Орк счастливо зажмурился.
— Это будет мой любимый день.
Дитя Тьмы мужественно сидела со взрослыми, слушала разговоры, хихикала и пыталась тоже вставить своё слово в беседу. В какой-то момент я заметил, что глаза у девочки осоловели и закрываются. Она прислонилась к Уру-Буке и сонно засопела. Я хотел встать и отнести ребёнка в постель, но меня опередила Шагра. Орка махнула мне, призывая не беспокоиться, и взяла Дитя на руки. Девочка свернулась поудобнее, но так и не выпустила из рук наградной трезубец.
Пир дошёл до следующей стадии — застольных песен. Пять орков хорошо поставленными голосами исполнили “Ой жара, жара, не жари меня”. Троица зеленокожих с другого края стола в ответ спела “С нашим Владыкой не приходится тужить”. Кто-то притащил балалайку и сыграл, подпевая хриплым голосом, “Балладу об орках”.
Неожиданно следующую песню спела бабушка Матильда. “Доспехи, доспехи, не залатаны, стареньки”. Орки чуть не оглушили меня, хлопая старушке.
— Да ладно, — смутилась она, — ничего особенного.
В ответ Шагра спела печальную “Тёмный Властелин, мальчик молодой”. А следом в музыкальную часть влез Сеня. Он отобрал у орков балалайку и сыграл бодрую мелодию, напоминающую Имперский марш…
Разошлись мы далеко за полночь. Уставший, но ужасно довольный, я поднялся к себе в башню. Никогда бы не подумал, что у меня в замке столько музыкальных талантов. Может песенный конкурс организовать? Тёмных пригласим из Кемнаро, призы будем выдавать. Светлым тоже приглашение отправим, пусть тоже немножко офигеют, им полезно.
— А мы вас ждём.
— Давно сидим.
— Грустно очень.
Я резко обернулся на голос. Кто это в моей спальне? Враги?!
На столе сидел трёхголовый крыс и печально смотрел на меня глазами-бусинками.
— Добрый вечер, Владыка.
Выдохнув, я убрал руку с кинжала на поясе.
— Доброго. Что случилось?
Крыс вздохнул на три голоса.
— Мы тоже хотим награду.
— Очень хотим.
— Наши ребята тоже вклад в победу сделали.
— Почему на официальное награждение не пришли?
Три директорские головы потупились.
— Стесняемся мы.
— Вы большие все, а мы маленькие.
— Нас бы затоптали.
— Всё с вами ясно, — я задумался, — чем же вас наградить? У меня подходящих по размеру мечей и доспехов нет.
Крыс замахал лапками.
— Не надо мечей!
— И доспехов не надо!
— Можно нам титул?
— Пожалуйста!
— Очень хочется.
Я усмехнулся.
— А как же корпоративная демократия?
Три головы разом качнулись.
— Да тёмные боги с ней.
— Всё равно только мы избираемся.
— Никому из наших подданных неинтересно.
— Ладно, будет вам титул. Курфюрст, говорите?
Сев за стол, я вытащил лист бумаги. Взял линейку и аккуратно оторвал маленький, размером со спичечный коробок, кусочек. А затем вывел пером очень-очень мелкие буковки:
“Дарую не наследный титул “курфюрст” директору крыс. Считать курфюрста вассалом Владыки. Разрешаю править головам по очереди.”
Больше ничего на грамоту не влезло.
Я протянул бумажку крысу.
— Поздравляю с новым титулом.
Маленькие лапки схватили листок.
— Ура!
— Спасибо, Владыка!
— Мы не подведём!
— А теперь, дайте мне поспать.
— Слушаем и повинуемся!
Крыс спрыгнул со стола и убежал, на ходу споря, кто из голов будет править первой.
* * *
Утром, не спеша попивая кауаффий, я наблюдал из своей башни за двором замка. Орки, слегка невыспавшиеся и хмурые, выводили из подвала пленников. Зрелище было жалкое, честно скажу. Всего несколько дней в темнице, а выглядят светлые, будто сидели лет десять. Грязные, нечёсаные, понурые. Нет, не умеют светлые сидеть в застенках с достоинством.
— Итак, граждане заключённые, тунеядцы и агрессоры, — вышел к светлым мумий, — кто хочет поработать?
Неровный строй молчал.
— На сегодня наряды. Добыча камня, пять человек. Вывоз мусора, три человека. Таскание тяжестей, ещё трое. Есть желающие?
Светлые кривились, отворачивались и работать не хотели.
Уру-Бука, вставший рядом с мумием, обидно заржал. А старик оглядел заключённых и хлопнул ладонью по бедру.
— Раз никто не хочет, тогда всех на лесоповал.
Вот тут светлые возмутились.
— Не имеете права!
— Мы благородных кровей!
— Это не по-рыцарски!
— Я работать не буду!
— Военнопленных нельзя заставлять!
В ответ Уру-Бука рявкнул на светлых:
— Тишина в строю!
Орк прошёлся мимо заключённых, заглядывая в лица и хмурясь.
— Вы не военнопленные — никто нам офишиальную войну не объявлял. Вы банда грабителей и прештупников. И оштанетесь такими, пока ваш не выкупят. Вшем яшно?
Светлые не ответили, гордо задирая подбородки. Мумий усмехнулся и продолжил.
— А теперь по делу. Кто не хочет работать, будет питаться, как кормят в ваших тюрьмах. У нас есть несколько орков, сидевших в застенках светлых замков. Они постараются сделать вам точно такую же похлёбку, которой кормили их самих. Есть, конечно, проблема — у нас нет гнилой капусты. Так что, ваш рецепт мы воспроизвести в точности не сможем.
— Вы не можете так над нами издеваться! — выкрикнул молодой эльф.
— Почему? Вы же могли.
— Орки дикие звери, а мы цивилизованный народ!
Даже из башни я увидел, как Уру-Буку перекосило.
— Ешли мы дикие, может нам шожрать ваш? Не волнуйшя, маленький эльф, мы пошыпем тебя лучшим перцем, выйдет очень цивилижованно.
— Протестую! — из строя шагнул старый рыцарь, — вы не можете его съесть. Это… Это подло!
— Ешли я ещё хоть раз, — Уру-Бука навис над рыцарем, — ушлышу, что орки дикие, лично шъем вякнувшего. Понятно? В штрой!
Уру-Бука окинул светлых презрительным взглядом и сплюнул.
— Оставшихся в камерах будут кормить, как я сказал, — мумий усмехнулся, — добровольно вызвавшиеся на лесоповал получат продукты, палатки и норму выработки. Кто хочет валить лес — два шага вперёд.
Никто не двинулся с места. Уру-Бука смотрел на них и ухмылялся во весь рот.
