— Да давайте вы уже! — спустя какое-то время не выдержал кто-то.
— Они давно уже дают, как только к нам попали, будто сам не знаешь, — ответил ему другой, и некоторое время за столами стоял дружный хохот. — Или тебе настолько не повезло? — добавил он, когда ржание немного стихло.
Наконец, кулисы пришли в движение, вот они раздвинулись до конца, и на некоторое время наступила тишина: на импровизированной сцене, представляющей собой дощатый настил, не оказалось никого. Прошла минута, другая, а она по-прежнему оставалась пуста. Гул недовольных голосов нарастал, когда распорядитель снова поднялся на ноги.
— Так понимаю шкур-то у нас украли! Куда все смотрели?! И что теперь делать?!
Это была шутка, но при всем желании понять ее у меня не получилось бы. В отличие от остальных, у которых она вызвала очередной взрыв хохота.
— Так, Теоретик, ты чего это совсем не пьешь? — обратил на меня внимание Гардиан, который перед этим о чем-то долго шептался со Старым.
Вероятно, о чем-то важном, поскольку лица у обоих были серьезными дальше некуда. «Ну да, мне только и оставалось, что надраться до поросячьего визга, и беспробудно проспать возможно единственный шанс отсюда сбежать».
— Пью я.
— Не свисти! Эта лужица у тебя под ногами, она что, образовалась от радости, что удостоен чести быть с нами за одним столом?
Под его требовательным взглядом пришлось выпить. Не потому что им проникся — зачем создавать себе проблемы на ровном месте, сейчас, когда до моего побега оставалось несколько часов?
— Выпил? Вот и молодец! Поверь мне, дальше ты будешь наливать себе сам. До краев, и даже закусывать не станешь.
«Ну уж точно этого не дождешься! В крайнем случае, притворюсь пьяным, алкоголь на всех по-разному действует, или придумаю что-нибудь еще». Меж тем сцена продолжала оставаться пустой, и тамада, которому из-за его усов неплохо подошла бы кличка Таракан, всерьез забеспокоился, опасливо косясь на Гардиана. Да что там опасливо — с откровенным ужасом. Что от его внимания не ускользнуло.
— Успокойся, Бисмарк, никуда они не делись! — и обращаясь уже к остальным. — Минутку, братва, сейчас они появятся. Вначале мне парой слов с нашим, так сказать, гостем, перекинуться нужно. Шрек, — взглянул он на своего соседа справа, и того как будто ветром сдуло. — Теоретик, пересядь поближе, не кричать же мне через весь стол?
Нас разделяло метра два, не больше, но при том гвалте, который стоял вокруг, отчасти он был прав. Конечно же, я пересел, даже не предполагая, чем все закончится. И единственное, что приходило в голову после его недавних слов — они наткнулись на Виталика Бобра.
— Есть в тебе, Теоретик, что-то такое, что мне нравится, и потому не хочется тебя расстраивать, — издалека начал Гардиан. — Но кто-то же должен? Может, выпьешь вначале?
— Нет, — помотал головой я, невольно косясь в сторону замка.
И еще мне совсем не нравился тон его голоса. Как будто бы и участливый, но в тоже время издевательский, и Гардиан не пытался этого скрыть.
— Ну, как знаешь!
Он поднял руку над собой, щёлкнул пальцами, и на импровизированную сцену вышла первая девушка… Ирма. Я изо всех сил тряхнул головой, не веря собственным глазам. Но нет, это была именно она. Улыбающаяся Ирма, старательно вихляя бедрами, прошла на середину площадки под свист, улюлюканье, и восхищенные крики перквизиторов, которые бурно отреагировали на замечательную фигуру девушки, а ее совсем ничего не скрывало. Ирма выглядела откровенной шлюхой, которой ничего не стоит пройтись полностью обнаженной перед множеством мужчин самой что ни на есть провоцирующей походкой, к тому же и с соответствующим выражением лица.
— Она уже… мод? — непослушными губами осевшим голосом спросил я.
Ирма — девушка с железным характером, и чтобы с ней не случилось уже, и не произойдет в ближайшем будущем, она обязательно найдет себе силы справиться, после того как я вернусь сюда, чтобы не оставить камня на камне. Но если в нее подсажен симбионт, а точнее паразит… Вопрос времени, когда она сойдет с ума. Непослушными еще и потому, что вдруг подумал — следующей девушкой на подиум выйдет в точности такая же Лера. Или через одну, пятую, сколько их там?
— Ну, не совсем чтобы, — Гардиан улыбался, явно довольный моей реакцией. — Да и особого смысла в вазлехе уже нет, так, по ситуации. Теперь у нас есть куда лучше, пусть и на основе тех же червячков, — с какой-то даже гордостью заявил он, продемонстрировал обычную колбу с пластмассовой крышкой, почти до половины заполненную темно-красными, чем-то похожими на марганец кристалликами. — Нет, не наркотик, — помотал головой Гардиан, хотя я и не спрашивал. — Но на мозги действует тоже неплохо. Хорошая доза, и в твоем распоряжении полностью послушный твоей воле человек. Причем ему не грозит в дальнейшем стать идиотом, для которых одна дорога — в утиль. В микроскопической дозе — действует как скополамин. Сыворотка правды, если запамятовал. Да ты и сам на себе ее успел почувствовать.
Только теперь мне стало понятно — почему я так легко рассказал о вяделе. Все что знал, в мельчайших подробностях, не утаив ничего. А заодно смог придумать оправдание своей болтливости — мол, совсем неважно, каким образом лекарство попадёт в руки людей, пусть даже через перквизиторов. Бисмарк, похожий на усатую макаку, кривлялся на сцене. От перквизиторов к Ирме летели приказы — повернись, нагнись, и так далее. Она исполняла их с каким-то даже удовольствием, все с той же похотливой улыбкой на лице.
— Если разобраться, Ирма сама виновата, — продолжал рассказывать Гардиан. — Тебе наверняка известно, что в любом замкнутом обществе возникают свои обычаи, привычки, и даже жаргон. Мы — не исключение. Так вот, у нас принято, что любая девушка, которая мне приглянулась должна одарить меня ласками, а она категорически не захотела.
«И что, это был повод сделать из нее то, что она сейчас собой представляет?» На Ирму я старательно пытался не смотреть, а крепости и вкуса виски, которого Гардиан поставил передо мной почти полный стакан, даже не почувствовал.
Наконец, Карабас отправил Ирму со сцены смачным шлепком ниже поясницы, чтобы подать знак следующей. Очередная девушка вела себя совсем иначе — она была сильно напугана, ее улыбка ничего кроме жалости не вызывала, пусть и выполняла все приказы беспрекословно и старательно.
— Как к вам попала Ирма? — спросил я, совсем не надеясь на ответ.
— В Центр вылазку сделали, а там у них полнейший разброд. Правда, мы не стали до конца дело доводить, смысл? Думаю, и без того скоро в нем никого не останется. Наверное, тебе интересно узнать о судьбе своих людей?
— Да, — едва вырвалось из моего пересохшего горла.
— Этот, как его там, со строительной кличкой… Гудрон, гранатой себя подорвал. Мужественный человек, должен заметить — как камикадзе, в толпе. А может, крыша у него поехала, после того как его подругу замочили. Прибалт у вас был, так он до последнего патрона отстреливался. А затем под пули в полный рост встал, и улыбается. Не сдержались, конечно же, изрядно он нашего брата проредил. Длинный, худой, с бородкой, с виду — типичный интеллигент, наверняка Проф и есть, вернее, был, сразу и не подумаешь, что ножом резать мастак. Про остальных своих бойцов не спрашивай — не знаю. Хотя вряд ли кому-нибудь повезло.
