— А пыточная?
— Точно, мы же за ней сюда пришли. Ладно, пойдём дальше искать.
— Может она рядом с темницей? — я решил подтолкнуть поиски, — логично было её там сделать.
— А мы там не смотрели? Давай сходим.
И правда, пыточная нашлась рядом с камерами темницы.
— Деда, — я с укоризной посмотрел на мумия, — а сразу было нельзя сюда пойти?
— Понимаешь, — мумий почесал в затылке, — я в ней никогда не был. Постоянно чего-то не хватало: то настроения, то пленников. В общем, даже не подумалось, что она тут может быть. Старею, наверное.
— Ладно, ерунда. Где там Бука с пленником?
Смотреть, как я буду пытать светлого, сбежалась куча народу: Шагра, бабушка, Дитя, Сеня и свободные от дежурства орки. А вот мумий сказал, что настроение у него неромантическое, для пыток не подходит, и ушёл в лабиринт подвалов. Наверняка к своей найденной заначке.
— Ваня, а ты сам его будешь мучить? — уточнила бабушка, — палача-то у нас нет. Может орков попросить? Они должны уметь.
— Не, не обучены, — покачал головой Уру-Бука, — прибить можем, а пытать нет. Пробовали уже.
— Ваня, ты главное — аппетит не испорть себе, — заволновалась бабушка, — на ужин я пирог поставила, мясной, с картошкой и шпинатом.
— Где там пленник?
— Ведите! — гаркнул Уру-Бука, чуть не оглушив меня.
Пленник оказался молодым эльфом. Ну, мне показалось, что молодым. Кто его знает, сколько они живут и с какого возраста у них паспорта выдают.
Эльф гордо задрал подбородок.
— Я ничего не скажу тебе, Чёрный Владыка.
Уру-Бука, не сомневавшийся во мне, с ухмылкой приковал эльфа цепями.
— Да ладно, можешь не говорить, — махнул я рукой, — мы собственно и не собирались спрашивать. Ты же не генерал, не король. Что ты можешь знать?
Мне показалось, что эльф обиженно надул губы.
— А уже можно пытать, да? — вылезла вперёд Дитя Тьмы.
— Бука, ты его хорошо приковал?
— Угу.
— Тогда можно я его вилкой ткну?
— А-а-а! — эльф заорал, как резаный.
Из невнятных выкриков я разобрал, что вилки эльф очень даже боится. Король Галадон не может сидеть, после того, как его ткнула Дитя. Залезть на сорона и думать не может. Оттого и штурм собираются отложить, и вообще, негуманно пытать пленников столовыми приборами.
— Я требую нормальную дыбу! — вопил эльф, — Имею право на стандартные пытки! Почётно умереть в подвалах, как всякий нормальный пленник! А быть затыканным вилкой — против любых законов и обычаев. Уберите этого ужасного ребёнка!
Дитя Тьмы обиделась, плюнула в эльфа и обиженно засопела.
— Дядя — бяка.
— Тихо маленькая, — Шагра обняла девочку и с укором посмотрела на пленника, — стыдно такие вещи детям говорить. А ещё светлый. Пойдём, Дитя, я тебя конфетами угощу.
Бабушка тоже ушла, напоследок так посмотрев на эльфа, что тот побледнел.
— Женщины и дети ушли, можем приступать.
Я картинно потёр руки и сделал страшное лицо.
— Можно я тоже пойду? — Уру-Бука, уловив мою игру, попятился к выходу, — не люблю такое шмотреть.
— Иди-иди. А то спать плохо будешь.
В пыточной остался только я, пленник и Сеня. Монстр был в своих любимых доспехах, только уже начищенных до блеска. Сам он полировать не стал, а подрядил скелетов. Уж не знаю, как он их уговорил, но доспехи были как новенькие.
— Знаешь, что я делаю со светлыми, которые не любят детей?
Эльф задрал подбородок.
— Я буду молчать.
— Да пожалуйста. Сеня, — я повернулся к монстру, — ты его сырым будешь? Я читал, что эльфы горчат, их вроде сначала вымачивать надо.
— Угук!
— Эй, ты чего задумал, Чёрный? Так нельзя. Пленников можно пытать или торжественно казнить. Нас есть нельзя!
— Ничего не знаю, я не местный.
— Спроси любого, нельзя пленников на еду пускать!
— Ты это, не кричи. А что с тобой делать? Говорить ты не хочешь, а у меня монстр не кормленный.
— Так не делают!
Я подошёл к эльфу и потыкал пальцем в живот.
— Вроде нежирный. Сеня, ты уверен, что сырым? А вдруг у тебя несварение будет?
— Угук!
Монстр снял шлем и выпустил наружу щупальца
— А-а-а!
— Не кричи, всё равно никто не услышит.
— Не надо! Я больше не буду! Я всё скажу!
Доведённого до истерики эльфа пришлось успокаивать Уру-Буке. Через полчаса мы узнали кучу всякого про лагерь светлых, вплоть до цвета подштанников эльфийского короля. Я записал имена светлых генералов, кто с кем дружит и враждует, ближайшие планы и мастеров, делавших таран. Злыдни, это оказались умельцы из Кемнаро. Ну, тёмные, припомню я вам такой нейтралитет.
— Уберите его, — хныкал эльф, косясь на Сеню, — он облизывается, когда на меня смотрит. Я всё рассказал. Можно меня закрыть в камере попрочнее? Чтобы он ночью не добрался.
— Бука, запри его подальше, — махнул я рукой и вывел монстра из пыточной, — Сеня, скажи на кухне, чтобы тебе дали тройную порцию. И печенек на сладкое. Заслужил.
Монстр довольно угукнул и двинулся ужинать. Интересно, а он действительно съел бы эльфа или только подыгрывал мне?
Глава 12
Утром я поймал мумия и затащил к себе.
— Деда, надо письмо набросать.
— А сам?
— Красивым почерком надо, королю будем писать.
— Зачем облегчать ему жизнь? Пусть помучается, разбирая твои каракули. Я страдал, а чем он лучше?
— Деда!
— Ладно, напишу. А то как ляпнешь чего-нибудь, потом хронисты триста лет вспоминать нам будут.
Мумий взялся за перо.
— Ну?
— Значит так: королю Галадону, незаконно осаждающему замок Калькуара.
— Угу.
— По итогам нескольких дней осады в моих темницах…
— В Наших.
— Что?
— Ты тоже величество. Владыка — царский титул. Поэтому ты должен о себе говорить во множественном числе. Ну как Галадон: наша армия, мы приказываем и всё такое.
— Не хочу. Вот будет у меня раздвоение личности, тогда пожалуйста. А пока, я один и не собираюсь про себя мыкать.
— Как знаешь.
— Пиши: по итогам нескольких дней осадыв моих темницах скопились пленники из числа твоих воинов. Поскольку ты взял в осаду замок и нарушил экономические цепочки, кормить их нечем, а есть орочий рацион они не хотят. Будь добр, оплати кормёжку своих людей привычной им едой или присылай продукты сам. Без уважения, Иван Хэрумор.
