— Просто слоники. Стояли на каминной полке, когда я был маленький. Бабушка иногда, по праздникам, разрешала мне протирать с них пыль.
— Они волшебные?
Я протянул руку, чтобы потрогать, но мумий отодвинул мою ладонь.
— Не волшебные. Просто слоники из детства. Они тебе нужны?
— Да нет…
— Тогда я их заберу.
Мумий осторожно сгрёб их в охапку, прижал к груди и быстро засеменил к выходу.
— Ты обустраивайся, мои парни помогут. А у меня дела.
И старик почти бегом скрылся на лестнице. Я только пожал плечами — бывает же. Для меня эти слоники ничего не значат, а у мумия с ними что-то связано. Если подумать, то и у меня найдутся такие «слоники». Но сейчас я не буду их вспоминать, а лучше заведу новых.
Глава 13
Выспался я отлично, даже чёрные простыни не помешали. Хотя на них я чувствовал себя, как пельмешек в открытом космосе. И кто решил, что Владыке положено такое постельное бельё? Напридумывают традиций, а ты потом мучайся.
Рассвет в башне Тансила выглядел потрясающе. Комнату будто залило огнём, и я проснулся чувствуя себя фениксом. Интересно, эти птички здесь водятся? Надо почитать, что за фауна живёт в этом мире. Вон мамонты есть, может и что-нибудь другое интересное имеется.
Подходя к кухне, я услышал громкое чавканье и стук ложек. Едят? И без меня? Стараясь не шуметь, я заглянул внутрь.
Мумий сидел во главе стола. С торжественным видом он запускал руку в магический вихрь, доставал тарелки с едой и выставлял на стол перед монстром и рыцарем. Семён Семёныч, ловко орудуя ложкой в щупальце, опустошал одно блюдо за другим. Рыцарь с такой скоростью есть не мог, но очень старался. У них что, соревнование?
— Доброго утра.
Я не стал таиться и вошёл на кухню. Кто тут главный, в конце концов? Рыцарь смутился, отложил вилку и отодвинул от себя тарелку. Семён Семёныч не стал упускать шанс — десятком щупалец притянул к себе еду и довольно заурчал.
— Вы завтракайте, не отвлекайтесь. Я к вам тоже сейчас присоединюсь.
Первым делом я заглянул в «холодильный» шкаф. Обычный такой комод, только мумий запустил внутрь ледяное заклинание. Теперь там всегда морозец и лежат мои неволшебные продукты. Пока я вытаскивал колбасу и яйца, мумий возле стола «зажёг плитку» — в тяжёлой чугунной жаровне запылал колдовской огонь.
— Ну, рассказывай, — я сел напротив рыцаря, — как зовут?
Светлый поджал губы.
— Жан Клод Шарден де Зыр.
— Лет тебе сколько, чудо?
— Восемнадцать.
Я не торопился заваливать его вопросами. Кинул на сковородку кусочек масла и дождался, пока он расплавится. Бросил кусочки колбасы, сразу же вкусно зашкворчавшие.
— Как про нас узнал?
— Так все знают, что это замок Чёрного Владыки.
— Ага, который пять лет стоял пустым.
Рыцарь вздохнул.
— Бродячий проповедник Света сказал. Мол так и так, возрождается тьма. И только достойный её остановит.
— Давно?
— Ну, — рыцарь растопырил пальцы и стал их загибать, — дней тридцать назад.
Мы с мумием переглянулись. То есть нотариус только искал меня, а светлых уже направили в Калькуару. Хорошенькое дело. Под такую невесёлую новость я высыпал к колбасе мелко нарезанный зелёный лук.
— Ты ешь, ешь, — я подмигнул рыцарю, — у нас не допрос, а дружеская беседа. Убивать я тебя не собираюсь…
— А что собираешься?
— Не знаю, — я пожал плечами, — не в подвал же тебя запирать. Вот позавтракаешь и отпущу тебя на все четыре стороны.
— Так нельзя! — возмутился мумий, — если уж мы его не кинули в тюрьму, то надо хоть выкуп взять. Деньгами там, или драгоценностями. Чтобы компенсация была за беспокойство.
Рыцарь неожиданно сник.
— Пожалуйста, только не выкуп. Папа меня уже три раза выкупал. Сказал, если снова в плен попаду, он меня наследства лишит.
— Тогда дай слово.
— Какое?
— Никогда не воевать против меня и Калькуары.
Светлый напрягся. По молодому лицу пробежала тень.
— Но ведь я служу Свету.
— И что?
— А ты Тьма!
— Где ты здесь увидел темноту?
— Вот он!
Рыцарь ткнул пальцем в мумия.
— А что он?
— Мумия! Ожившая!
— Не вижу в этом ничего плохого. Ходит себе, никого не трогает. Тебя хоть раз укусил? Нет. Накормил даже. А ты сразу ярлыки навешиваешь.
Я разбил яйца на сковородку и перемешал.
— Ну да, мы странные. А кто нормальный? Вот ты, здоровый парень, красивый. Профессия у тебя есть?
— Что?
— Живёшь ты на что?
— Папа денег даёт.
— То есть сидишь на родительской шее.
— И ничего не сижу, — светлый надулся как хомяк.
— Полезное что-то делать умеешь?
— Я рыцарь.
— Понятно, только мечом махать. А польза с тебя какая? Ты мир добрее делаешь? Или лечить умеешь? Попавшим в беду помогаешь?
— Да!
— Кому ты помог в последний раз?
— Барону Пумбэро. Мы отбили у его соседа деревню, подло захваченную…
Рыцарь сбился и не договорил.
— Так кто из нас более тёмный? Будешь яичницу? Нет? Зря, вкусная получилась.
Протянувшееся к моему завтраку щупальце Сени я отогнал — обойдётся, проглот.
Пока я ел, светлый молчал и морщил лоб.
— А если я не сдержу слово?
— Я буду считать тебя бесчестным человеком. Никогда не подам руки, при встрече перейду на другую сторону улицы и плюну на твою тень.
Последнее ужаснуло рыцаря.
— Это бесчестно!
— Бесчестно не держать слово.
Он минуту подумал и кивнул.
— Согласен. Даю слово не воевать против тебя.
— Вот и отлично. А мы тебе медаль выдадим, утешительную.
— Какую?
— Ну, скажем, «За победу в поединке с монстром».
Сеня возмущённо запищал и стал размахивать щупальцами.
— Что? Ты его победил? В обжорстве? Так ты сравни, у тебя вон сколько щупалец, а у него всего две руки.
— Не надо, — рыцарь стушевался, — это ненастоящая победа.
— Без медали никак. Повесишь на стенку, в рамочке, на бархате. Папу порадуешь.
