Что ж... у нас со смертью было много встреч. Эта показалась мне намного лучше других.
Не считая той, когда я отправил Кешта к праотцам.
«Ты победил, Высочество», – сказал я человеку с кровавыми руками и понял, что он слышит меня.
И видит.
Я улыбнулся ему и тихо скользнул обратно в свое распростертое на земле тело.
Пока никто на него не наступил.
На сей раз в шатре таргала было людно – здесь сидел не только он сам, но также его сын и еще несколько пожилых тайкуров. Я, разумеется, не мог разглядеть их лиц, но по скрипучим голосам сразу понял, что эти люди – давние соратники степного правителя. Они хрипло посмеивались, говорили что-то друг другу и Фарру, хлопали его по плечу, совали в руки пиалу с этим их кислым пойлом... Фарр отвечал с усмешкой, глотал молочную дрянь и казался совсем спокойным и совсем своим среди суровых степняков...
Но я знал, что его сердце застыло тяжелым комом в груди. И что в нем нет ни капли радости.
Тот воин в круге был первым человеком, которого он убил своими руками.
И моими заодно... Но мне-то не привыкать.
Потом таргал достал короткий кинжал и на нашем языке заявил, что внуку правителя этих земель не должно ходить лохматым, как немужняя девка. А Фарр почему-то и спорить не стал. В считанные минуты большая часть его белых волос упала на пестрый цветной ковер у ног старика. Оставшиеся были связаны в хвост на макушке, и теперь наследник Закатного Края стал точно живое отражение своего деда. На мгновение открыв глаза в ином мире, я удивился тому, как велико их сходство – не смотря на разницу в возрасте, росте и цвете кожи.
Очень быстро Фарр упился так, что к самому разгару пирушки в его честь уже вовсе не мог стоять на ногах. Заботливые родичи оттащили его в ту палатку, что стала для нас прибежищем, и аккуратно сгрузили на широкий лежак. А я незаметной тенью просочился следом. По счастью, на меня тут вообще почти не обращали внимания, полагая чем-то вроде бесполезного довеска к развлечению с наследником короля.
Едва только тайкуры вышли прочь, Высочество со стоном скатился на пол и вытошнил весь свой ужин.
А потом тихо позвал меня по имени.
Я молча подошел и сел рядом, между делом аккуратно завернув край оскверненного половика, который нещадно смердел.
– Он сказал, теперь все видели, что я кровь от его крови и плоть от его плоти... – голос Фарра звучал глухо – победитель поединка лежал, уткнувшись лицом в согнутый локоть и даже не пытался поднять его от земли. – Теперь я могу взять в дар лучшего коня из его табуна и выбрать себе женщину... Ли... давай уедем на рассвете...
Я усмехнулся и осторожно вытянул руку над его головой. Он все равно этого не видел. А мне так было проще. Эта выбритая до половины голова гудела и рассыпалась на сотни осколков – в точности, как и вся душа наследничка.
– Давай... – я осторожно направил свою Силу прямо в его макушку и позволил чистому золотому потоку смыть большую часть скверны, которая не давала Высочеству ни вдохнуть, ни выдохнуть. От замечания о том, что это была е г о идея тащиться сюда, я усилием воли сдержался. Подобная фраза слишком сильно напоминала бы те, которых я в детстве наслушался от своего отца. – Меня-то здесь точно ничто не держит. А ты... не пожалеешь потом?
Фарр долго молчал, и я уж подумал, что он уснул, когда вдруг услышал ответ.
– Я никому здесь ничего не должен. А конь у меня и так неплох... и любимая женщина уже есть. Вернусь, когда захочу.
«И если захочешь...», – подумал я, незаметно подталкивая наследничка к краю сна, который был так нужен его избитому телу. Сам я тоже ощущал себя так, словно меня полдня пинали на том клятом Круге. Отдавать силы другому, находясь за пределами своего тела оказалось не так-то просто. И не так уж дешево.
– Только скажи мне честно... – Фарр даже попытался поднять голову от земли: – Это тебе я обязан тем, что меня не убили?
Я дернул краешком рта, сдерживая ухмылку.
– Спи уже, дурья башка. А то не встанешь на рассвете...
Часть I: Лиан. Глава 7
Костер горел лениво и почти не давал тепла. Фарр подбросил в него еще немного кизяка, собранного возле нашей стоянки, но ясно было, что это не слишком-то спасет ситуацию. Так что я вдохнул поглубже и позволил огню найти для себя пищу не из этих жалких навозных шариков и кусочков дерна, а прямо из воздуха. Это было несложно и не отнимало у меня много сил...
Фарр негромко усмехнулся. Я знал, что ему нравится мой фокус.
Только не понимал, отчего он сам не делает ничего подобного...
Впрочем, это было не мое дело, так что я всякий раз прикусывал свой язык, когда мне хотелось спросить его.
После отъезда из становища таргала Высочество вообще стал молчалив и даже меня задирать больше не пытался. Почти.
– Заноза, ты сегодня не стараешься... Этак мы точно без ужина останемся.
И то правда. Я слишком отвлекся на мысли не о том. А огню без топлива нужно внимание...
Вскоре вода в нашем походном котелке весело пошла пузырями и тогда Фарр забросил в нее горсть крупы и пару небольших белых шариков тсура. Эту дрянь местные жители всегда брали с собой в дорогу и могли грызть, как лакомые конфеты, но у меня она вызывала приступы тошноты. Жирные соленые комки тсура я мог есть только в виде бульона.
– Огонь, Ли...
– Извини.
С концентрацией внимания у меня в последнее время стало совсем плохо.
В то утро, когда мы покинули принцевых родственничков Фарр долго ехал молча. Я чувствовал его смятение и сумрак в душе, но не видел никакой возможности помочь. Ни словом, ни делом. Становище было уже далеко позади, и я совсем было выдохнул, когда во время небольшой остановки он все же задал тот вопрос, которого я так боялся:
«Ли... Почему ты сделал это? Зачем?»
Фарр стоял рядом, глядя, как наши лошади щиплют траву чуть поодаль. От его тихого голоса меня разом бросило в жар. Я-то был уверен, что все уже позади, Высочество ничего не помнит после пьянки и вообще не факт, что ощутил мое прикосновение...
Небесный Отец в этот миг точно смотрел в другую сторону, потому что с губ мои сорвались худшие слова, какие только можно было придумать:
«Не хотел, чтоб после твоей смерти эти дикари нацепили меня на вертел и поджарили на ужин твоему деду»
Я кожей ощутил, как он зажмурился и стиснул челюсти.
«Молодец, маленький уродец... – прошипел отец в моей голове. – Одним махом унизил и оскорбил всех, кого только мог. Лучше бы ты сам жевал траву вместе со своей кобылой».
«Ясно, – ровным голосом ответил Фарр. – Я так и подумал. Не бойся, Заноза, мой дед предпочитает мясо посочней, а с тебя-то какой прок? Ты себя в зеркало давно видел? У моей сестры и то руки крепче...»
