Зазвенели мечи, выходя из ножен. Строй лжебандитов ощетинился алебардами, а скелеты выставили косы и вилы.
Кто бы знал, как мне надоело воевать. Только светлых прогнал, теперь эти лезут. Ух, как я зол! Сейчас лично порублю их в капусту!
Пикирующего сверху Конкорда первыми заметили алебардщики. Подняли головы и уставились в небо. А мой стальной птеродактиль начала выть. Протяжно и задумчиво, кажется, на мотив “Сулико”.
— Дракон!
Первым опомнился усатый. Бросил меч и прыгнул в придорожную канаву.
— Дракон! — хором заорали горе-вояки и бросились врассыпную, теряя оружие.
Жечь Конкорд никого не стал. Пролетел на бреющем над головами бегущих и пошёл на второй круг. Третьего не понадобилось — мы остались на дороге одни.
— Йорик, собери оружие и двигаем дальше. Сегодня вечером я хочу быть в Калькуаре.
Дальше была только скучная дорога. На полпути нас встретил отряд орков под предводительством Уру-Буки.
— Владыка! — орк светился от счастья, увидев меня, — по жаданию Гебизе выдвинулишь для охраны и торжештвенного эшкорта.
— Рад тебя видеть. Познакомься, это Дэймон, мой новый рыцарь. Это Уру-Бука, мой генерал и правая рука. Поступаешь в его распоряжение.
Уру-Бука важно кивнул и пожал юноше руку. Но чуть позже подъехал ко мне и спросил шёпотом.
— Владыка, а что мне ш ним делать?
— Командовать.
— Рыцарем?
— Ну ты же генерал. И между прочим, тоже рыцарь.
— Я?!
— Ну а кто? Ты видел где-нибудь генерала, который не рыцарь?
Эта мысль так поразила Уру-Буку, что он долго молчал и морщил зелёный лоб.
— Бука, — прервал я его размышления, — что с новыми орками?
— Ражбили лагерь, там, где шветлые штояли. Ждут ау… аудию… С вами вштречу ждут.
— Как у них настроение?
— Отличное! Хотят праждник шделать в чешть победы.
— Надо его объявить ежегодным. Отмечать “День тёмного воинства”, например.
— Это мы любим. Ошобенно, когда праждник на выходной выпадает.
— А он и так выходным будет. Независимо на какой день пришёлся.
Бука посмотрел на меня с восторгом.
— А так можно?
— Можно.
— А можно оштальные праздники тоже так?
— Сколько у вас праздников?
Уру-Бука стал загибать пальцы, считая праздники.
— Много, Владыка. По две штуки в день выходит.
— Тогда нельзя. Работать кто будет?
Орк вздохнул.
— Ну хоть чашть.
— Составь список десяти самых важных праздников. Только, чтобы они подрят не шли, а раз в месяц. А что там пленные?
Бука широко улыбнулся.
— Шидят в подвале. Мы вшех поймали, жаковали в цепи и пошадили по камерам.
— Много?
— Три шотни.
— Многовато. Куда их девать будем?
— Кажним.
Я покачал головой.
— Не вижу смысла. На пленных надо заработать. Например, потребовать выкуп.
— Орки никогда так не делают, — Бука покачал головой, — или кажним или рабами делаем, тех кто умеет работать.
— У меня другие порядки. А вот насчёт работать, надо подумать. Нечего их кормить зря, пусть отрабатывают паёк. Отправим их вырубать лес под новый город, камни носить, ямы копать.
— Жачем ямы?
— Хорошие ямы, Бука, всегда пригодятся. Положить что-нибудь, или врагов закопать. Пруд можно сделать, рыбу туда запустить или на лодке кататься.
Орк почесал в затылке.
— Тогда можно. Пушть копают.
За поворотом показалась Первая застава. Караван увидели, загрохотали открывающиеся ворота. Встречал нас караул орков, вставших по струнке. Тёмные боги, как же я рад вернуться домой!
Глава 27
Нет ничего лучше, чем проснуться дома на своей кровати. Прислушиваешься к звукам в рассветных сумерках, а они все знакомые, почти родные. За дверью сопят орки-караульные, даже отсюда слышно. Открытая форточка скрипит привычной мелодией. Сквозняк листочки бумаги на столе шевелит.
— Владыка?
Шагра с подносом в руках проскользнула в комнату. И как она узнаёт, когда я просыпаюсь? Особая орочья магия?
— Доброго утра, Шагра.
Я сел и взял с подноса чашечку. Ммм… Обожаю запах кауаффия.
Как обычно, орка устроилась на полу и спросила:
— Рассказывать последние новости?
— Не надо. Успею ещё послушать, а пока пусть будет тихое утро.
Так мы и сидели в тишине. Я пил кауаффий и расслабленно собирался с мыслями. А вот возьму и сегодня буду всё делать не спеша. Или вообще устроить себе выходной? Засяду в башне, развалюсь на диване и почитаю что-нибудь. Имею право!
Но ещё до завтрака воздушные мечты столкнулись с грубой реальностью.
— Владыка, — Уру-Бука поймал меня перед столовой, — вам надо пошмотреть на пленных.
— Зачем? Я на светлых во время штурма насмотрелся.
— Очень надо, — орк озабоченно нахмурился, — там ешть кое-кто. И выкуп не хочет платить.
— Ладно, посмотрю, кого вы там поймали.
— И орки ждут, когда вы их примете.
— В очередь, все в очередь.
Следующим меня перехватил мумий.
— Ваня, гномы сегодня приедут. Надо, чтобы ты постоял, как-нибудь глазами повращал недовольно, глянул сурово. Говорить я буду, не беспокойся.
— Только ради тебя, деда.
В общем, накрылся мой выходной медным тазиком.
На завтрак была каша из какой-то местной крупы, варенье, блины и жареные грибы. На них я и нацелился — положил себе хорошую порцию из большого блюда и потянулся к приборам. Но рядом с моей тарелкой лежали только ложка и нож. Странный набор для завтрака, на мой вкус.
— Передайте мне вилку, пожалуйста.
Бабушка насмешливо посмотрела на меня и хмыкнула.
— А нету. Кончились.
— Это как? У нас же этот, сервиз на сто персон.
— Вот так, — бабушка развела руками, — потому что кто-то, не будем тыкать пальцем, кидал их в светлых. И обратно не вернул. Сто штук из сервиза вилок для второго, сто штук вилок для рыбы, плюс большая вилка для гриля с кухни. И ещё двадцать штук десертных вилочек. Не знаешь, удалось воткнуть в светлых хоть одну десертную?
Дитя Тьмы, на которую все посмотрели, склонилась над тарелкой и уминала кашу за обе щеки. А ведь ещё минуту назад даже пробовать не хотела!
