– Дело ваше, – не стал спорить Фарр. – Силой вас держать никто не будет. Бумаги вам дядя Пат уже вручил. С ними вас в Башне примут не хуже, чем членов королевской семьи.
– А ты сам-то чего так невесело про свой дворец говоришь, а? – спросила Шуна с подозрением. – Похоже, тебя там не шибко ждут...
– Если бы, – мрачно ответил принц. – Меня там как раз-таки заждались... Отец уже не чает увидеть меня и высказать мне в лицо все, что думает о наследнике, который уезжает прочь, едва первосвященник расторг его брачный контракт... и шляется где-то целых полгода, не давая о себе знать.
– Хех! – Шуна посмотрела на Фарра с сочувственной ухмылкой. – Да уж, тебе не позавидуешь, Белогривый. – Ну, ничего, твоя книжная девочка тебя наверняка утешит. Верно я говорю? – и она перевела насмешливый взгляд своих лисьих глаз на Айну, заставив ту сердито вспыхнуть и пожалеть о то, что вообще явилась в эту каюту.
– Шуна, захлопни рот, – спокойно, без малейшей злости осадил ее Фарр. – Не лезь, пожалуйста не в свое дело. И вообще... нам с тобой стоит обсудить правильное поведение уважающей себя леди при дворе. В том числе манеру разговора.
Шуна расхохоталась так громко, что на верхней палубе с грохотом что-то упало.
– Высочество, я тебя умоляю! Нашел леди! – она утерла слезы, выступившие на глазах от смеха и вдруг со всей силы воткнула свой кинжал в старый дубовый стол с загнутыми краями перед носом у принца. – Я не ручная крыса, чтобы учить меня манерам! Ее учи! – и степнячка выбросила палец в сторону Айны. – Это она тебе наследничков рожать будет. А я только посмотрю на золотые горшки и расфуфыренных кур вашего прекрасного дворца! Жить там я не собираюсь!
– Куда ты денешься, – все так же спокойно ответил Фарр, вынимая кинжал из столешницы и с укоризной разглядывая оставшуюся зарубку. – Надо будет, поживешь. Или мой братец тебе уже не так и нужен? Трудно ради него немножко научиться вежливости и такту? Может хочешь вместе с ним таскаться по гнилым портовым тавернам в поисках крыши? Или подрежешь чей-нибудь кошель, чтоб хватило на приличный ночлег? А Айну ничему учить не надо – к ее манерам у меня претензий нет.
Шуна сверкнула на принца ослепительно-гневным взором.
– Отдай! – она отобрала у него кинжал, быстро убрала его в ножны на поясе и резко встала. – Надоели вы мне!
С грохотом отодвинув стул, степная воровка вышла из королевской каюты. Дверь с грохотом захлопнулась у нее за спиной.
Похоже, у этой мелкой птички с острыми когтями тоже были свои невидимые раны под прочной броней из насмешек и хамства...
– Ну чего ты так? – с упреком спросил Лиан.
– Ничего, – пожал плечами Фарр и плеснул себе еще вина. – Шуне стоит привыкать к тому, что ее язык не везде может мести как помело.
Лиан вздохнул. Окинул взглядом стол с рассыпанными фигурами и парой блюд, оставшихся с обеда. Посмотрел на Айну долгим теплым взором и тоже встал.
– Пойду, – сказал он. – Побуду рядом.
Фарр только рукой на него махнул.
Когда шаги Лиана стихли за дверью, принц снова потер висок и посмотрел на Айну с едва заметной печальной улыбкой.
– Вот мы и остались вдвоем... Как ты, Айна? Лучше?
– Да... – она покрутила в руке кубок, глядя, как плещется о его стенки прозрачное золотистое вино. Снаружи в борта также плескалось море, но этот звук больше не вызывал у нее приступов тошноты. – Лучше. Спасибо.
– Не за что. Лекарство сделал Лиан. Я же говорил, он очень одаренный целитель.
– Я знаю... Он всегда таким был, – что еще сказать, Айна не знала, и между ними опять повисло неловкое молчание. Только спустя пару минут она достаточно собралась с мыслями чтобы нарушить тишину: – Фаре... эта книга... я никогда ее не читала прежде. Такая необычная история... Откуда она?
– Нашел в Янтарном, у одного старого торговца, – по облегчению, мелькнувшему в его глазах, Айна увидела, как сильно принц обрадовался ее вопросу. – Он держит лавочку возле Старого рынка. Ты уже начала ее читать?
– Нет, – Айна не могла долго выносить этот прожигающий насквозь взгляд, поэтому снова уставилась в кубок с недопитым вином. – Я же не могу на корабле... разве ты забыл? Просто что-то запомнила... как сон.
– Не забыл, – Фарр теперь тоже смотрел в свой кубок. – Я ничего не могу забыть про тебя.
Вдох. Выдох. Сердце сбилось с ритма, а ладони стали влажными и начали едва заметно дрожать – того и гляди бронзовая посудина выскользнет из пальцев. Айна осторожно поставила кубок на стол, надеясь, что Фарр не заметит происходящего с ней.
– Конечно, – сказала она, чувствуя, как дрожь переходит на все тело. – Я знаю... Прости...
Принц тоже убрал свой кубок в сторону и нерешительно протянул к ней свою руку.
– Мне не за что тебя прощать.
Кончики его пальцев были так близко... Айна осторожно коснулась их, понимая, что от этого ее дрожь может превратиться в настоящую бурю.
Что он имел в виду? Ее неосторожные слова? Или нечто большее?
Спросить она не смогла.
– Я бы хотела узнать, что там было дальше... в этой книге, – вот и все, на что ей хватило смелости.
Фарр улыбнулся. От этой улыбки его суровое лицо воина мгновенно преобразилось, а взгляд стал именно таким, каким Айна увидела его впервые – радостным, вдохновленным и немного лукавым.
Улыбнулся и легонько стиснул ее ладонь, а потом отпустил, как отпускают слишком пугливую кошку, которая в любой момент может вывернуться из рук.
– Давай почитаю!
– Прямо сейчас? – она невольно растерялась и даже испугалась чего-то, хотя и сама не поняла, чего.
– Почему нет? У нас тут не слишком много важных дел... Поговорить о планах на будущее и то не удалось.
Они рассмеялись разом, и Айна почувствовала, как напряжение понемногу сходит на нет. Его все еще было слишком много, но уже не так удушающе, как в самом начале.
– Ладно, – сказала она. – Я принесу.
– Не надо. Я сам, – Фарр хотел еще что-то добавить, но передумал и быстро вышел из каюты.
Вернулся он быстро. Айна даже не успела в полной мере осознать, что именно происходит между ними и куда все это ведет.
– Понимаю, что это может прозвучать двусмысленно, но может переместишься на кровать? Выглядишь ты все-таки не очень хорошо, уж прости... Лежа будет лучше.
Почему бы и нет?.. Ночь, полная кошмаров, и в самом деле не слишком-то добавила ей сил.
Айна покорно кивнула и, скинув сапоги, забралась в широкую деревянную коробку с резным узором вдоль бортов, что служила постелью принцу. Мягкое покрывало из шерсти, как всегда, хранило запах того, кто укрывался им и, вдохнув его, Айна снова почувствовала себя на краю тех воспоминаний, которые были подобны жемчужинам в шкатулке ее памяти.
