— Мы тут еще в прошлом году все перерыли, голяк полный, — сказал бочкообразный гном — возможно, самый толстый не только в Угольках, но и во всем Эфире.
— Не парься, инфа верняк, — бросил Макс и первым прошел мимо покосившихся столбов в штольню.
Я с опаской посмотрел на балки. Не хотелось быть погребенными заживо, хотя с такой командой ушло бы всего минут пять, чтобы откопаться. Внутри было прохладно, пахло плесенью и старым трухлявым деревом. Гном, которого я мысленно прозвал Бочонком, шел сразу за Максом, зажигая факелы, развешенные вдоль стены. Логика Угольков была понятна — если он пройдет, то пройдут и все остальные. Мы спустились метров на пятьдесят, когда Макс указал на неприметную дверь в стене и сказал: «Готовьтесь».
Кто-то проверял снаряжение, топая на месте, я же выпил еще одну настойку, улучшающую зрение в темноте. Угостил и тех, кто стоял поблизости. Когда с приготовлениями было покончено, Торфейн — клан-лидер Угольков — скомандовал построить стену щитов.
Из-за спин гномов я не видел, что делает Макс. Он чем-то водил по краям двери, потом ковырял в центре, комментируя свои действия, будто уговаривая замок открыться. В итоге дверной проем засветился оранжевым, и волнообразные линии пробежали от краев к середине, где возникла фигура, похожая на замочную скважину. Над проемом появился фиолетовый игровой значок с надписью: «Форт механиков». А перед глазами повисло системное сообщение:
«В Эфире! Вы собираетесь первыми войти в подземный форт механиков. Уровень прохождения: 200+. Уровень опасности неизвестен. Наличие легендарных предметов: вероятно. Наличие эпических предметов: маловероятно. Наличие редких предметов: в избытке. Перерождение: запрещено».
Никто не знал, кто такие механики, а все остальное было понятно — одноразовый данж с кучей редких предметов. Больше половины гномов имели уровень за двести, так что шанс пройти был. Переродиться не получится, то есть второй раз сюда не войти, да и потерять снаряжение можно, но право первого прохождения все окупало.
— Открывай! Кому не повезет, встречаемся в «Трехпалом кабанчике». — Торфейн стряхнул несуществующую пыль с бороды, отмахнулся от системного сообщения и подтолкнул Макса.
Макс что-то воткнул в скважину, и каменная стена задрожала. Полетели крошки и пыль, и две створки стали разъезжаться. Гномы сдвинули щиты, готовые встретить любую опасность с той стороны, но пока ничего не произошло. Не разрывая строй, мы шаг за шагом двинулись вперед.
Первый зал напоминал караульное помещение. Справа — длинный стол с лавками, на которых приткнулись два скелета в ржавых доспехах, вдоль стены — стойка с оружием, а дальше — несколько темных проходов. Гномы, переступив порог, остановились у входа, и я даже позавидовал их дисциплине.
— Лоффи, Фирд — к мертвецам, Бочбок — свет, Дрю — собери оружие, остальные — прикрываем.
Команды Торфейна выполнились моментально. Лоффи с Фирдом — гномы с осадными арбалетами — отправили по болту в лоб каждого скелета и только потом пошли их лутать. Бочонок, он же Бочбок (его имя я, оказывается, почти угадал) зажег факел, пошептал над ним, и сразу несколько огоньков разлетелось по комнате, поджигая все светильники и свечи в пределах видимости. Дрю же, не разглядывая, просто сгреб все, что было на оружейной стойке, в огромный мешок.
Когда парни вернулись в строй, мы двинулись дальше. Прошли еще несколько вспомогательных помещений, но так и не встретили никакого сопротивления. Зато все, что не было прикручено, как пылесосом всасывалось в мешок Дрю, а когда там не осталось места — в мешки других гномов.
По дороге нам попалось еще несколько скелетов. Этих обитателей форта, судя по позам, убили при попытке к бегству. А в большом (видимо, обеденном) зале обнаружились остальные. Скелеты лежали и вдоль столов, и у стены с камином. Тут, похоже, пытались организовать оборону, но безуспешно.
Всего мы насчитали тридцать два скелета. Намека на то, кто убил всех этих людей (других рас тут не было), мы найти не смогли. Данж как данж, с обычной игровой архитектурой, только без врагов. Единственной странностью в интерьере были небольшие металлические кубы по углам каждой комнаты и перед камином. Для чего они, мы не поняли, а поднять их не смог даже Бочбок.
Обеденный зал имел сразу три выхода, и мы разделились. Я наконец-то попал в свою святая святых — на кухню. Большой котел на потухшем очаге, задеревеневший хлеб на столе, следы сгнивших овощей — все говорило о том, что жителей форта кто-то застал врасплох во время обеда. Я нашел три пергамента с рецептами на полке в кладовке, а еще и несколько листов увидел сквозь ребра одного из скелетов на полу. Рядом со скелетом валялись инструменты и запчасти, так что была вероятность, что это чертежи инженеров, но разбираться было некогда — сзади послышалось какое-то движение, и тут же раздался крик Торфейна, призывающий к бою.
В зале сдвинули столы. Лоффи с Фирдом, забравшись на них, водили по сторонам взведенными арбалетами. Часть гномов выстроилась полукругом, оставив проход в центре, возле которого суетился Бочбок — зазывал остальных и пропускал их внутрь защитной зоны.
Только я собирался сделать рывок, как свет погас, и послышался металлический лязг, будто что-то железное пробежало по залу на маленьких ножках, царапая камень. В нос ударил запах машинного масла, и тут же истошно заверещал здоровяк Бочбок.
Свет зажегся — и мы увидели, что на месте, где стоял Бочонок, осталось только два сапога с обрубками ног. Потом опять на пару секунд пришла темнота, наполненная скрежетом, а когда она отступила, тело Лоффи без головы медленно сползло по стенке на пол; Фирд отплевывался от крови, попавшей на лицо.
В третий раз скрежет послышался из кухни, откуда я только что вышел. Зелье ночного видения работало, но из-за перепадов освещения не могло набрать полную силу, поэтому я разглядел только силуэт. Железная тварь напоминала уродливую собаку. Четыре лапы, маленькая острая шишка вместо головы, торчащие вверх лопатки, острый гребень вдоль спины — и все это неслось на меня.
Я выхватил сразу два пузырька с зельями; выбирать было некогда. Один из них точно был с замедлением — выжимка ягоды морошки, корней дуба и листа окнилени. Обе склянки, которые я швырнул, разбились о хребет существа. Жидкость с шипением потекла по бокам, запахло детской микстурой. Тварь притормозила — либо готовилась к прыжку, либо зелье все же сработало. Я замер, но из-за моей спины выскочили два гнома и вбили зверюгу в пол с двух сторон. Молот пришелся точно по голове, а секира перерубила переднюю лапу. Система мигнула сообщением о полученном опыте.
В очередной раз вернулся свет, но времени на изучение механической твари не оставалось. Зашевелились те кубические железные блоки, назначение которых мы прежде не понимали. Теперь они раскладывались, словно трансформеры, превращаясь в новых врагов. Выгибались спины, выдвигались лапы с когтями-лезвиями. Существа оживали после долгой спячки, встряхивались по-собачьи и, вертя головами, делали стойку на гномов, которые жались к стенам.
