманка!
— Я знаю, — удивился он моей реакции. — Иначе бы ты не прошла отбор.
— Хлор! Я всё время забываю, что мы тут у вас, как амёбы под микроскопом!
Вот чего, спрашивается, сорвалась? А всё нервы…
— Не отвлекайся, — Вольф не обратил, казалось, на мой гнев, никакого внимания.
— Хорошо… Потом это повторилось, когда я ушла на берег.
— Кода, конкретнее?
Ну, почему ты такой… деловой?
Девочкааа!!! Очнись! Вернись с небес на землю! Он твой УЧИТЕЛЬ!
ЗНАЮ!!!
— Сразу, как только улеглась в шезлонге, — ответила спокойно, словно не бушевали в душе штормы.
— Вечером?
— Да. И продолжалось всю ночь. Но я боялась идти в темноту, дождалась рассвета и тогда уже пошла.
— Ты слышала шёпот всю ночь?
Хлор! Вопросы задаёт, словно диагноз ставит…
— Я не слышала… Я слушала… Это был зов!
— Зов? А ты его помнишь?
Я поняла, что он ооочень хочет услышать сакральные слова. А я не должна их ему говорить.
— Помню, но не скажу, — мне трудно было ему отказывать, но так было надо. — Я не могу… не должна.
— Почему? — он смотрел на меня с любопытством… алхимика. Обиды не было. Было желание разобраться в тайне, приоткрывшейся ему случайно.
— Вы помните танец Огня? — Почему перешла на "Вы", не поняла сама. Так получилось. Значит, так было надо… мне. — Чтобы соединиться со стихией в первый раз, надо обратиться к ней. Обратиться теми словами, которые потом станут для вас паролем, кодом. Эти слова будут известны только вам… Я не могу сказать их Вам, учитель, потому что для меня они потеряют свою силу, а Вам не дадут ничего.
Я смотрела на него спокойно. Чувства мои словно замерли. Он сидел и обдумывал мои слова, глядя мне в глаза. Я выдержала этот взгляд. Выдержала…
— Жаль… А что ты чувствовала, когда подошла к морю?
Что чувствовала, что чувствовала? Как это описать ему, чтобы не выглядело так интимно? Когда одно проникает в другое… Диффузия, однако.
— Оно проникло в меня… через кожу, соединяясь с моей кровью. Я почувствовала солёный вкус на губах, — снова непроизвольно облизнула губы. Вольф проследил за моим движением глазами. — Поняла, что пора, и пошла. Всё.
— А море звало тебя? — внимательный взгляд естествоиспытателя, который разглядывает пойманную бабочку, насаженную на булавку.
Отвернулась к окну.
