— Я прикажал оштавить шдание, чтобы не рашпылять шилы. Ошобняк мы легко удержим. В крайнем шлучае, шможем держать второй этаж нешколько дней.
— Надеюсь, до этого не дойдёт. Докладывай обстановку каждый час. В случае штурма вызывай Казну и пусть присылает тебе подкрепление. Особняк не сдавать ни при каких условиях, понял?
— Так точно!
— Вот и ладушки. Сеня, за мной!
Монстр, уже вернувшийся без кресла, послушно почапал следом. Мы поднялись на второй этаж, но не в спальню, где нас ждала дверь Казны, а в башенку обсерватории.
— Сеня, как думаешь, сможем забрать телескоп?
Не то чтобы я думал о сдаче дома, но война штука непредсказуемая, а телескоп мне нравился.
— Угук!
Монстр показал мне оттопыреный палец и взялся за тяжёлую подставку.
— Угук!
— Казна!
— А? Что? Я вас там ждала…
— Откройся вон на той стене. И больше дверь, больше сделай!
Сеня даже не вспотел, затаскивая телескоп в Казну. Только напряженно угукал, стараясь не задеть дверной косяк.
— А это что?
— Телескоп.
Казна хмыкнула.
— Ой, а я думала ценное.
— Безграмотная ты у меня. Знания бесценны!
Обиженно засопев, Казна не нашлась, что ответить.
— Пусть у тебя постоит, пока не найду, куда его пристроить.
— Только не затягивайте. Я не резиновая, места мало, а ваш телескоп здоровый, много занимает. А вдруг золото подвалит? Куда его грузить?
Мне захотелось её стукнуть. А ещё лучше, оттаскать за уши и поставить в угол. Но с вредной кладовкой этого сделать точно не получится.
— За телескоп отвечаешь головой, поняла? А теперь, доставь меня к Малой Совещательной Зале.
***
Когда я вошёл, весь Малый Совет был в сборе. Даже Уру-Бука, уставший и растрёпанный, сидел на своём месте. Судя по недовольному виду и взглядам, которые он кидал на Шагру, Дэймона он так и не поймал.
— Добрый день, судари и сударыни.
— Ваня, — мумий прокашлялся, — к чему такая срочность? У меня важный эксперимент с двигателем, а тут совещание. Что-то случилось?
— Случилось.
Я вытащил свиток и письмо Торквина.
— Деда, прочитай, пожалуйста, вслух.
Мумий недовольно поморщился, но просьбу выполнил. По мере того как он читал, лицо у него вытягивалось, а голос становился злым. Впрочем, остальные тоже не радовались новостям из Кемнаро.
Когда старик озвучил обе бумаги над столом повисла тишина. Гуго кривился, как от зубной боли. Уру-Бука, забыв про семейные сложности, сверкал зубами и ёрзал на стуле. Бабушка недовольно морщилась, а мумий грозно сверкал глазами. Только Шагра мечтательно смотрела вдаль рассеянным взглядом. Ну, с оркой всё понятно — любовь штука серьёзная, с ней никакой политический кризис не сравнится.
— Шагра, принеси мне кауаффий, пожалуйста, — попросил я её и подмигнул. Пусть сбегает к своему Дэймону, проверит, что цел. Всё равно от неё никакого толку сейчас не будет.
Когда за оркой закрылась дверь, я окинул взглядом Малый совет.
— А теперь, прошу высказываться по очереди. Что мы будем делать с Кемнаро?
Глава 35
Малый совет молчал, обдумывая ситуацию. Поразмыслить было о чём: Кемнаро всё дальше отдалялся от Калькуары и власти Владыки. Не вмешиваться — значить отдать город на откуп светлым. Вмешаться? Повесить себе на шею неподъёмную гирю. Всех наличных войск не хватит, чтобы оборонять Калькуару и одновременно усмирять беспорядки в Кемнаро. От натуги кое-что может и порваться посередине, знаете ли. Но если оставить всё как есть, можно получить ворох проблем в дальней перспективе. А уж о потере репутации и говорить нечего.
— Я думаю, — первым нарушил тишину Гуго, — это ловушка. Стоит нам войти в Кемнаро и мы рискуем получить удар армии светлых здесь. Нельзя оголять замок, привлекая войска для полноценной оккупации.
— Ражграбить, вжять шамое ченное, орков и гоблинов жабрать к нам, — стукнул кулаком по столу Уру-Бука, — и пушть шветлые жабирают руины.
— Какой ты кровожадный, Букочка, — бабушка с укором посмотрела на орка, и тот стух, — мне кажется, нам вообще не надо вмешиваться. Светлые? Пусть забирают Кемнаро.
Мумий хотел возмутиться, но бабушка подняла палец, призывая к молчанию.
— Кто бы не взял Кемнаро, — продолжила она, — он получит вечную головную боль. Там полно сторонников и той и другой стороны, смутьянов, бандитов и просто любителей побузить. Я категорически против оккупации. Мы распылим силы, а город слишком далеко, чтобы оперативно перебрасывать войска.
— А может, ражграбим? — с надеждой спросил Уру-Бука.
— Это плохо для нашей репутации, — покачала головой бабушка.
Орк тяжело вздохнул.
— Кто-то ещё хочет высказаться?
Йорик, поднял костяную руку.
— Мёртвые выполнят любой приказ, какой бы он ни был, Владыка.
— Спасибо, Йорик.
Скелет кивнул, с превосходством глядя на остальных членов совета. Ну и жук!
— Хорошо бы вытащить из Кемнаро, — подал голос Гуго, — лояльных нам. Быстрый налёт, эвакуируем не-людей и обратно. Ни в коем случае не увязая.
Я кивнул Кигану и повернулся к мумию:
— Деда, а ты что скажешь?
— Мне кажется, эвакуация не-людей идея хорошая. Но я бы ещё наказал Старейшин, тех, кто со светлыми ручкается. Дворец там поджечь, или библиотеку ограбить.
На слово “ограбить” встрепенулся Уру-Бука, а бабушка скривилась:
— Фу, как пошло. Что за выражения? Надо говорить “экспроприировать”.
— Как скажешь, милая.
Я опустил подбородок на сплетённые пальцы рук, раздумывая над услышанным. В каждом варианте были изъяны и плюсы. Кемнаро выглядел лакомым куском, вот только не подавиться бы от жадности. Да, мои советники могут говорить что угодно, вот только ответственность лежит на мне. Решение должен принять именно я и привести его в действие недрогнувшей рукой.
Резко хлопнув ладонями по столу, я встал.
— Решение принято. Я, Чёрный Владыка и хозяин Калькуары, со всей полнотой власти и ответственности, приказываю. В Кемнаро, где преступно убивают тёмных людей и существ, будут введены войска. Всех пожелавших спастись мы эвакуируем к Калькуаре. Если они захотят, могут поселиться в нашем городе. Виновные в истреблении невинных будут наказаны без жалости и снисхождения. Старейшин, подстрекавших к беспорядкам и замаравшихся договором со светлыми, я покараю лично. Их имущество, в качестве компенсации затрат на операцию, будет конфисковано. После этого мы оставим Кемнаро его судьбе, и пусть тёмные боги будут милостивы к выжившим.
