Мне вспомнился зелёный учитель светлых из фильма. Как он там говорил? Страх рождает гнев, гнев рождает ненависть, ненависть ведёт на тёмную сторону. Врал, мелкий пакостник. Я вот на самой тёмной стороне, а гнев приходится с фонарём искать.
Пришлось напрячься, найти искру настоящего возмущения и раздуть её как следует. Кто звал этих светлых? Припёрлись без приглашения, мусорят, гадят, порядки свои наводят. Траву на лугу вытоптали, бабушку нервируют, Дитя отвлекают от занятий. Мумия могут травмировать, сволочи. А вот как дам сейчас больно!
Над замком собрались тяжёлые чёрные тучи. Даже битва начала стихать, когда в небе пророкотал гром.
— А кто это безобразничает?
Мой крик услышали все — наверняка не обошлось без магии Калькуары.
— Кто это мой замок трогает?
Эльфы, орки, скелеты — все смотрели на башню, где стоял я. Одни с ужасом, другие с восторгом.
— Пошли прочь!
Десятки молний ударили из туч в землю, исключительно в светлых и их магов. Эльфы развернулись и дружно побежали прочь от замка.
— Вот видишь, — Калькуара чмокнула меня в щеку, — всё получилось. А теперь беги, тебя ждут.
***
Я открыл глаза и опять оказался в тронном зале. Сеня, Гуго и джинн смотрели на меня с опаской и восхищением.
— Слющай, уважаемый, а зачем свэтишься? Как лампа, да.
— Ему положено, — ответил вместо меня Гуго, — он только что обрёл часть древней силы.
— Зачэм так много? Как спать будет, когда вэсь свэтится?
Гуго принялся что-то объяснять, но я не стал слушать. Быстрыми шагами я пересёк тронный зал и через минуту уже был на ступенях дворца. От ворот ко мне бежала целая толпа.
Впереди всех неслась Дитя Тьмы. Растрёпанная, с вилкой в руках и царапиной на щеке.
— А-а-а-а-а!
За ней мчалась Клэр. Такая же взъерошенная, как и Дитя, да ещё и с торчащей над плечом рукояткой меча. Она тоже с эльфами рубилась? Ну, дела!
Едва поспевая, бежала бабушка. Бинты развевались, косынка на голове сбилась, в глазах — радость.
Не отставая от супруги, нёсся мумий. Только не пешком, а верхом на орке. Размахивая руками и вопя что-то нечленораздельное.
Следом, громогласно крича, все остальные — Уру-Бука, Шагра, Дэймон, скелеты и орки.
— Ваня!
Дитя Тьмы с разгону подпрыгнула и повисла на мне.
— Ура! Вернулся!
Клэр налетела на меня, как большая птица, и тоже кинулась на шею.
— Владыка!
Подбежала бабушка и обняла всех разом.
— Родненький! Вернулся!
— Не уходи больше, пожалуйста! — Дитя Тьмы дёрнула меня за ухо, — я без тебя сильно-сильно скучала!
— Ваня! — мумий спрыгнул с орка и обнял со спины — другие места были уже заняты.
— Владыка, мы так шдали! — Уру-Бука обниматься не стал, а просто притёрся рядышком.
— Мы очень ждали, — подтвердила Шагра, бочком отодвинула Клэр и тоже обняла меня.
— Ну всё, хватит, — в голосе бабушки появились стальные нотки, — отпустите Владыку! Его нужно срочно накормить, пока он без сил не рухнул.
— Да я не голодный, — я попытался возразить.
— Как это не голодный? Полгода не ел нормальной еды! А ну-ка, быстро идём тебя кормить.
***
Бабушка немного колебалась, куда меня вести. В столовую, чтобы всё было чинно, или на кухню, чтобы кормить быстрее. Победила скорость. Сеня, Гуго и джинн, вышедшие из дворца, тоже были захвачены. Кормить — так всех, считала бабушка. Остальная компания тоже не отставала, не желая расходиться, пока не насмотрится на Владыку.
— Садись, сейчас всё будет.
Бабушка окинула взглядом толпу за моей спиной и улыбнулась.
— Сенечка, ты тоже. Оголодал, наверное?
— Угук!
— Вот-вот, нигде так хорошо не покормят, как дома. И вы, двое, тоже, — она поманила Гуго и джинна, — раз пришли с Владыкой.
Джин только и ожидал приглашения — сразу же оказался за столом и взял в синие руки ложку с вилкой. Когда это он успел оголодать?
А вот с Гуго случилось заминка.
— Дядя?!
Дэймон чуть в обморок не упал, когда увидел родича.
— А ты что здесь делаешь?
— Могу тебя спросить то же самое.
— Ну, — парнишка замялся, — я вассал Владыки, служу в его гвардии. А ты?
Уж на что Гуго был невозмутимым, но тут он отвёл взгляд:
— Как всякий дворянин, я был обязан помочь Владыке.
Слушая краем уха их разговор, я не удержался от смешка — обязан он, как же. А кто деньги за свои услуги взял?
— Отец сильно злится? — уточнил Гуго у племянника.
— Обещал наследства лишить.
Оба грустно вздохнули.
— Садись, дядя, а то магистресса Матильда рассердится.
Гуго не стал искушать судьбу и сел за стол.
— Давайте тоже с нами, — я махнул рукой оставшимся, — что стоять зря.
— Нет, нет, мы завтракали
— Да, сытые.
— Мы здесь постоим.
Мои домашние благоразумно не хотели мешать бабушке кормить внука. Очень уж опасное дело. Только Дитя Тьмы насмешливо посмотрела на взрослых и заняла место рядом с джинном. Знает, хитрюга, что старушка питает к ней слабость.
— Уже несу!
Бабушка, балансируя подносом, как заправский официант, принесла сразу десяток тарелок. Подавать она тоже взялась сама: попытки Клэр и Шагры напроситься в помощь, старушка отмела решительно и сразу. Кормить внука после долгой разлуки она хотела только лично!
— Вот, для начала, салатик. Чтобы аппетит был и пищеварение работало.
Мне досталась тарелочка с чем-то вроде оливье. Только вместо колбасы там были варёная соронятина и копчёная дичь, густо посыпанные красной икрой. А вкусно, честное слово!
— А ты, дядечка, кто? — Дитя Тьмы с интересом разглядывала джинна.
— Я джинн!
— Это имя или профессия?
Синекожий захлопал глазами.
— Ну, профессия, навэрное.
— А зовут как?
— Харун аль Рушид Зинзиля Хусейн Хуслия, — джинн выпятил грудь, — вэликий и могучий…
— Буду звать тебя “дядя Хусик”, так короче.
Джинн побагровел.
— Я Харун аль…
— В сорона играть умеешь?
— Нэ знаю, нэ пробовал.
— Тогда после обеда будем играть. Смотри, ты обещал!
