— Не болит? Ничего, сейчас будет щипать.
Бабушка намазала мне лицо прохладной мазью.
— Мой собственный рецепт. Не бойся, следов не останется вовсе.
— Угу.
— Ты не угукай. Снимай рубашку.
На мои возражения бабушка нахмурилась и погрозила пальцем.
— Снимай, я должна убедиться, что ты нигде больше не поджарился.
Пришлось стянуть рубашку через голову.
— А это что такое? Ты видел?
На боку у меня протянулась длинная глубокая царапина.
— Ты почему без доспехов на стене был?
Бабушка отвесила мне подзатыльник.
— Ещё раз замечу — не посмотрю, что ты Владыка, поставлю в угол и оставлю без сладкого. Без доспехов он сражаться полез!
— Хррр — сердито заворочался на койке мумий.
— Тихо там, — цыкнула бабушка, — сама внушение сделаю. Ваня, серьёзно тебе говорю. Чтобы до конца осады я тебя не видела без брони. Даже близко к стене не подходи. Понял?
— Ладно.
— Никаких “ладно”. Одна стрела — и никакого больше Владыки. Что прикажешь, тоже мумию из тебя делать? Мне одного Гебизе хватает.
— Обещаю, ба.
— Пойдём, накормлю тебя ужином, — бабушка обернулась к мумию, — а ты лежи. Узнаю, что вставал — привяжу цепями.
* * *
Я хотел повернуть к столовой, но бабушка покачала головой.
— Не до церемоний сейчас. Время военное, на кухне поужинаем.
По дороге бабушка выловила Шагру, Дитя Тьмы и Уру-Буку.
— Все ужинать, режим питания нарушать нельзя.
Сеню ловить не надо было — он сам появился, стоило только сказать про еду.
В духовке нас дожидался тёплый пирог с картошкой и грибами, а на плите уже закипал чайник. Никак бабушка его магией удаленно поставила. Однако, удобно, надо попросить, чтобы научила такому трюку.
Пока мы жевали, бабушка пила чай и задумчиво крутила чашечку.
— Плохо наше дело, — вдруг заговорила она, — Гебизе минимум неделю колдовать не сможет. А мне одной не справиться. Ещё один такой штурм и всё, светлые войдут в замок.
— А я их короля с сорона уронила, — похвасталась Дитя Тьмы, — подвесила на дыбу вудукуклу и маленьким факелом тыкала. Он взял и упал, прямо на рыцаря с красным пером.
— Молодец, — бабушка погладила девочку по голове, — ты кушай, я тебе ещё добавки положу.
— Угук! — Сеня сразу же отреагировал на добавку и протянул пустую тарелку.
— И тебе дам, чудовище. Только не угукай так громко, — бабушка вздохнула, — нам бы хоть парочку магов. Продержаться, пока мумий не восстановится.
— Может, шами по ним ударим? — Уру-Бука нахмурился, — чтобы им не до штурма было.
— Нечем. Твоих бойцов задавят массой.
Над столом повисло молчание.
— Грозу бы, — вздохнула Шагра, — чтобы дорогу грязью развезло.
— Да, в дождь рыцари не полезут, и маги колдовать побоятся.
— Чтобы молния не ударила? — уточнил я.
— Нет, мокрые волшебные палочки сбоят. Может самого волшебника шарахнуть откатом.
— Понятно, — я вдруг вспомнил одну штуку, — бабушка, Гебизе говорил, что Владыка может управлять погодой. Это правда?
— Не то что управлять. Погода зависит от настроения Владыки. Весело — будет солнечно, грустно — будет дождь. Необязательно, но с большой вероятностью.
— После ужина, — я обвёл взглядом компанию за столом, — будем рассказывать мне печальные истории. Чем грустнее, тем лучше. В идеале надо меня довести до слёз. Вспоминайте всё, что знаете самого горестного. Кто не знает грустных историй — придумывайте.
За столом все задумались.
— Угук! Угук!
— Да, Сеня, я знаю, что из тебя плохой рассказчик. Но ты можешь жалобно угукать, для создания атмосферы.
— Угугук.
Когда с ужином было покончено, бабушка строго постучала пальцем по столу.
— Посуду в раковину отнесите, я вам не служанка, за каждым убирать.
Даже Сене и Дитю Тьмы пришлось убрать за собой тарелки. Куча грязной посуды получилась впечатляющей — будто взвод гномов закусил почти до сытости.
— Ба, — я тихонько спросил бабушку, — может нам её помыть? Тебе тяжело такую гору будет в одиночку.
— А кухонные заклинания на что? Сама помоется.
В дверях я обернулся — действительно, сама. Вооружившись губками, тарелки тёрли друг друга. Вот это я понимаю — настоящее волшебство! А не все эти боевые заклятья.
* * *
Рассказывать печальные истории мы решили в большом зале с камином. Уру-Бука разжёг огонь, создавая уют, а вся компания устроилась на большом пушистом ковре. Обложились подушками, разлеглись и уставились на меня. Словно ждали: вот сейчас Владыка сам расскажет грустную байку и сам же разрыдается.
— Кто первый?
Я сел в кресло, подперев голову рукой и приготовился слушать. Мои домашние переглянулись. Горестные истории были сегодня в дефиците.
— Можно я попробую?
— Давай, Шагра.
— Мне бабушка рассказывала, когда я маленькая была. Жил один орк могучий, красивый. Звали его Джултет. Никто с ним не мог сравниться в метании топора. И вот пришёл он однажды в город.
— Кемнаро? — влез Уру-Бука.
— Нет, в другой.
— А зачем?
— Дела у него там были. Пришёл Джултет в город. Ходит, смотрит, себя показывает. И увидел он в окне эльфийскую принцессу Ромуальду. Красота неземная: ушки острые, волосы золотые, губки бантиком, брови выщипанные.
— А брови жачем?
— Надо, так красивее. В общем, смотрит, а в животе, там, где душа, аж тепло стало. Влюбился наш орк, даже забыл, зачем в город пришёл. Ходит мимо дома эльфийки, чтобы ещё раз её красоту увидеть. Уже и серенаду пел, и горшки с цветами на балкон забрасывал. А в окне только папа-эльф стоит — прищурился с подозрением, на орка зыркает, будто убить хочет. В общем, папа-эльф был против межвидовых браков. Говорит: родите мне непонятно каких внуков, то ли умных, то ли красивых, а мне потом мучайся.
— Топором его, — заворчал Уру-Бука.
— Вилкой! — пискнула дитя тьмы.
— Не перебивайте! И вот решили Джултет и эльфийка бежать из города. Подготовили всё, собрали вещи. Эльфийка из своих волос сплела верёвочную лестницу, а орк топор наточил, чтобы от папы-эльфа отбиваться. И убежали.
— Как романтично! — Дитя Тьмы вздохнула и подпёрла щеку ладошкой.
— Не детская это история, — покосилась на неё бабушка, но прерывать рассказ не стала.
