Сохранилось одно Сашино письмо. Вот оно:
Дорогой Олег!
Спасибо за письмо, сам понимаешь, как для меня важно узнать, что ты начал репетировать, и как это здесь [в Иркутске] меня подбадривает. Дай бог! Будем надеяться, на этот раз дело выгорит.
Вспомнил я, что театр, в который когда-то я заявился с первой пьесой, был именно «Современник», и первый, кто протянул мне тогда руку, был Олег Табаков. Ты, понятно, не можешь придавать этому обстоятельству никакого значения, но мне (я человек суеверный) сейчас это кажется хорошим предзнаменованием.
Что касается творческих подробностей, не мне учить вас ставить пьесы. Скажу только, что, по-моему, чем эту историю разыгрывать достовернее, тем она будет смешней и более обнажаться по смыслу. Но ты, возможно, пойдешь другим путем – дело твое. Доверяю тебе полностью, на 139 %.
Зная твою занятость, не прошу тебя писать письма, но на пару строк, возможно, выкроишь время, в особенности тогда, когда (если бы!) будет получено или (не дай бог снова!) не будет получено разрешение властей на постановку.
Ну вот. Всего тебе и пастве твоей самого наилучшего.
А. Вампилов 15 февраля 1971 г.
(К тексту письма добавлю, что премьера спектакля по пьесе Вампилова «Провинциальные анекдоты» состоялась в «Современнике» лишь в 1974 году.)
Мне очень хотелось, чтобы пьесы Вампилова ставились в Подвале!
«Провинциальные анекдоты» появлялись на нашей сцене дважды.
В спектакле 1996 года «Анекдоты» Валерию Фокину удалось сделать невозможное – объединить произведения двух великих русских писателей – «Бобок» Федора Достоевского и «Двадцать минут с ангелом» Александра Вампилова – в один мощный, зрелищный спектакль. Определенные претензии к этой работе у режиссера да и у артистов связывались с некоторой лихостью исполнения второй части «Анекдотов», этой небольшой вампиловской пьесы, где запевалами анархического духа были мы с Володей Машковым. Сложности жизни и движения этого спектакля возникали прежде всего из-за нашего растаскивания «рваного одеяла успеха» в разные стороны. Но «Анекдоты» употреблялись нами «в дело» довольно часто. Мы даже придумали такой странный симбиоз, может быть и не отличавшийся высотой вкуса, который назывался «Час со звездами кино и “Двадцать минут с ангелом”». Вторая часть этого шоу относилась к пьесе Вампилова, а первая представляла собой «встречу с любимыми артистами», когда Табаков, Миронов и Машков сидели на сцене и отвечали на вопросы зрительного зала. Это имело неизменный спрос. С этой театральной солянкой мы побывали в самых разных городах, добравшись однажды даже до Лондона.
Вторым пришествием в Подвал «Провинциальных анекдотов» в 2002 году стала постановка Саши Марина, где увлеченно играли и Виталий Егоров, и Слава Бойко, и Саша Мохов, и Лейла Ашрафова, и Дима Бродецкий, и Луиза Хуснутдинова, и Даша Калмыкова, оживляя навсегда запечатленные талантом Саши Вампилова характеры советской эпохи.
Однако останавливаться на этом я не собирался, потому что для меня было очевидно одно: Подвал в долгу перед Александром Вампиловым, и возвратить этот долг можно только путем постановки его драматургии на нашей сцене. Я чувствовал, что самым современным на сегодня произведением Вампилова является «Старший сын» – пьеса, написанная в манере наиболее традиционной. Через несколько лет и этот спектакль появился в нашем репертуаре в постановке Константина Богомолова.
Виктор Сергеевич Розов. Розов дал нам столько ролей, столько благодатного материала… На его пьесах сложились судьбы едва ли не трех поколений русских актеров. И не только русских. По сути дела, он – неоклассик. Я относился к нему благодарно, нежно и даже влюбленно. В моей жизни он – первый драматург. Потому что Миша в «Вечно живых» – моя маленькая, но первая роль.
Виктор Сергеевич Розов и потом, на протяжении долгого отрезка моей жизни, был наиболее играемым, во всяком случае в «Современнике», автором. Это были и «Вечно живые», и «В день свадьбы», где я плохо играл Василия Заболотного, и «Традиционный сбор», в котором я совсем не был занят, и «С вечера до полудня», где я играл «отрицательного» научного работника по имени Лёва. И, конечно, это была «Обыкновенная история». Я даже затрудняюсь назвать более совершенную драматургическую работу из того жанра, который называется «инсценировка». «Обыкновенная история» стала для меня настоящей театральной классикой – столь высоко качество литературного произведения, сработанного Розовым. Все лучшее было взято Виктором Сергеевичем из романа Гончарова и усилено его талантом.
Целая жизнь прошла с Виктором Сергеевичем, так что наряду с Володиным, давшим свою гениальную пьесу «Две стрелы» никому не известной подвальной студии, которая тогда показывала свои спектакли бесплатно, он, конечно, один из главных наших кормильцев.
Позже, вероятно, в репертуаре Подвала появится и спектакль по пьесе «Старшая сестра» Александра Моисеевича Володина. Что говорит о последовательности предпринимаемых мною действий и верности хорошей драматургии.
Напоследок с большой грустью скажу, что современная драматургия просто исчезла. На мой взгляд, сейчас нет более насущной и трагической проблемы, чем современная пьеса. Люди растеряны – то ли разучились писать, то ли ждут, когда им скажут, как надо. В итоге современной драматургии как таковой нет…
Миндаугас Карбаускис
Видимый творческий подъем случился в подвальном театре с приходом Миндаугаса Карбаускиса. Этого молодого режиссера я пригласил на постоянную работу в Подвал после того, как он поставил у нас в 2001 году спектакль «Долгий рождественский обед» по пьесе Торнтона Уайлдера. Воздавая должное тому, что Карбаускис учился у Петра Наумовича Фоменко, я считаю, что ему очень быстро удалось перерасти стадию ученичества и как-то сразу стать одним из самых подающих не только надежды, но и веру в их свершения режиссеров. Больше скажу – веру в регулярность их свершения. За шесть лет он поставил в Подвале восемь спектаклей, трижды отвлекаясь при этом на постановки в Художественном театре и Мастерской Петра Фоменко. Помимо пьесы Уайлдера Миндаугасом Карбаускисом были реализованы постановки пьес «Синхрон» Томаса Хюрлимана, «Лицедей» Томаса Бернхарда, «Когда я умирала» Уильяма Фолкнера, «Дядя Ваня» А.П. Чехова, «Похождение» по Н.В. Гоголю, «Рассказ о семи повешенных» Леонида Андреева и «Рассказ о счастливой Москве» Андрея Платонова.
Шаг за шагом, не канонизируя свои приемы, не возводя в степень свою манеру и какие-то свои особые способы реализации, с каждым своим спектаклем Карбаускис приобретал и видоизменялся. Единственный спектакль, который я бы не стал ставить в этот ряд, – «Синхрон» по пьесе Хюрлимана. А вот, скажем, его работа «Когда я умирала» заслуживает и уважения, и добрых слов. Да и спектакль «Дядя Ваня», выпущенный в 2004 году, идет до сих пор. Пьеса не самая простая, да и драматург не самый элементарный. И особой комедии в этой пьесе нет, хотя и называл Антон Павлович свои произведения комедиями. Но иногда в зрительном зале бывает такая тишина, бывают такие неожиданные аплодисменты, что понимаешь, насколько спектакль этот живой и радующий человеческие души. Тогда в Подвале впервые появилась Ирина Пегова, сыгравшая Соню в этом спектакле как гость-актер.
